Выбери любимый жанр

Отважная новая любовь. Сборник (ЛП) - Ширли Джон - Страница 21


Изменить размер шрифта:

21

Эйм водила так, словно была в потоке автомобильного движения: аккуратно, включая поворотники. Думаю, она научилась этому у своей семьи. Туннель оказался пустым, не считая парочки дерьмовых фургонов, до которых никому не было дела. На разбитых окнах одного из них всё ещё висели занавески, которые затрепетали, когда мы проехали мимо. Мы с волнением выехали на главную улицу, Рейньер Авеню, название которой всплыло у меня в голове. Эйм затормозила в конце съезда.

— Куда теперь?

— На юг, — указала я налево.

Улица Рейньер явно видала лучшие дни. Края дороги обрамлял щебень, поросший травой, сужая её до тропинки. Полусгоревшая вывеска ресторана рекламировала горячие булочки. Мешки с песком были накиданы в виде преграждения и служили своего рода наблюдательным пунктом для охраны перекрёстка, от которого расходились пути вниз. Изодранные куски камуфляжа висели на поваленном фонарном столбе. Всё это было напоминанием о былых временах, когда солдаты решили первыми выбраться из этой окружающей нас тюрьмы и стать Иными, дезертируя огромными количествами, так как реальная жизнь становилась всё паршивее и паршивее.

— Ух. Ну и бардак.

Эйм легко объехала груду кирпичей и поставила двигатель на первую передачу, чтобы разглядеть все вокруг повнимательнее.

— Как ты вообще сможешь понять, где тут парк?

— Фуух. Нам что, подкоп делать? А, нет, сюда!

Тут лежали всё те же мешки с песком, но некоторые из них свалились с верхушки самодельных стен, и нам всего лишь оставалось отодвинуть их с пути, чтобы добраться до четырехполосной улицы рядом с озером. Мы отправились прямиком туда, где находились одни из первых наблюдательных пунктов Гремучих, которые возвышались словно гигантские кормушки для страусов. Одна девчонка уже заприметила нас и направила свою рогатку в сторону лобового стекла нашего грузовика. Её напарник окрикнул её, мы наконец-то узнали друг друга, и они пропустили нас к воротам сквозь изгородь, сооруженную из цепей. Ещё одно здание, которое было больше похоже на бункер, блокировало вход внутрь. Здесь разместилось четверо из Гремучих, который были похожи на гиков из команды по пейнтболу, не первой свежести. Они удостоверились в наших благих намерениях по кусочку бумаги с криптографией и по половике резиновой змеи, которую передал нам их посыльный вместе с сообщением от Роба. Они забрали мой нож. Но я не виню их за это. Они разрешили оставить нам пистолет, но, правда, без пуль.

— Что у вас в багажнике?

Я даже и не подумала вытащить чемодан. Вот тупица. Хотя открыв тяжелые металлические дверцы, дозорные не нашли там ничего, кроме бензина, и никого, кто мог бы там спрятаться и, выскочив, перерезать всем горло.

Все стальное пространство багажника было забито закрытыми бочонками: из белого пластика высокого качества, которые используют для брожения пива.

— Добро пожаловать домой, — сказала девочка приблизительно моего возраста. Она сказала это недовольно, но всё же сказала. Она пошла вперед, чтобы указать нам путь в главный лагерь.

Нам не пришлось долго ждать. Всего через пару минут я увидела костровые места и столы для пикника, выстроенные полукругом, над площадкой был натянут брезент от одного дерева до другого, словно огромная палатка. Мы направились к игровой площадке, а солнце в это время уже собиралось садиться. Девочка дважды ударила по капоту нашей машины, затем кивнула и грозно посмотрела на нас. Эйм тоже кивнула и выключила зажигание.

Ребенок открыл дверцу грузовика. Мы с Эйм молча переглянулись. Затем она ухмыльнулась:

— Вот и приехали!

Может быть, его привлекли другие дети, которые лазили по канатам и металлическим конструкциям. Он соскользнул на землю, сделал несколько шагов в их сторону, затем остановился. Я тоже вышла из машины и захлопнула дверь. Только бы не вспугнуть его. Его внимание захватили игры и веселье.

— Кто это тут у нас?

Усатый парень с длинными волосами, одетый в робу, подошел ближе к играющим детям.

Эйм тоже открыла дверь и вышла.

— Мы, кажется, прибыли на день раньше. Я Эми Нихаузер, а это Долорес Грант.

Я всегда подшучивала над Эйм, что она плохо кончит с таким не испанским именем, и она тут же начинала печалиться, что в её имени нет чего-нибудь вроде "Шаника" или "Бегущий Олень".

