Ангел (ЛП) - Райз Тиффани - Страница 67

- Ей не придется.

Послышался голос Гриффина из дверного проема. Микаэль ахнул и посмотрел вверх. Нора отодвинулась, чтобы повернуть голову.

- Вот дерьмо, - Микаэль выдохнул, его сердце вместе с желудком ухнули вниз, тело застыло.

- Ты всерьез говорил обо всем этом? - спросил Гриффин, глядя на Микаэля, живое воплощение человеческих страданий во плоти.

- Гриффин, мне жаль. - Микаэль подтянул колени к груди. - Мне очень жаль. Забудь все, что я наболтал. Я просто…

- Встань, - отрезал Гриффин, в его тоне звучал безошибочный приказ.

Микаэль мгновенно вскочил на ноги.

- Я так…, - Мик начал, но Гриффин не позволил ему закончить извинения.

Гриффин потянулся и обхватил шею Микаэля, притягивая к себе с невероятной силой. Прежде, чем Микаэль понял, что происходит, рот Гриффина накрыл его губы.

Поцелуй вышел именно таким, как мечтал Микаэль - всемогущим, властным, неуступчивым. Грифф держал лицо Микаэля в своих руках, не оставляя тому шансов на побег. Но когда язык Гриффина нашел его, а губы соприкоснулись, Мик уже знал, что никогда и не хотел бы сбежать.

Медленно Гриффин отстранился.

- Я хотел сделать это с той самой секунды, как встретил тебя, - выдохнул Гриффин, прижимаясь лбом ко лбу Микаэля. - Я никогда не хотел никого, как я хочу тебя, Мик.

Микаэль не мог поверить словам.

- Нет... не может быть. Я был здесь два месяца. Если бы ты хотел меня…

- Твой, мать его, священник сказал мне, что если я посмею хоть пальцем прикоснуться к тебе, он никогда не разрешит мне видеться с Норой.

Микаэль обернулся к Норе, наблюдавшей за ними обоими с едва заметной улыбкой на губах.

- Нора? Отец С сказал…

- На то у него есть свои причины, - отозвалась Нора. - И да, он уведомил Гриффина, что отзовёт его привилегии в Восьмом Круге и выгонит из нашей тусовки, если он хоть что-то попытается сделать с тобой. И он бы запретил наши с ним встречи. Но я уже говорила, Гриффин. Сорен не монстр. Вы можете поговорить с ним. Позвони ему. Объясни…

- Нахер ему звонить. И к черту объяснения. Он думает, что он Бог, принимающий решения за нас. Что происходит между мной и Миком, не его дело. И я собираюсь пойти и сказать ему об этом. Прямо сейчас.

Гриффин снова притянул Микаэля к себе, впиваясь в его губы страстным поцелуем, заставляя Мика задыхаться и изнывать. Но это закончилось еще быстрее, чем  Гриффин успел отодвинуться и выйти из ванной.

- Гриффин! - окликнула Нора.

И ей, и Микаэлю приходилось практически бежать, чтобы не отставать от широких уверенных шагов Гриффина.

- Собирается гроза. Не можешь подождать до завтра? Просто возьми чертов телефон.

- Для Сорена это будет недостаточно, и ты это знаешь, Нора. Когда я пришел к нему шесть лет назад и сказал, что влюблен в тебя, даже разговора не хватило. Я должен был доказать какой я. Я был слишком испуган, чтобы сделать это. И не любил тебя достаточно, чтобы собраться с силами и доказать. Для Мика я это сделаю. Хотя бы ради того, чтобы показать, что этот твой самоуверенный, надменный мудак в сутане не единственный Доминант, у которого есть яйца.

Микаэль смотрел на Нору с выражением крайнего ужаса.

- Гриффин не собирается драться с Отцом С, нет?

Нора отрицательно покачала головой.

- Нет. Сорен – пацифист.

Микаэль осел с облегчением. Каким бы сильным и жестким и молодым ни был  Гриффин, у него было ощущение, что Отец С сможет вытереть пол любым человеком на планете.

- Слава Богу.

- Нет, Сорен не станет бороться с Гриффином. Он хочет сломать его.

- Ох..., - Микаэль смотрел, как  Гриффин исчезает в конце коридора. - Твою мать.

Нора кивнула.

- В самую точку.

Микаэль ждал, что Гриффин снова появится на том же месте. Может быть, ему удастся его вразумить. Он вспомнил историю, которую рассказал ему Фиске утром после его первой ночи с Норой – как Гриффин ушел к Отцу С спросить разрешения  быть с  Норой. Отец С сказал, что до тех пор, пока Гриффин не почувствует на своей шкуре, что такое настоящая боль, он не получит никакой власти. Гриффин не смог пройти через это тогда, из-за Норы. Но из-за него... ради него...

