Убедительный довод - Чайлд Ли - Страница 25

• Предыдущая
• 25/96
• Следующая

– Знаю.

– Правдоподобная точка для отправки ковров. Они поступают туда из Турции. Но с нашей точки зрения Одесса является перевалочным пунктом переправки героина. Все, что не попадает в Штаты прямиком из Колумбии, поступает из Афганистана и Туркмении через Каспийское море и Кавказ. Так что если Бек переправляет свой товар через Одессу, это означает, что он занимается героином, а раз он занимается героином, он ни черта не смыслит в «экстази». Бек не знает дельцов ни в Коннектикуте, ни где бы то ни было. Героин и «экстази» никак не связаны между собой. Абсолютно никак. Это совершенно разные сферы деятельности. Так что Беку придется начинать с чистого листа. Я хочу сказать, номера «тойоты» сообщат ему адрес и фамилию, но для него это не будет иметь никакого смысла. Потребуется несколько дней, чтобы выяснить, с кем он столкнулся.

– Это и есть твоя хорошая новость?

– Она достаточно хорошая. Поверь, эти люди живут в разных мирах. А несколько дней – это все равно максимум, чем ты располагаешь. Мы не можем держать телохранителей вечно.

– Ну а плохая новость?

Даффи ответила не сразу.

– Не исключено, что кто-то видел «линкольн».

– Что случилось?

– Ничего определенного. Просто охрана в гараже оказалась не совсем такой надежной, какой могла бы быть.

– Что это значит?

– Это значит, что мы не можем сказать наверняка, случилось ли что-то плохое.

Послышался лязг открываемой двери фургона грузовика. Через мгновение нас окликнул взволнованный Элиот. Мы поспешили к нему, ожидая найти что-нибудь хорошее. Вместо этого мы увидели еще один передатчик. Такая же крошечная металлическая коробочка с такой же восьмидюймовой проволокой-антенной. Она была приклеена изнутри на стену фургона, рядом с дверью, на уровне глаз.

– Отлично, – сказала Даффи.

Фургон был забит коврами, совершенно такими же как те, что мы уже видели. Казалось, мы открыли тот же грузовик. Плотно скатанные, туго стянутые бечевками ковры, поставленные вертикально по убыванию роста.

– Будем проверять? – спросил пожилой агент.

– Нет времени, – сказал я. – Если за передатчиком следят, у меня минут десять, не больше.

– Зовите собаку, – сказала Даффи.

Незнакомый мне парень открыл микроавтобус и вывел ищейку на поводке. Это было маленькое толстенькое создание на коротких ножках в рабочей упряжи. У него были длинные уши и нетерпеливое выражение на морде. Я люблю собак. Порой я подумываю о том, чтобы завести собаку. Вдвоем нам было бы веселей. Эта собака не обратила на меня внимания. Она протащила проводника прямиком к синему грузовику и остановилась, ожидая указаний. Проводник подсадил ее в фургон, поднял на лес ковров, щелкнул пальцами, произнес какую-то команду и снял поводок. Собака принялась бегать по коврам взад и вперед. Короткие ноги не позволяли ей быстро перебираться с одного уровня на другой. Но собака обнюхала каждый дюйм и вернулась назад. Она остановилась с горящими глазами, виляя хвостом, разинув пасть в глуповатой улыбке, словно вопрошая: «Ну и где же тут веселье?»

– Ничего, – сказал проводник.

– Законный груз, – уточнил Элиот.

Даффи кивнула.

– Но почему он возвращается на север? В Одессу ковры не возят. Зачем?

– Это было испытание, – сказал я. – Для меня. Бек хотел узнать, загляну ли я в фургон.

– Заделывай пломбу, – распорядилась Даффи.

Проводник увел ищейку. Элиот, привстав на цыпочки и вытянувшись, ухватился за дверь и опустил ее. Пожилой агент снова взял паяльник. Даффи опять отвела меня в сторону.

– Какое решение? – спросила она.

– Что предлагаешь ты?

– Выходить из игры. «Линкольн» – это темное место. Он может тебя погубить.

Я заглянул ей через плечо, смотря на то, как работает пожилой агент. Он уже разглаживал место спайки.

– Бек купился на спектакль, – сказал я. – Иначе быть не может. Спектакль был разыгран классно.

– Твой Дьюк мог видеть «линкольн».

– Не могу представить, зачем Беку это нужно.

