Провидица (СИ) - Григорьева Юлия - Страница 63

— Лаиссе Катиль подобное придется не по нраву, — подал голос еще один воин.

Корвель остановил лошадь и обернулся.

— Не понял, — произнес он, окидывая пристальным взглядом притихших ратников, изобразивших на лицах отсутствующее выражение. — Что-то языкасты вы стали не в меру.

Воины виновато потупились, и Гален усмехнулся.

— Гейр, сделаем иначе. — Корвель снова повернулся к ожидавшему его распоряжений ратнику. — Догони лаиссу Альвран, сопроводи ее до постоялого двора и забери Ведису. Она будет нашей лаиссой, пока не покинем город. Катиль умеет за собой ухаживать сама, а служанка посидит на сундуке. Вместе с ней и с повозкой подъедите к толстяку Рёйледу, все понял?

— Да, господин, — поклонился ратник и поспешил догнать Катиль.

Въезжал в город Гейр, когда лаисса Альвран уже миновала ворота. Один из стражников поднял на него голову, собираясь требовать плату за въезд, но тут из-за угла дома, стоявшего к воротам ближе всех, вылетела шальная собачонка и со звонким лаем бросилась на коня Гейра. Конь испуганно попятился и стражник, с ухмылкой наблюдавший за происходящим, едва успел разминуться с лошадиным задом. Он замахнулся на коня, но собачонка вдруг потеряла интерес к скакуну и его всаднику и пошла в атаку на замахнувшегося стражника, вцепилась в его сапог и, остервенело рыча, намертво повисла на доблестном страже.

Мужчина разразился яростной бранью и попытался скинуть шавку. Второй стражник захохотал, и первый излил свой гнев на товарища. Мужчина перестал хохотать и бросился на своего напарника. Собачонка, о которой все забыли, потеряла интерес к сапогу первого стража и умчалась дальше по своим собачьим делам. И когда в Гетт въехал ласс Корвель, то увлеченные дракой стражники не обратили на него никакого внимания. Бывший сайер окинул надменным взглядом двух катающихся в грязи мужчин, презрительно фыркнул и направился к дому банкиру.

— Кто сейчас въехал? — попытался вытянуть шею один из стражников.

— Нечистый его знает, — ответил второй. — Гнида, ты мне зуб выбил! — и драка продолжилась.

Тем временем лаисса Альвран, доверившись Бартвальду Даги, казалось, знавшему каждую пядь Валимара, добралась до постоялого двора. Катиль спешилась и направилась к дверям, уже предвкушая горячую пищу и чистоту собственного тела. Здесь-то их и нагнал Гейр. Он поспешил за девушкой, догнал ее и зашептал в ухо приказ господина. Кати понятливо кивнула.

— Ведиса, — подозвала служанку лаисса, — отправляйся с Гейром, ты нужна благородному лассу. — Мгновение подумала и отдала свой плащ женщине. — Дай свой плащ, мой богаче и более подходит для того, что тебе предназначено сделать. Гейр тебе все объяснит.

— Но, госпожа! — воскликнула опешившая служанка.

— Исполняй, — строго велела Катиль, забрала простенький плащ Ведисы и вошла на постоялый двор. Женщина сокрушенно вздохнула, сунула Рагнафу узелок и направилась вслед за Гейром.

Навстречу лаиссе Дальран, чье имя вновь примерила на себя Кати, вышел хозяин постоялого двора. Он с сомнением взглянула на новую постоялицу, оценивая опытным взглядом ее потрепанный вид, плащ из грубой ткани и отсутствие рядом иных благородных спутников. Затем перевел взгляд на ратников, как бы ненароком положивших ладони на рукояти мечей, и расплылся в подобострастной улыбке.

Вскоре Катиль уже нежилась в небольшой купели, с невероятным наслаждением смывая с тела грязь. Девушка с благодарностью думала о Корвеле, радуясь, что он не послушался ее возражений и заставил посетить постоялый двор. Лаисса Альвран посочувствовала, что сам опальный ласс не может пока насладиться теми же радостями. А еще хотелось скорей добраться до Высоких гор и осесть там, дорога ее по-настоящему утомила, но признаваться в этом девушка не собиралась, тем более, до гор им предстояло проехать три удела.

— Святые не оставят нас, — вздохнула Катиль и полностью скрылась под водой.

