Восхитительный (ЛП) - Брэдли Шелли - Страница 49

Сердце Алиссы екнуло. Его рука обвила ее талию, и он закинул ее ногу на свое бедро, раскрывая для себя. Люк прижимался губами к ее рту, покусывал шею, дышал в ее ушко. Легкое покалывание и мурашки пронеслись по ее коже. Ее тело уже было согласно, будто узнало своего господина и учителя, и готовило себя в ожидании его распоряжений. Но от того, как он смотрел на нее, у Алиссы перехватывало дыхание. Выражение лица Люка говорило о том, что она для него много значит. Очень много.

— Ох, — выдохнула девушка.

— Теперь, когда мы женаты, мы должны быть честными друг с другом. Больше общаться, — он снова приблизился своими губами к ее рту, и Алиссе пришлось заставить себя сосредоточиться на его словах, как только он немного отстранился, чтобы прошептать, — по правде говоря, я никогда не ощущал ни к какой другой женщине таких глубоких чувств, какие испытываю к тебе.

Даже больше, чем к Кимбер? Тук, тук, тук. Ее сердце грозило выпрыгнуть из ее груди.

— Ты выглядишь удивленной.

— Так и есть. Я знаю, что у тебя были отношения до...

— Они остались в прошлом.

Люк подпер ладонью голову, сверля девушку пристальным взглядом:

— А как ты относишься ко мне?

Такая насмешка над любовью чертовски пугает меня.

— Я тоже забочусь о тебе. Намного больше, чем должно быть после нескольких дней.

Алисса не осмелилась признаться в большем. Она знала по собственному опыту, что рассказать мужчине слишком много — равносильно самостоятельной сдаче в плен.

— Хорошо, — улыбнулся Люк. В темноте выражение его лица было таким интимным, что заставляло ее пальцы сжиматься. — От нас зависит, чтобы наш брак стал удачным.

И что она знает об этом?

— Договорились.

— Чего ты хочешь от меня? — прошептал он. — Что ты ищешь в муже?

По правде говоря, она никогда по-настоящему не задумывалась об этом.

— Того, кто бы любил и уважал меня, кто понимал бы, что мною движет. Мне понравилось, как ты заботился обо мне последние несколько дней, но я не жду этого в дальнейшем. Мне нужно, чтобы ты верил, что я могу стоять на своих двоих.

Он провел большим пальцем по ее губам, затем завладел ими в роскошном, но кратком поцелуе, заставившим Алиссу растаять еще сильнее.

— Я считаю, что ты можешь справиться со всем, к чему приложишь свой ум.

Ее наполнила гордость:

— Спасибо. Я не всегда могу поделиться своими мыслями. Думаю, это из-за того, что я слишком долго жила и работала в одиночестве.

Это и то, что она едва пережила полное предательство ее чувств и доверия. Но ему не нужны эти мельчайшие подробности.

— Не удивляйся, что я задаю много вопросов. Мне нравится узнавать, что происходит с тобой и помогать с «Bonheur». Я помогу, чем смогу. Тебе нужно только попросить. Я не буду вникать в твой бизнес, только если что-то покажется опасным или неправильным. Я знаю, что ты прекрасно справлялась на протяжении многих лет без меня, и я никогда не позволю тебе думать, что это изменится.

Боже, стоило ей только подумать, что стены, возведенные вокруг ее сердца, не смогут разрушиться еще больше, как...

— Спасибо.

— Если ты думаешь, что я перешел границы, мы должны поговорить об этом. Взамен, я попрошу от тебя только три вещи.

Неужели это тот подвох, что она искала?

— Какие?

— Во-первых, больше никакого стриптиза. Мужскому населению Луизианы необязательно видеть мою жену обнаженной.

— Договорились.

Последнее, чего она сейчас хотела, это снова раздеваться перед толпой пьяных, пускающих слюни незнакомцев. Его забота о том, что кто-то может увидеть ее тело, согревала ей сердце.

— Хорошо. Во-вторых, мне нужно, чтобы ты мне доверяла. После нападения Питера стало ясно, что кто-то уже когда-то изнасиловал тебя. Мне не нужны подробности сегодня или завтра. Но я хочу, чтобы ты знала, что можешь доверять мне, если вдруг решишься рассказать об этом.

