…и его демоны - Лимонов Эдуард Вениаминович - Страница 9

Об угрозе его информировал вовсе не Саша А., но Сергей А. То есть — слышали звон, но не оттуда вы его определили.

Сергей А. прислал ему в середине февраля по e-mail следующее сообщение:

«Приветствую! Вчера ночью прислали сообщение… наш общий старый-старый знакомый. Он трётся где-то возле верхов сейчас. А-ля Павловский. Не думаю, чтобы он был Вашим симпатизантом все эти годы, но, может, сейчас что-то изменилось…

Он сам инициативно написал. Дал понять, что есть угроза для Вас. Я попробовал уточнить детали, но безуспешно. Конкретики вообще никакой. Не хочет или не знает.

Единственное, скорее серьёзная угроза, чем наоборот. Имейте в виду.

«.

Саша же А. скорее похож на «бурша» — немецкого студента, гуляку и бабника последние годы, поскольку, вероятнее всего, так он переживает разрыв с женой. Секреты Партии, насколько нам известно, Саша А. не продавал, если бы знали, наказали бы исключением.

Желание напугать его обилием информации о нём дало обратный результат. Смешны вы, авторы анонимки, путающие С. А. с А. А. и пытающиеся играть на родительских чувствах Председателя, каковых чувств у него нет.

К тому же он a priori предполагает, что находится под непрестанным наблюдением спецслужб, живёт таким образом уже два десятилетия, привык, и не особо ухом ведёт, когда наблюдение за ним становится видимым.

«Не могу понять, в преклонных годах человеку для чего сдалась эта власть? Вы не успеете насладиться её плодами. Особенно жаль осознавать, что после Вашего ухода с поста Председателя Исполкома вашей независимой политической партии — все члены Исполкома будут сратъся, перегрызут друг другу глотки».

Власть сдалась такому человеку, как ваш адресат, не для того, чтобы «насладиться её плодами», это вы, мелкие ребята, делаете что-либо, чтобы насладиться. Власть нужна, чтобы изменить судьбу Родины, возмутился Председатель.

По поводу перегрызания друг другу глоток, то этого не было, когда он, Председатель, находился за решёткой, а сейчас и тем более партийные руководители стали на 15 лет мудрее. Члены Исполкома не будут «сраться», как вы грубо и глупо выразились.

«Как поживает Ваша подружка „Фифи“, ревность к Вам не утихла? „Концерты и припадки“ Вам более не устраивает? Как это Вы делите одну женщину на двоих? Муж „Фифи“ в курсе её увлечений и пламенных воздыханий?»

С мужем Фифи действительно не всё ясно. Вероятнее всего, он всё-таки не живёт с Фифи в одной квартире, иначе не вынес бы её расписания: то командировки, то любовником занята. Председатель не исключает, что Фифи способна жить с двумя мужчинами, но всё же не считает эту гипотезу правдоподобной. К тому же должно же быть какое-то количество тайны в жизни порядочного человека.

«Главное, обратите внимание на С, работающего на СБУ».

Это последняя фраза анонимного письма. Тут, как им кажется, они бьют без промаха. С. действительно попадал в плен к ВС Украины на территории Донецкой Народной Республики и провёл пару месяцев в тюрьме СБУ. Тут один лишь шаг до предположения, что он «работает на СБУ».

Если бы работал, давно бы сидел в подвале, или, как они в ДНР говорят, «на подвале» в МГБ в Донецке. Но не сидит.

Ознакомив с анонимным письмом товарищей по Исполкому, Председатель получил их такое мнение:

Это спецслужбы активизировались по приказанию сверху, поскольку Партия было вошла в «Комитет 25 января». Правда, 5 марта Партия вышла из «Комитета», но спецслужбы инерционны, они реагируют с опозданием.

27 марта к нему приехала подруга. На ней было вязаное строгое пальто с опушкой короткого серого меха и сапоги.

Весёлая, показалось, что похмельная. В жёлто-блакитном платьице, правда, на талии была тёмная полоса, так что всё же не хохляцкий флаг, под которым столько уже убито и столько партийцев изранено.