Гален Корвель вполне благополучно добрался до дома банкира Рёйледа. На улицах на маленькую группу всадников поглядывали без особого интереса. Мало ли какие путники забрели в Гетт. Сайер Корвель обычно въезжал с большим отрядом, впереди скакали несколько ратников, вынуждая горожан расчистить путь и склониться перед господином. Сейчас ничего подобного не было, потому в задумчивом гиганте не спешили узнавать вечно надменного сайера.

Рёйлед оказался дома, о чем сообщил важный привратник, открывший маленькое окошко в массивной деревянной двери. Он хотел уже удалиться, чтобы спросить позволения впустить неизвестного господина, но Корвель, не привыкший, чтобы его держали на пороге, грозно рявкнул:

— Открывай, пес!

Опешивший мужчина пристальней вгляделся в лицо гостя своего хозяина, охнул и загремел засовом. Когда бывший сайер вошел во двор банкирского дома, привратник спешно отступил в сторону. Лицо его покрыла пепельная бледность, губы дрожали, а взгляд не отрывался от головы ласса Корвеля, которую тот гордо нес на своих плечах.

Воины Корвеля оттеснили привратника, закрыли за собой дверь, и один из них остался на страже. Остальные последовали за своим господином. Гален бросил косой взгляд на стражу, охранявшую двор банкира, и оглянулся на одного из своего ратников. Тот понял немой приказ благородного ласса, кивнул второму воину, и они встали на входе в дом, одарив стражников недвусмысленными взглядами. Впрочем, те так же застыли с открытыми ртами, глядя на казненного сайера.

Корвель и двое оставшихся воинов прошли в дом, сразу направившись в кабинет почтенного мастера Рёйледа. Банкир сидел за большим письменным столом, подслеповато щурился, проверяя, что записывал писец, усердно скрипя пером по сероватому листу бумаги. Мужчина поднял голову на звук открывшейся двери, и хотел было обругать того, кто посмел мешать ему, но поперхнулся и отчаянно закашлялся, глядя округлившимися глазами на восставшего покойника. Затем скосил глаза на писца.

— Хозяин, я приписал, как вы сказали, золото покойного сайера Корвеля…

— Куда? — поинтересовался "покойный".

— К состоянию мастера Рёйледа, — икнув, пояснил писец.

— Забавно, — без тени улыбки произнес Корвель и подошел к столу, забирая у писца исписанную бумагу. — Хм…

Банкир гулко сглотнул и низко поклонился, пряча ужас уже не столько от того, что обезглавленный сайер появился в его доме, сколько от того, что вспыльчивый и скорый на расправу ласс увидел, как почтенный мастер прикарманил его золото. Корвель порвал бумагу пополам, затем сложил половины и снова порвал. После этого отбросил клочки в сторону и посмотрел на банкира.

— Я пришел забрать свое золото, — сказал Гален, с интересом отмечая, как лицо Рёйледа меняет цвет с бледного, на пунцовый и опять на бледный, отдающий зеленью. — Прямо сейчас.

— Но вы же умерли, — пролепетал банкир.

— Нечистый требует отступные, — уже не скрывая насмешки, ответил Корвель.

— К-к-к-как отступные? — подал голос писец.

— Просто, — рявкнул бывший сайер, и писец отпрянул, опрокинул стул и упал на пол. Корвель опять посмотрел на банкира. — Долго будешь меня бесить? — ледяным тоном спросил он.

Почтенный мастер кивнул, затем истово замотал головой и поспешил к дверям, но его остановили воины Корвеля. Банкир остановился, дождался, когда к нему подойдет господин, и лишь после этого мужчине было позволено покинуть свой собственный кабинет. Рёйлед покосился на свое сопровождение, поискал глазами стражу, но, так и не найдя, повел гостя в подвал.

Мужчины спустились по сырой, пахнувшей плесенью лестнице, мастер открыл кованную решетку и провел бывшего сайера и его людей по узкому коридору, освещенному чадящими факелами. Один из ратников отстал и остался у открытой решетки. Коридор свернул, и в конце его показалась высокая кованная дверь, перед которой стояли трое стражников. По их сонным лицам было ясно, что шаги хозяина и его спутников разбудили стражу.

Рёйлед отцепил от пояса связку ключей. Он бросил быстрый взгляд на Корвеля, приоткрыл дверь в сокровищницу и, крикнув: