Под покровом тайны (СИ) - "Робинзон" - Страница 16

   На берегу, заросшем травой, лежа на длинном самодельном половике, загорали две девчонки моего возраста, а трое парней пытались столкнуть в воду тяжелую лодку.

   Увидев меня, они бросили свое дело и начали кидать любопытствующие взгляды в мою сторону. Девочки тоже повернулись и, я их сразу узнала. Это были Машка Голованова и Ирка Фадеева, я с ними была знакома еще со второго класса, когда родители впервые оставили меня на лето у прабабушки.

   Они тоже узнали меня, быстро поднялись и начали засыпать кучей вопросов, типа, когда приехала, сколько здесь пробуду и прочее.

   Пока мы говорили, подошли парни, загоревшие уже до черноты, двое из них тоже были мне хорошо знакомы. Это были старший Машкин брат - Федька и его друг Егор Леванов. А вот третий, высокий черноволосый парень, голый по пояс, и в трениках, закатанных по колено, был явно старше их.

   -Женя Славин,- представился он, протянув мне руку. Я немного сконфузившись протянула свою. В нашей школе мальчишки с девочками за руку не здоровались, поэтому мне было неловко.

   -Лена Гайзер,- сказала я в ответ.

   -Ух, ты! - воскликнул он,- почти, что гейзер, одну букву только поменять. Знаешь, что это такое?

   Я ехидно улыбнулась.

   -Думаешь, ты один книжки читаешь? Конечно, знаю. Это такие фонтаны природные, они метров на сто могут подниматься.

   Разговаривали мы недолго, парни собирались ловить рыбу и пригласили нас с собой.

   Через десять минут нашими общими усилиями лодка была спихнута в воду, мы все залезли в нее и поплыли на рыбалку.

   Вначале Женька храбро сел за весла один, но после нескольких гребков, поняв, что переоценил свои силы, подвинулся и уступил второе весло Федьке. Вскоре деревня скрылась с глаз, а мы двигались вдоль берега сплошь заросшим лесом.

   На мой вопрос, далеко ли нам плыть, ответил Егор.

   -Да не, сейчас за тот мысок зайдем, там, напротив ерика из Грязного озера встанем.

   Действительно вскоре мы завернули за мыс, и я увидела полосу темной воды идущую от берега. Она по мере удаления расплывалась и исчезала в прозрачной воде Серебряного озера.

   -Смотрите,- тихо сказал Женька.

   Мы все уставились за борт, и в глубине на границе прозрачной и темной воды увидели сверкающих желтоватой чешуей рыбин.

   С плеском тяжелый камень упал в воду.

   -Ты, что сделал, всю рыбу распугал! - закричал Федька на неуклюже кинувшего якорь Егора.

   -Да будет тебе,- примирительно сказал Славин,- постоим немного, вся рыба назад придет.

   Он быстро разобрал четыре ореховых удилища с привязанными к ним толстыми лесками. Поплавки были из винных пробок, заткнутые спичками, крючки чуть ли не с мой мизинец.

   -Странно, что они хотят поймать?- думала я, вспоминая папины аккуратные бамбуковые удочки,- разве на это что-нибудь клюнет?

   Женька достал из-под сиденья консервную банку и вытащил оттуда здорового червяка и для начала сунул его под нос Ирке. Та ожидаемо завизжала, и он с довольной улыбкой хотел проделать такой фокус со мной.

   Я спокойно взяла ближнюю удочку и, поблагодарив, сняла у него из пальцев червяка и начала насаживать на крючок.

   Парни разочарованно переглянулись, и занялись тем же самым. Машка с Иркой, остались без снастей, и оживленно комментировали мое хладнокровное поведение.

   Минут десять мы сидели в ожидании поклевки, разговоры пока прекратились.

   Я тоже сконцентрировалась на неподвижном поплавке.

   -Интересно, рыба уже вертится около наживки? - промелькнула мысль. И тут каким-то шестым чувством я поняла, что могу увидеть их. И действительно, ясно увидела, как около тускло светящегося синевой скрюченного червяка стоит большая рыба также слегка светящаяся голубоватой дымкой.

   Я чуть двинула кончик удочки и увидела, как рыба рванулась вперед и проглотила дернувшуюся наживку.

