Улей. Игра в кошки-мышки (СИ) - Баковец Михаил - Страница 46

— Он самый, — кивком подтвердил я его догадку. — Из маузера стрелял много и часто, я от такого карабина и здесь не отказался бы, только чтобы пуля стальная была или ещё лучше — бронебойная.

— Есть кое-что интересное из этой серии, я сейчас, — сказал Прапор и быстро ушёл. Со своего места я видел, как он открыл железный шкаф и вынул из него длинный чехол с, судя по всему, винтовкой. Вернувшись обратно, он положил чехол на стол и расстегнул, после чего достал большую винтовку.

Вид, почти классический, только габаритами отличается: приклад с полупистолетной рукояткой, массивное цевьё, к которому прикреплены сложенные сейчас, регулируемые сошки, толстый ствол с продольными долами и несъемным дульным тормозом с рядом мелких боковых круглых отверстий. Сверху на ствольной коробке установлена длинная планка «вивер». Магазин у винтовки был небольшой и почти полностью утоплен. Ах да, прицельных приспособлений на оружии не было, скорее всего, штука сверхдальнобойная, бьющая на такие дистанции, где мушка бы закрыла собой полностью ту же БРДМ.

— Полуавтоматическая винтовка с калибром в десять и три миллиметра, пять патронов в магазине, все патроны бронебойные с сердечником из карбида вольфрама, тут только такие и применять, если жить охота, — быстро стал описывать оружие янычар. — Точность отличная, тебе такая и не снилась. Весь набор — прицел, инструмент для чистки и разборки, пристрелочные таблицы, имеется. Пятьсот патронов в комплекте. Тебе хватит надолго, можешь поверить.

— Её же за сто километров будет слышно, — усомнился я в эффективности данного оружия на территории Улья.

— Не за сто, конечно, но соглашусь, грохочет она, будь здоров. Но ты же против внешников собираешься воевать, а те сами поднимают такой шум, что мёртвого за пресловутые сто километров поднимут из могилы. Они же, как чуть что случается, сразу начинают лупить из автоматических гранатомётов и пушек. На, поддержи, вдруг так прикипишь к ней душой, что потом отдавать не захочешь, — подмигнул мне Прапор.

И как в зеркало посмотрел.

****

— Вот что, мужики, хочу сказать, что вы нам не подходите, — сообщил Янычар группе из четырёх стрелков сразу после проверочных стрельб. — Нужно не только уметь стрелять, но и быть винтиком в механизме подразделения, а не песком в его подшипниках.

— Короче, Склифосовский, — ответил ему один из четвёрки. — Нет, так нет. Патроны нам восполни, которые мы на тренировке потратили, и пошли мы от вас.

Янычар кивнул Прапору:

— Дай им патронов.

Позавчера командир янычаров объявил о наборе в свой отряд новичков для разовой акции против внешников. Жалование обещал хорошее, в том числе и долю от трофеев. Сегодня была проведена проверка навыков и умений всех желающих, а набралось пятнадцать человек.

Шесть часов нас, разбитых на три отряда, гоняли в хвост и в гриву, в полях бойцы из отряда. Кому-то не нравилось, возмущались и их, после окончания проверки, только что рассчитал Янычар. Думаю, только ради избавления от балласта, настолько туго затягивали гайки инструкторы.

— А ты хорош, — ко мне подошёл Прапор и похлопал по плечу. — Не врал, когда говорил, что охотник. Ты там белку в глаз бил?

— Оружие у меня не для глаза беличьего было, — ответил я ему в тон. — Да и врать не люблю.

После пристрелки своего «слонобоя», я на стрельбище показал великолепные результаты. Правда, всё благодаря Дару, который подсвечивал уязвимые места на мишенях, созданных специально под меня. Среди высокой травы замаскированные цели выделялись «зайчиками», давая мне время прицелиться и поразить их, удивляя контролёра, стоящего рядом с секундомером в руках.

Янычары, как и предыдущая моя команда, выделялись среди толпы рейдеров своим отношением к, так сказать, работе. Притирка и проверка новичков — обязательны.

Следующие несколько дней отобранных гоняли в поля, заставляя стрелять, стрелять и стрелять. Патронов, стронги не жалели, как не обращали внимания на редких тварей, появляющихся на шум пальбы.