Пожилой агент закончил работу. Он нагнулся, собираясь подуть на спайку, сделать ее тускло-серой. Даффи положила руку мне на плечо.

– Почему Бек заговорил об «узи»? – спросила она.

– Не знаю.

– Готово, – окликнул пожилой.

– Какое решение? – повторила Даффи.

Я подумал о Куинне. Вспомнил его взгляд, скользнувший по моему лицу, не быстро и не медленно. Вспомнил шрамы от пуль 22-го калибра, похожие на две дополнительные глазницы слева на лбу.

– Я возвращаюсь, – сказал я. – На мой взгляд, это достаточно безопасно. Если бы у Бека были какие-то сомнения, со мной расправились бы еще сегодня утром.

Даффи промолчала. Не стала спорить. Она просто убрала руку с моего плеча, отпуская меня.

Даффи отпустила меня, не попросив вернуть пистолет. Быть может, она сделала это подсознательно. Быть может, она хотела оставить его мне. Я засунул «глок» сзади за пояс. С ним было уютнее, чем со здоровенным «кольтом». Запасные обоймы я спрятал в носке. Затем я выехал на шоссе и вернулся на стоянку рядом с портлендским портом ровно через десять часов после того, как покинул ее. На стоянке меня никто не ждал. Никаких черных «кадиллаков». Я поставил грузовик туда же, где до этого стоял его двойник. Бросил ключ в карман на двери и вылез из кабины. После пятисот миль на шоссе я устал и немного оглох.

Было уже шесть часов вечера, и слева от меня солнце опускалось за город. Воздух был холодный, и со стороны моря веяло сыростью. Застегнув пиджак, я постоял с минуту, проверяя, не следят ли за мной. Затем вышел со стоянки, пытаясь делать вид, будто бесцельно прогуливаюсь. Но я выдерживал общее направление на север и внимательно разглядывал все встречные здания. Стоянка была окружена приземистыми конторами, похожими на трейлеры без колес. Дешевые в строительстве и неухоженные. Перед ними толпились грузовики средних размеров. Весь район выглядел по-деловому и очень приземленно. Здесь шла настоящая торговля. Никаких навороченных офисов, никакого мрамора, никаких скульптур, – просто обычные люди, напряженно работающие за немытыми окнами, закрытыми сломанными жалюзи.

Некоторые конторы представляли из себя пристройки, прилепившиеся к небольшим складам. Сами складские помещения были преимущественно современными сборными металлическими конструкциями. Перед ними на уровне талии возвышались погрузочные платформы. Стоянки обозначались толстыми бетонными столбами, покрытыми соскобленной автомобильной краской всех существующих цветов и оттенков.

Черный «кадиллак» Бека я нашел приблизительно через пять минут. Он стоял на прямоугольнике потрескавшегося асфальта наискось от склада, рядом с дверью конторы. Дверь выглядела так, словно ее сняли с особняка в пригороде. Твердые породы дерева, колониальный стиль. Дверь никогда не красили, и от соленого воздуха ее поверхность стала темно-серой и зернистой. К ней была прикручена выцветшая табличка: «Большой базар». Надпись была выведена от руки и очень напоминала афишу рок-концерта шестидесятых. Как будто «Большой базар» выступал на разогреве у таких мэтров, как «Джефферсонэрплейн» или «Грейтфул дэд».

Услышав шум машины, я нырнул за соседнее здание и стал ждать. Это была большая машина, ехавшая медленно. Было слышно, как жирные мягкие шины плюхаются в рытвины, заполненные водой. Это был «линкольн таун кар», черный и сверкающий, идентичный тому, который мы изуродовали у ворот колледжа. Вероятно, лимузины вместе ползли по конвейеру, капот к багажнику. «Линкольн» медленно проехал мимо «кадиллака» Бека, завернул за угол и остановился у склада. Из-за руля вылез тип, которого я до этого не видел. Он потянулся и зевнул, как будто ему только что тоже пришлось проехать пятьсот миль. Тип был среднего роста, широкоплечий, с коротко стриженными черными волосами. Вытянутое лицо, плохая кожа. Он производил впечатление человека опасного. И в то же время как бы молодого. Будто он был на тотемном столбе где-то внизу. И как раз поэтому был особо опасен. Нагнувшись в салон, тип достал портативный радиопеленгатор, с длинной хромированной антенной и динамиком, который будет выть и пищать, если в паре миль от пеленгатора будет находиться определенный передатчик.

• Предыдущая
• 25/96
• Следующая