Лорды гор. Огненная кровь - Арьяр Ирмата - Страница 49

— Требуете? У короля? Единственное, что вы можете требовать на ристалище — суда чести, Гисмус фьерр Хольт. И я не вижу причины препятствовать турнирному судье, мастеру Таррэ, в выполнении его обязанностей.

Потрясающе. Я поддержала ненавистного вейриэна! По-моему, Таррэ тоже слегка обомлел от того, что меня не придется уговаривать-обманывать-давить. Даже ужасные ледяные радужки его глаз, почти сливающиеся с белками, на миг потеплели и показались нежно-голубыми. На тот миг, когда он глянул в сторону зрительских лож, где две княжны делали вид, что любуются представлением заполнивших поле скоморохов.

Свиное Рыло оглянулся и прошипел проклятие, когда осознал, что из кольца рыцарей ему не выбраться без боя. Против всех этот трусоватый негодяй не выстоит, даже если он первый меч столицы. Тут подъехал и маршал турнира, герцог фьерр Холле. Старик только головой покачал, увидев обгорелое древко со штырем.

— Не думал, что ты до такого опустишься, Гисмус, — поморщился он.

— Напраслину возводят! — виконт побагровел от бессильного гнева. Сплюнул в сторону Таррэ. — Может, этот пройдоха и подсунул мне это копье! С чего бы ему к костру бежать, вытаскивать? Значит, знал, сволочь!

Вейриэн лениво улыбнулся:

— А это уже второе нарушение. Оскорбления запрещены.

Так или иначе, но от поединка чести Гисмусу было не отвертеться. Пока Таррэ и прочие участники инцидента утрясали формальности, снова расчищали поле, готовили и проверяли оружие, я отправилась проведать Дигеро. Можно было не опасаться за его жизнь: лекарь бы доложил в случае серьезной угрозы. Потому я сначала завернула Лэйра в королевский шатер, чтобы снять груду железа и пропотевший поддоспешник. Пот меня удивил: с каких пор фантом начал потеть? Он же не живой. Но тихий стук сердца утверждал обратное. Тело Лэйра вело себя, как живое. Почти как псевдособака Дорри.

Сиарей и два моих оруженосца помогли переоблачиться. Лэйр беззастенчиво обнажился до пояса, обтер тело влажным льняным полотном, накинул рубашку, поверх — вышитый, изумрудного цвета колет. Заодно слегка покрасневший друг Светлячка еще раз убедился, что слухи о женской природе короля совершенно безосновательны.

Шатер младшего лорда фьерр Этьера, поставленный в стороне, под гигантским вязом на краю огромного поля — ослепительно белый, расчерченный серебряными молниями — казался вылупившейся макушкой будущей ледяной горы, проросшим из недр семенем, из которого вот-вот поднимутся во всю мощь Белые горы, сминая поля и луга и сметая равнинных людей, как тлю, вместе с зеленой травой.

Я подождала, когда оруженосец — незнакомый горец, совсем молодой, но уже с затаившейся в уголке губ презрительной складкой — объявит о королевском визите.

Дигеро был не один. Кроме лейб-медика, его осматривал вейриэн Онис. О чем они перешептывались на горном наречии, разобрать не удалось, но, судя по покрасневшим щекам Дигеро и сердитой складке у губ, его отчитали как мальчишку. Поднимаясь мне навстречу и одновременно пытаясь натянуть рубашку на голый торс, Диго пошатнулся. Онис подхватил его под локоть.

— Не вставай, фьерр Этьер, — смилостивился Лэйр, одновременно подчеркнув обращением официальность визита. Я опять максимально уменьшила свое присутствие в его теле. Слишком мало я знала о возможностях второго огненного мага, а Роберт предупреждал, что женский и мужской огонь различаются.

Дигеро, поклонившись, сел, но только после того, как мое фантомное тело облюбовало себе походный складной стул без спинки.

— Я хотел бы поговорить наедине.

Под взглядом короля лейб-медик ретировался. Вейриэн, разумеется, уперся:

— Если речь пойдет о выкупе вашего пленника, сир, я должен остаться.

— Мастер, — повернул к нему голову Лэйр и, надеюсь, изобразил стальной взгляд, хотя это невероятно сложно при таком не характерном для металла цвете глаз. — Вы можете подслушивать у входа в шатер и проследить, чтобы, кроме вас, никто не получил такого же удовольствия.