Наконец, нас — старый и новый состав, собрал командир.

— Завтра уходим в рейд. Должен уйти на перезагрузку один интересный кластер, который внешники, редко когда забывают навестить, — сообщил Янычар. — Мы устроим им засаду и, если будет по силам, то уничтожим. Нет — хотя бы дадим прикурить, напомним, что не стоит расслаблять булки в Улье.

— А что за кластер? — поинтересовался один из новичков.

— Не имеет значения.

— Хотя бы в которую сторону катить? — продолжал тот настаивать.

— На северо-запад, большего не скажу, — отрезал Янычар.

— Не доверяешь, командир. Зря, — покачал головой тот.

— Время и бой покажут.

А время уже подходило к концу. Сборы прошли в спешке и «бегом, бегом, вашу дивизию!». Выдвинулись на бронированном «камазе», бэтээре с автоматической пушкой в боевом модуле и парой зализанных броневиков, которые янычары называли «жуками». На этих машинках стояла автоматическая двадцатипятимиллиметровая пушка в автоматизированном модуле, спаренная с единым пулемётом вроде ПКТ, тренога с ПТУР на одном и автоматический гранатомёт на втором.

Всего нас было двадцать пять человек — янычары, наша сборная солянка новичков и наёмников группа с НСВ на треножном станке. С последними, Янычар уже работал и знал, на что те способны, поэтому никакой притирки устраивать не стал.

Позиции заняли по сторонам двухполосного шоссе, которое уходило в сторону далёкого города, до высоток которого было километров пятнадцать от нас.

— Может, туда? — я указал на небольшой холмик с десятком берёз и осин, торчащий в поле в трёхстах метрах от дороги. — И высоко, и ближе до асфальта.

— А ещё очень удобное место для снайпера, — подтвердил мои слова Прапор, которого мне дал в пару Янычар. Сказал таким тоном, что я сразу догадался, что именно он оставил недосказанным.

— Думаешь, внешники нас сразу там заметят? А как же накидки?

У каждого из нас имелась накидка из особого материала, скрывавшего тепло тела и делающие невидимыми для тепловизоров.

— Лично я, не сводил бы внимания с холма до тех пор, пока не отъеду как можно дальше от него. А когда попал бы под обстрел, то непременно причесал там всё из крупняка или агээса.

— Хм, понятно. Спасибо за науку, Прапор.

— Мне не сложно.

Бронеавтомобили поставили в двух километрах от дороги, а «камаз» отогнали аж за пять, оставив при нём всего одного охранника. Который по сигналу, должен был подогнать его в условленную точку.

Под броневики выкопали капониры, сверху натянули масксеть и тент, не выпускающий тепло. Иначе, разогретый на солнце металл, в таком количестве, даст засветку на приборы издалека.

Риск пострелять союзников был минимальный, несмотря на то, что сидели мы напротив друг друга, ведь дорога была заметно выше полей, в которых мы схоронились. Минус такой позиции — первый отряд не мог поддержать второй, если враг скатится на противоположную обочину.

Чуть меньше чем в километре от предполагаемого места засады, как раз за тем холмом, на котором я предлагал устроить позицию, оборудовали окоп для единственного «подноса». Вообще, на складе было три таких единицы оружия, но мало снарядов и людей, которые умели пользоваться миномётом.

— Всё, ждём, — сообщил Прапор, вернувшийся от Янычара. — Можешь подремать.

Хм, подремать… скажет тоже. Даже усталость в мышцах после оборудования позиций и установки фугасов с минами, не выгнала мандраж. Лишь вспомнив уроки из армейской школы, сумел немного успокоиться. Сидеть в засаде нас там научили на совесть, даже те, у кого шило в одном месте торчало, и то более-менее усвоили науку. Лучше всего, конечно, было флегматикам, которые по природе походили на котов, которые могут часами неподвижно лежать, смотря на норку с мышкой.

Я считал, что Янычар перестраховывается с количеством тяжёлых стволов и серьёзностью засады до той поры, пока не увидел столб пыли далеко-далеко от нас. Через несколько минут пылевая завеса стала расползаться, позволяя рассмотреть длинную автомобильную колонну, которая съехала с грунтовки на асфальт.