— Мы из Кионы. Ты из Паско?

Парень кивнул.

— Точно. Пока Бритни вела вас сюда, я догадался, кем вы можете быть. Я Кёртис. Кстати, мы не ожидали, что вы притащите машину.

Он махнул рукой в сторону грузовика.

Бритни снова подскочила к багажнику, пока мы разговаривали и стала открывать крышки пластиковых бочонков.

— Лайквайс! — закричала она. — Вы только посмотрите!

Эйм и я одновременно наклонились в сторону, чтобы получше разглядеть происходящее. Бритни срывала упаковку одну за другой. Не было абсолютно никаких сомнений, что в пяти открытых и во всех остальных бочонках была густая, ярко голубая жидкость с пенными бледно-фиолетовыми прожилками. Я ещё никогда не видела так много Лайквайса сразу.

Кёртис потерял самообладание.

— Какого чёрта! Мы же говорили, что у нас запрещены эти...эти...

Он никак не мог подобрать бранного слова для наркотиков.

— Нет, это не наше...мы украли этот грузовик, и мы не знали...

Эйм пыталась успокоить его. Она схватила первый попавшийся бочонок.

— Вот, мы поможет вылить это в озеро.

— Вы что серьезно думаете мы станем загрязнять нашу воду этим?

— Слушай, я всего лишь хочу сказать, что мы хотим избавиться от этого. Мы ничего не знали, мы просто угнали этот грузовик у каких-то чуваков, которые возомнили себя ковбоями, на той стороне моста, они братья этого малыша и у них было подкрепление...

Эти слова привлекли внимание Бритни.

— Они вас преследовали?

— На самом деле, недолго, — сказала я, вмешиваясь в разговор.

— Когда мы забрали машину, им явно пришлось идти за нами пешком. И они стреляли в нас всего один раз, видимо, тому причина топливо. Они не самая главная проблема. Я бы волновалась больше на вашем месте за остров Мерсер, а не за парочку приятелей с моста, ну, или за груз Лайквайса, который мы можем утопить где угодно.

— Точно.

Похоже, Кёртис успокоился и стал обдумывать план.

— Да, мы выроем яму или что-то вроде...

Никто ещё не смог доказать связь между Лайквайсом и тем, что взрослые начинали говорить о жизни в роли Иного, а затем исчезали. Никто не мог доказать этого в течение долгого времени. Но в тюрьмах, где впервые стали готовить наркотик, стали одновременно "убегать" большое количество людей и, наверное, только поэтому стали замечать, что люди пропадали пачками. В новостях всё чаще и чаще говорили о подобных случаях за пределами страны, у нас и ещё в некоторых странах.

Некоторые продолжали готовить его. Некоторые всё еще пили его. Сколько нужно было ждать побочного эффекта? Если ты выпил его в шестнадцать, исчезнешь ли ты только несколько лет спустя, когда твой мозг созреет? Модно ли понять, обратился ты или нет?

Те, кто знал это, не могли нам ничего рассказать. Они были Иными.

Бритни пошла в штаб, чтобы доложить о нас, как она сказала. Несколько двенадцатилетних ребят показали нам, куда разгружать топливо. Я помогла Эйм вытащить чемодан из багажника, и как я только затащила его туда в одиночку? Руки точно болели, когда адреналин поутих. Эйм отдала им ключи. Они поехали в бункер вместе с грузом Лайквайса, который был бы под присмотром дозорных.

Эйм в конце концов пришлось отправиться на детскую площадку. Казалось, маленький паренёк ожил: он скинул свою куртку и бегал с дикими криками вместе с ребятнёй, как будто он всю жизнь жил тут.

Комитет Гремучих встретился с нами за обедом в одном из своих нелепых типи, который они наспех построили на пляже. На обоих сторонах постройки были нарисованы быки и молнии. Хочу сказать, я понимала, что типи — это очень примитивная постройка и, в данном случае, не имела ничего общего с племенами. Но, тем не менее, Гремучие вели себя очень гордо и торжественно, приглашая нас войти внутрь, попросили нас снять обувь и объяснили, как лучше сесть вокруг костра, и, черт возьми, я бы не удивилась, если бы они стали передавать по кругу настоящую, дымящуюся трубку, после того как накормили нас салатом и какой-то бесцветной жижой, которая выглядела намного хуже, чем чувствовалась на вкус. И ещё тортильей, которую они настоятельно называли жаренным хлебом.

21
Перейти на страницу:
Мир литературы