Она предполагала, что он мог сделать такие точные выводы, но тот факт, что он не собирался давить на нее… Ее облегчение было почти осязаемым. Она много наслушалась от других танцовщиц, чьи мужья, словно пещерные люди, полагали, будто клочок бумажки дает им право знать все и заставляет бояться их. Алисса не думала, что была способна поделиться самым сокровенным. Это вновь вернет ее в прошлое.

—Я ценю это.

— Хм-м. — Люк подул на ее плечо и прижался губами к ключице. — Я обожаю твою кожу.

Когда его ладонь заскользила вниз, к ее груди, девушка схватила его за запястье и остановила. Да, она снова хотела почувствовать внутри себя его глубокое, сильное и требовательное желание. Она была все еще голодна, и от касаний Люка ее голод становился лишь сильнее. Но этот разговор был слишком значимым, чтобы прекращать его сейчас.

— А в-третьих?

Он замер, дрогнул лишь его подбородок:

— Супружеская верность.

Девушку пронзила жгучая боль, как от пощечины, и она попыталась отодвинуться от него:

— Ты все еще думаешь, что я шлюха.

Лежа поверх девушки, Люк обвил рукой ее талию и притянул ближе к себе:

— Нет. Ты не занимаешься проституцией и не трахаешься с клиентами. До того, как узнать тебя как человека, я верил в стереотип, что женщина, которая раздевается за деньги, также охотно раздвигает ноги ради них. Но это не о тебе.

Алисса подавила в себе желание расплакаться, настолько сильным было облегчение. И она заметила, что ее муж тщательно избегает темы под названием «Тайлер». Ведь у Люка имелось с десяток причин, чтобы предполагать, что она и ее телохранитель были любовниками. Тайлер открыто и публично прикасался к ней, у него был ключ от ее дома, он часто видел ее обнаженной. На месте Люка она бы предположила то же самое. Снова настаивать на том, что охранник был ее единственным другом, было нецелесообразно. Ведь рано или поздно Люк узнает правду.

— Я знаю о браке немного, но считаю, что верность очень важна. Если ты собираешься требовать ее от меня, я хочу того же взамен. Когда поедешь в Лос-Анджелес на съемку своего шоу через неделю, не думай, что я нормально отнесусь в тому, что ты свяжешься с безмозглой старлеткой, прыгнувшей к тебе на колени.

Люк рассмеялся:

— Я не заинтересован в безмозглых старлетках, ни на своих коленях, ни в кровати, ни в любом другом месте. Я в полном восторге от тебя, от желания быть с тобой, внутри тебя...

Его голос понизился на октаву, взгляд стал темным и решительным. Намеренно сощурив глаза, Люк погладил ее между бедер и толкнулся внутрь, прежде чем она смогла понять это или сделать вдох. Его проникновение опалило ее опухшие складочки. Не удивительно, что она была влажной для него. Соски превратились в бусинки. Он взял один из них в рот и потянул с жалящим удовольствием на грани боли, продолжая проталкивать член в ее лоно. Алисса сильнее раздвинула бедра и приподняла их, отчаянно приглашая его войти глубже. Мужчина надавливал на ее стеночки, в очередной раз испытывая ее способность принять его полностью. Принять всю его длину и толщину за один толчок было невозможно. Нарастающее ощущение, когда он погружался внутрь нее, было восхитительным и сводило с ума. Ее плоть горела, и жжение под клитором почти лишало разума. Люк продолжал ласкать ее соски. Они уже слегка ныли после прошедшей ночи. Сейчас они упруго торчали и реагировали на малейшее его касание, приятно было чувствовать даже дыхание Люка на них. Но когда он нежно вобрал их в рот и погрузился в нее до конца...

Она закричала.

— Да, — он буквально замурлыкал. — Мне нравится находиться внутри тебя, когда твоя плотная, горячая киска принимает каждый мой дюйм. Я обожаю заниматься с тобой сексом. Я стал зависимым.

Он вышел из нее медленно, так медленно, что она всхлипнула. А он все не спешил, только касался пальцами ее тугих сосков, и, прежде чем укусить ее за шею, Люк глубоко и резко ворвался в нее членом, заставив девушку ахнуть еще раз.

— Когда я не могу взять тебя, меня трясет и я весь на взводе. Мне больно. Я не могу думать ни о чем, кроме того, чтобы ты была голой, с моим членом внутри, обезумевшая от кипящего удовольствия. И никакого латекса. Только кожа к коже. Я не хочу, чтобы нас что-то разделяло.