   Конец удочки резко согнулся, и я ощутила рвущуюся вниз тяжесть. Невероятный азарт охватил меня. Я с воплем тащила рыбину на себя, ловко оттолкнув Женьку, который хотел отобрать у меня удочку.

   -Подсачек! Подсачек, вашу мать! - заорал он. А между тем, я уже вытащила огромного леща на поверхность воды, и тот ходил кругами около лодки.

   Наконец, увидев опущенный в воду подсачек, я завела туда рыбу, и Егор быстро вытащил его в лодку.

   Пойманный лещ лежал на мокром дне лодке, а я боролась с желанием схватить его в руки, вонзить в живую плоть зубы, а главное, удрать с добычей подальше, чтобы никто не мог помешать мне в трапезе.

   Может, я бы и начала перекидываться, но в этот момент рыба клюнула у Федьки, и я, сосредоточившись и отрешившись от окружающего, понемногу пришла в себя. Этого момента никто не заметил, потому, что все были увлечены вываживанием крупного язя.

   Клев продолжался около часа, за это время у нас было поймано полтора десятка рыбин. В основном это были крупная плотва и подъязики. Но мой лещ, так и остался победителем в негласном соревновании.

   Когда мы выгрузились со смехом и шутками из лодки, Женька вручил мне кукан с надетым на него лещом и сказал:

   -Бабке своей отдашь, пусть пожарит, или завялит, если хочет.

   Потом он уже тише добавил:

   -Не знаю, как ты с ней живешь. Я вроде уже вырос, а все мимо вашего дома стараюсь лишнего не ходить.

   -Ну, и зря,- улыбнулась я, - прабабушка очень добрая, и Шарик тоже. Он только лает грозно, а так, он не кусается.

   Слушавшие наш разговор ребята, засмеялись.

   -Как же очень добрая,- скептически сказал Егор,- совсем недавно Кузьма Петрович из нужника два дня не вылазил пока не догадался твоей бабке гуся с птичника послать. Тетка Прасковья сказала, что Никаноровна порчу малую на него навела. И Шарик твой не не лыком шит. Тебя то он ,может, и не трогает, а других запросто.

   Мне тоже стало смешно. Опять бабушка с председателем колхоза повздорила, а ведь мне еще ничего не рассказала.

   -Егорка,- обратилась я к мальчишке,- ну, что глупости чужие повторяешь, ты ведь комсомолец, наверно, а веришь во всякую ерунду.

   Спорить со мной никто не стал, но после этого мы быстро разошлись по домам. Я шла домой и чувствовала, как жжет плечи, половину дня бывшие на солнце.

   -Ленка, да ты вся обгорела,- воскликнула бабуля, когда я увидела, меня, в купальнике, с платьем в одной руке и лещом в другой, зашедшей в дом.

   -Давай ложись на кровать,- уже спокойней сказала она, осмотрев меня внимательней,- сейчас тебя полечим.

   Я легла на кровать, уткнувшись носом в подушку, и почувствовала, как прохладные сухие бабушкины руки легли на мою пылающую спину.

   Она запела знакомый с детства заговор, и я провалилась в сон.

   Когда проснулась солнце светило уже из другого окна.

   -Шесть вечера,- безошибочно определила я, и встала, скинув легкое покрывало. И только тут обнаружила, что стою голая. Рядом, на табурете лежал мой халатик, я схватила его, и быстро накинула на себя. Спину уже не щипало, самочувствие и настроение было прекрасным.

   В комнате аппетитно пахло жареной рыбой, и мой организм сразу почувствовал, что не ел по нормальному целый день.

   Сковородка с жареным лещом, нарезанным крупными кусками, стояла на плите.

   Мне хотелось дождаться бабушку, видимо вышедшую куда-то, но терпеть голод сил не было, и я приступила к еде.

   Когда в комнату зашла бабуля, на сковородке сиротливо лежал один кусок рыбы.

   -Ой, бабушка, - расстроилась я от неожиданности,- прости, даже не заметила, как всю рыбу съела.

   -Съела и хорошо,- согласилась та, - мне и одного кусочка хватит. Тем более, что в печи чугунок с картошкой в мундире стоит. Сейчас мы эту картошечку с селедкой навернем.

   От бабушкиных слов, сказанных так смачно, вновь засосало в животе, и я с нетерпением глядела, как она ухватом достает из русской печки обещанный чугунок.