Тени Прошлого (СИ) - "Нат Касс" - Страница 68

Произнося эти слова, такие непривычные для самого себя, лорд Оринделл Арвейм стал очень похож на найта Рифарда Хайта, моего давнего знакомого и друга, которому вовсе неведомы высокомерие и презрение

Но видеть этого я не мог. Окружающий мир как будто исчез. Почувствовав жгучую, нестерпимую боль в груди, я провалился в темную бездну.

Огромный столп пламени озарил сумеречный Мир.

Но не нанес ему абсолютно никакого вреда. Кхалгар, драконий лес, не может быть опален.

Восторг. Мощь. Всесилие. Один лишь взмах могучих крыльев способен вызвать ураган - конечно, только если мы сами этого захотим.

Мягкое приземление на все четыре лапы. Скачок, сотрясающий землю. Полет. Свобода.

Острым зрением нечеловеческих глаз я могу видеть все, что происходит снизу: мои младшие братья и сестры, невероятно сильные, нерожденные, появляются будто бы из ниоткуда. Овеществляются. Материализуются. Они - дети подпространства. Они - живые сгустки магии.

Мы - ушедшие Духи.

Мы вместе начинаем новый Мир.

Острая боль в груди всего на мгновение возвращает меня в реальность.

Проходят миллионы, миллиарды лет. Начинается совершенно другая жизнь. Я уже не летаю, не извергаю пламя. И все же могу кое-что совсем иное. Я не так молод, но и вовсе не стар. Утрированное чувство одиночества гложет, разъедает меня изнутри. Чувствуется тупая, приглушенная боль внутри - на этот раз не от раны.

Все пошло прахом в одну секунду. Тогда я, конечно же, этого не осознавал. Но понял в тот же день. Тогда меня подвели, пожалуй, одни из лучших качеств человечества - честность и ответственность. Они привели к ошибке, которую не может исправить даже Ураган.

Издалека, как будто бы из исчезающего Мира, слышатся знакомые слова:

- Найди нас всех. Мы можем все исправить. В другой жизни.

Холодные пальцы гладили меня по перевязанной груди. От этого не сразу, но все же становилось легче.

- И снова ты меня пугаешь, - тихо и ласково говорила самая лучшая в Мире девушка. - Выздоравливай.

Я хотел взять ее за руку, но не смог даже открыть глаз. Попытался, но обволакивающая темнота тут же снова утащила меня в свои цепкие объятия.

Разговоры, их бессвязные отрывки, то появлялись, то исчезали, растворяясь в блаженной тишине. Я их только слышал - видеть все еще не мог.

Когда ко мне в следующий раз вернулось сознание, я почувствовал на себе влагу. Ощутил на губах ее вкус. Слезы.

- Это я виновата, - сдавленно произносил будто бы все тот же, но совершенно другой голос. - Я не должна была его ни о чем просить...

- Не казни себя, - возражал стоящий чуть дальше мужчина. - Он бы не стал тебя ни в чем обвинять. Давай все же надеяться на лучшее.

Сослагательное наклонение мне не понравилось.

Звук тихих рыданий - и дальше ощущения снова резко оборвались.

- Забудь про него! - жесткая, властная интонация взрослой женщины. - Кто он такой? Уж точно тебе не пара. Тебе лучше уйти отсюда.

- Мама, он спас твоего сына! Прояви хоть чуточку благодарности!

Молчание. После него старшая леди смягчилась:

- Да, найт хороший молодой человек, с этим я спорить не стану. И все же ты должна забыть о своих чувствах к нему. Ты еще поймешь, что они не были настоящими.

Секундное напряженное молчание - и непривычно резкая для нее реакция.

- Позволь мне самой решать, что для меня настоящее, а что нет. Хватит. Не видишь, он спит.

'Вот и все' - неожиданно для меня самого пронеслась в голове впервые за долгое время облаченная в словесную форму мысль.

В какие-то моменты, когда меня начинало разрывать изнутри, я кричал, все еще не понимая, что происходит. Разум, кажется, отказывался работать. Я не желал показывать слабость, хотел остановиться, но это было выше моих еще не восстановленных сил.