Она принесла букет жёлтых роз, числом одиннадцать. Розы были густо-жёлтого цвета и очень аппетитные.

— Я обрезала чёлку! Ты видишь!

— Ты мне писала, что обрезала. — (Она писала ему в Интернете.) Он налил ей белого вина, а сам пил воду, просто воду. И ел принесённую ею элегантную сосиску из кондитерской «Фрау Бротхен». Сосиска была заплетена в тесте и видна была, как тело женщины в платье с многочисленными вырезами.

— Ну как ты? Давай я тебя всего остригу, а то у тебя половина волос осталась.

— Пусть вырастут. Тогда.

— Давай! Ну!

— Я боюсь, что от вибраций Moser у меня лопнет череп и растечётся мозг.

— Сумасшедший.

— Пойдём!

— Я думала, может, ты болен, и мы просто поговорим. А ты… Зубки только почищу.

Она ушла в ванную.

Вышла голая.

— Смотри, как я потолстела.

Действительно, у неё появился небольшой живот.

— В Варшаве нас кормили на убой. Очень хорошо.

Она показалась ему низкорослей, чем была до его операции, более рыхлой и более простой. Она смеялась и скалила зубы. Как простушка. Не это от неё требовалось.

«Со мной случилось то, что я вижу мир по-иному, — понял он, — более пронзительно. Не дай Бог, исчезнет её аура, — подумал он. — Этого мне только не хватало…»

Она было легла на спину, но он поднял её и поставил на колени. Его член как-то необычно легко проник в неё, и он подумал, что она занималась любовью до этого. Где и с кем, его совсем не интересовало, но занималась. Затем всё обратилось в осязание, они перешли в область осязания.

Она никогда не показала ему своего паспорта. Как примитивная заводская девка, лимитчица какая-то, хоть и еврейка, что предполагает и манеры, и образование.

Как-то раз ему нужно было перевести деньги, просто у него из-за преследовавших его в те годы приставов (они пытались вытащить у него 537 тысяч по судебному процессу против него мэра Москвы) не было банковского счёта. Она было согласилась, чтобы деньги перевели на её счёт, однако через некоторое время из собравшейся заплатить организации ему позвонили и сообщили, что «ваша подруга отказалась предоставить её личные данные».

На протяжении более чем шести лет их любовной связи она никогда не дала ему своего адреса. Он не знал ни улицы, ни дома, ни номера квартиры. С её слов он слышал название района Москвы, в котором она якобы живёт, но можно ли быть уверенным, что в этом именно районе она живёт? Может быть, жила когда-то. А может, никогда не жила.

По её словам, она обитает с дочерью. С мужем, по её словам, она не разведена, но живёт отдельно от него, хотя свою девочку, по её словам, она довольно часто отправляет к родственникам мужа, там её очень любят. Вероятнее всего, она всё-таки живёт с мужем, находясь с ним в неких странных отношениях. Ещё в первый год их связи он как-то позвонил ей, и телефон взял мужчина. Председатель не смутился и попросил мужчину передать ей, чтобы позвонила. И назвал своё имя.

Она врёт во многом. Одну её ложь он обнаружил случайно. Когда-то давно она искала через Интернет работу и оставила свои ФИО и, главное, фотографию. Из её резюме он узнал только, что она на самом деле старше того возраста, который ему декларировала. Впрочем, он наткнулся на это старое её резюме тогда, когда уже не отказался бы от неё, даже если бы она оказалась на двадцать лет старше. А после того случая, с телефоном, она завела себе ещё один телефон и включала его только для связи с ним, да и то очень и очень редко. Если она не хотела, то Председатель не мог её достичь. Их связь, впрочем, осуществлялась свободно через e-mail-почту. Такая связь не позволяла никак определить, где она находится, в двух кварталах от него либо в Италии, например.

Однажды, это было ещё на предыдущем месте её работы, её письма к нему перехватил шеф охраны фирмы, где она тогда работала, бывший сотрудник КГБ. Он сообщил ей, что она не должна связываться с Председателем радикальной партии по служебному Интернету, и заверил её, что если бы он к ней лично хорошо не относился, то вынужден был бы доложить боссу.