- Я не могу позволить ему сделать это. Это глупо. Мы что-нибудь придумаем, - сказал Микаэль, не зная, как позаботиться о Гриффине. - Я поговорю с ним. Я поговорю с отцом С. Он…

Звук ревущего двигателя прервал Микаэля и положил конец всем его планам по спасению Гриффина от нелепой идеи противостояния Отцу С.

- Что за…

Нора вздохнула.

- Это Дукати Монстр выехал на  шоссе, - сказала она. - На очень большой скорости. Он получит дохрена штрафов за превышение скорости, если не будет осторожен.

- Нора..., - Микаэль посмотрел на нее, его желудок завязался в узел боли, надежды, печали и радости.

Она выдохнула и засмеялась.

- Неужели мы не можем прожить хотя бы неделю без трагедий? Пойдем со мной, Ангел. Хочу показать тебе кое-что.

* * * 

Не собираясь останавливаться на достигнутом, Сюзанна поехала обратно в город. Она продолжала ехать, пока не прибыла в Уэйкфилд, штат Коннектикут. Весь путь туда журналистка думала о Сорене, Отце Стернсе, брате Элизабет... Как все они могли быть одним и тем же человеком? Для Клэр он был идеальным старшим братом. Для Элизабет - символом худшей части ее жизни. Для своей паствы он был практически воплощением Бога. А для Норы Сатерлин -  "Возлюбленным". Но то, что она любила его, не означало, что он любил ее в ответ, по крайней мере, не таким же образом. Сюзанна знала, что Патрик любил ее, был влюблен. Но она не чувствовала взаимности.

Или все же чувствовала?

Вытащив телефон из сумочки, она набрала номер Патрика и  чуть не рассмеялась от облегчения, которое звучало в его голосе, когда он ответил.

- Сюз. Черт побери. Где ты была? Все в порядке?

- Ага. Я так думаю. Лучше, в любом случае. Можешь сделать мне одолжение? Я за рулем, и мне нужно кое-что просмотреть.

- Конечно. Что угодно.

- Можешь посмотреть, нет ли на женщине по имени Элизабет Стернс из Нью-Хэмпшира каких-то судимостей?

- Гугл в этом не поможет. Давай я позвоню другу из полиции Нью-Йорка. Он может поднять досье.

Сюзанна повесила трубку и стала ждать. Однако долго ей ждать не пришлось.

- Ну и что? - сказала она вместо ответа.

- Арестована по подозрению в непредумышленном убийстве. Отец свалился вниз через несколько лестничных пролетов и умер. Он был очень здоровым и резвым для старпера, так что никто не поверил, что он всего лишь упал.

- Никаких обвинений?

- Нет. Нет свидетелей. Неоднозначные улики. Единственная дискриминирующая Элизабет Стернс вещь – это то, что на следующий день после смерти отца она направилась прямиком в Уэйкфилд, чтобы поговорить с ее братом священником.

- Копы думали, что она призналась ему в преступлении.

- Да. Пытались заставить его говорить. Но он не сказал бы и слова, даже если бы сестра не была католичкой. Видимо, только крещеные католики должны ходить на исповедь, поэтому они очень давили на него, чтобы выбить признание. Даже епархия хотела, чтобы он рассказал. Он отказался на теологических основаниях.

- И на основании прикрывания задницы сестры. Зная, что ее ублюдок отец сотворил с ней, я не виню его.

Патрик выдохнул, телефон даже завибрировал в ее ухо от силы его дыхания. Она улыбнулась. Патрик... что бы она делала без него?

- Значит, ты закончила? Да? Ты возвращаешься домой, правда? Да?

Сюзанна улыбнулась в темноте.

- Есть еще одна вещь, которую мне нужно сделать.

- А потом ты вернешься домой, точно?

- Точно. Но не жди меня. Это может занять некоторое время.

- Я все же подожду.

Улыбка не сходила с лица Сюзанны еще долго после того, как она повесила трубку. Около десяти вечера она приехала в Уэйкфилд в Пресвятое Сердце. Редкие огни еще горели в церкви, подсвечивая витражи. Как красиво церковь выглядела ночью... так мирно, так свято. Она до сих пор не верила в Бога. Ничто было не в силах убедить ее, что какой-то человек в небе устроил представление здесь, на Земле. Но на этот раз она начала хоть немножко верить в одного из его слуг.