Онис хохотнул, махнул рукой и вышел. Дигеро к этому времени справился с рубашкой и выглядел невероятно милым: слегка растрепанным (и весьма побитым) и чем-то обескураженным. Явно не фактом моего присутствия — победитель обязан проведать побежденного и оговорить выкуп, — а чем-то еще. В глаза Лэйру он старался не смотреть, сосредоточившись на осмотре собственных ладоней. С чего бы такое смущение? Но спросила я о другом:

— Почему ты подставился мне, Диго?

Сильные руки сжались в кулаки, но он не ответил.

— Тебе приказали принять участие в турнире, заранее оговорив твое поражение? — предположила я.

— Нет, ваше величество. Все наоборот. Мне не приказывали. И даже не просили. С вами должен был сразиться лорд Наэриль и победить, чтобы выбить вас из участников турнира в первый же день и исключить любую возможность вашей схватки с кем-то другим.

— Ты не ответил на первый вопрос.

— Простите, я не могу ответить вам сейчас, — он выразительно покосился на полог, закрывавший вход.

Лэйр улыбнулся:

— Прощаю.

Дигеро вскинул ресницы. В мягком свете, сочившемся сквозь ткань шатра, его глаза казались совсем темными, а лицо — осунувшимся и усталым. Следов ранений не было заметно, но я спросила устами Лэйра:

— Как твои раны?

— Онис уже вылечил. Какой выкуп вы с меня возьмете, сир?

— Об этом поговорим после. Сразу скажу, что ваши доспехи и конь мне не нужны.

Дигеро пожал плечами, демонстрируя полное равнодушие, наклонился к сумке и вытащил сложенный лист бумаги.

— Эту записку просила передать вам принцесса Виола.

— Как она?

— Здорова, — глаза рыцаря сразу затеплились ласковым огоньком. — Привыкает к суровой горной жизни, но очень боится духов и безумно скучает по Виолетте. Никто не предполагал, что между близнецами связь будет крепче, чем наш с ней обряд айров.

Я развернула послание. Грамотность у сестренки значительно улучшилась. Наверняка Диго с ней занимается. «Мой возлюбленный король и брат, Лэйрин! — писала она по-детски крупным, но неровным почерком с многими помарками и запятыми невпопад. Заметно, что писала впопыхах. — Пользуясь, случием, передаю тебе мою любофь и прозьбу. Во имя всего святого, ваше величество, не выдавайте меня замуж за Дигеро! Прошу, вас прикажите ему разорвать наш обряд айров. Сам он не соглашается, а я больше не могу смотреть, как он мучиется! С любовью к вам, ваша сестра, принцесса Виола фьерр Ориэдра».

Близняшки сошли с ума, что одна, что другая!

— Ты читал это, Дигеро?

— Нет, конечно. Она просила не читать и не исправлять на этот раз ее ошибки, — его улыбка стала совсем нежной.

И вдруг поверх наполовину заполненного листа вспыхнул крохотный огонек и, едва касаясь бумаги, стремительно вычертил строчки: «Я не читал этого письма, сир, но должен приписать пару слов. Мне необходимо поговорить с вами втайне от всех и особенно вейриэнов. Уделите мне немного времени, ваше величество». Слова проступали и тут же исчезали. Здорово. И почему я до этого не додумалась?

— Благодарю за весточку, — кивнул Лэйр. И спросил вслух, не слышно ли новостей об исчезнувшей Хелине фьерр Грахар.

Дигеро ответил отрицательно, а на бумаге засветились новые строки: «Я же считаюсь вашим пленником. Отправьте меня сейчас в ту огненную башню, где мы виделись последний раз, сир. Это самое безопасное место для разговора».

Я на миг задумалась. Странное желание стать не только пленником чести, но добровольным узником. Или Дигеро что-то заподозрил в фантоме и решил проверить наверняка? Мой бывший друг действительно глубоко переменился за эти недели, если задумал интригу. С другой стороны, в чем мне может быть от него опасность? Должен же он понимать, что убежище защитит хозяина от любого посягательства. Интересно даже посмотреть…

Вопреки предостережению Роберта, у меня рука не поднялась уничтожить Шерстяную башню, где рыжий король посвящал младшего лорда в рыцари и огненные маги, да и сил не хватило бы «заштопать» брешь в защитной сети после ее разрушения. Как маг, я еще была слаба и неумела. После смерти Роберта я лишь убрала из помещений самое ценное, что могла найти — золото, оружие, документы, но здесь их было немного. Роберт тоже сомневался в безопасности этого форпоста, расположенного так близко к Белым горам.