- К нему возвращается чувствительность, - констатировал не знакомый мне спокойный человек. Его уверенность внушала спокойствие и мне. - Это хороший знак. Найт. идет на поправку. Но будет еще...

Расслышать окончание фразы мне так и не удалось: меня снова стремительно окутывала уже такая привычная черная тень.

Потом было больно. Временами - очень, но в такие моменты я почти сразу же отключался. Среди причудливой череды гробовой тишины и сплошного звона в ушах тихие разговоры начинали угадываться все отчетливей и отчетливей. Люди находились уже несоизмеримо ближе ком мне: их голоса перестали раздаваться будто бы из параллельного Мира.

- У меня есть снадобье, которое должно помочь снять боль, но это все-таки Магия Заката... - обладательница голоса была погружена в раздумья.

- Хоть какая-то надежда.

- Милая, ведь папа и Оринделл уже говорили тебе. Не нужно себя осуждать. Ты все сделала правильно и ни в чем не виновата.

- Линн, он... поправится? - судорожный вздох.

- Да. Если найдет, ради чего жить.

Пронеслось несколько секунд, минут или даже часов.

- Альвер, приходи в себя, пожалуйста. Я же... я же... если я для тебя хоть что-то значу.

Последним ощущением стало обжигающее тепло от целующих мое лицо нежных губ. И видения, одно за другим, одолевали мое слабое, затуманенное сознание.

Когда ко мне вернулась способность двигаться, я все еще был в бреду. Не понимая, что и зачем делаю, опираясь на ослабшие руки, я с огромным трудом сел на кровати. Каждое движение болезненно отдавалось в перевязанной какими-то пахучими тряпками груди.

В окно, словно ненавязчиво интересуясь моим здоровьем, светили две луны - третья же скромно притаилась за единственным на небе облачком. В темноте, которая из-за ярких спутников не казалась кромешной, верхушки высоких деревьев, легонько покачиваемые ветром, представлялись сказочными великанами, собравшимися навестить тяжело раненого мага.

Ночь... но какого числа? Какого месяца?

Все это неопределенное время я находился в комнате, которая за не особо продолжительный период службы в страже уже успела стать моей. На тумбочке горой лежали книги, бумажки, несуразные забавные рисунки - и все это не имело ко мне никакого отношения. Кто-то из обитателей замка провел рядом со страшно околдованным мной множество тяжелых часов.

Я не знал, о чем я думал. Скорее всего, не думал вовсе: перед глазами все еще стояли удивительно реалистичные картины чьих-то несбывшихся, отмененных судеб. Одно, всего одно ласковое, но настойчивое слово самой нужной женщины - и я бы безропотно вернулся обратно в постель, вскоре снова провалившись в глубокий сон.

Но на этот раз я в комнате был один, и останавливать меня, не способного рационально мыслить, было просто некому.

Со стороны напоминая лунатика, я механически поднялся на ноги и тут же от боли чуть не упал обратно. Судорожно схватился за тумбочку, все-таки не упал, закрыл глаза и отдышался. Смог пересилить себя. Небольшая победа теряющего сознание мага. Логически она была вовсе не нужна и даже вредна, но предательница логика решила меня покинуть в самый сложный момент.

Оранжевая луна на секунду скрылась за облаком: будто бы заговорщически подмигнула, шутливо поддерживая неразумное намерение раненого в бою не воина даже - обыкновенного историка.

Находящийся на грани потери сознания, я мало что понимал. Только запомнил, как зачем-то вышел из спальни, потом, оглядевшись и практически ничего вокруг себя не заметив, спустился по лестнице и принялся следовать уже давненько выученным наизусть маршрутом.

Будь я способен удивиться, я бы сделал это обязательно, потому что по пути в библиотеку так и ни разу не споткнулся, не покатился по полу бесчувственным, еле живым кубарем. Учитывая мое состояние, это было странно.

Ноги шли на полном автомате, а на жгучую скрытую рану, напоминавшую о себе при каждом шаге, я почти не обращал внимания. Боль от нее утихала, меркла, пока я был одержим неким стремлением, родившимся во время очередного бреда. Нет, это стремление, сначала не оформленное в четкий план действий, существовало во мне уже больше двух месяцев, но только сейчас я, больной, одолеваемый смутными видениями, понял, что именно мне нужно было сделать.