Кривич (СИ) - Забусов Александр - Страница 42

   Услышав громкий стук, в большой горнице "гостиничного комплекса", наступила тишина. Ждали этого стука. Через порог переступила знакомая Монзыреву женщина, звонким голосом напевно произнесла:

   - Гой, Велес, свет во тьме пламенеющий!

   Гой, Велес, коло ся здраву сеющий!

   Гой, Велес, возвелик боже врат!

   Гой, Велес, сторожащий у крад!

   Гой, Велес, как скала нерушим!

   Гой, Велес, повсегда прославим!

   Гой, во поле! Гой, во дворе!

   Гой, во лесе! Гой, Велесе!

   Гой, во яви! Гой, во нави!

   Прави днесе! Гой, Велесе!

   И присутствующие, заправившись перед появлением повещалки стоялым медом, а это была именно она, заревели в ответ:

   - Го-ой! Веле-се! Слава!

   Секундной разрядкой воспользовалась ведунья:

   - Вам, мужи честные, надлежит в дома свои уходить и там быти. За порог не выходить, скотину и живность со дворов не выпускать. А буди выйдет кто, али даже собаку со двора выпустит - не обессудьте потом. Забьют женки палками в усмерть.

   Повесталка перехватила инициативу в свои руки:

   - Вам, бабоньки, надлежит сбиратися у северных ворот. Велес с зимы рога сшиб, проведя нас через мразы, хлады, глады и метели. Наступает перелом зимы на весну. Для сохранения домашнего очага, зачин свершим да обряд опахивания межеводной борозды сотворим.

   - Эх, давай еще по одной накатим, - Сашка почесал бритый затылок. - Леха, посмотри, там еще в одном из кувшинов самогон остаться должен.

   - Да нету, Саня, я ж смотрел, - осоловелый лешак, наверное, первый раз за свое существование на этом свете был так накачан зеленым вином, что еле ворочал языком. Но душа офицеров требовала продолжения банкета, а в тереме запасов сего продукта больше не наблюдалось. Сам собой напрашивался исконно русский вопрос, озвученный в свое время Чернышевским: "Что делать?".

   - Ну что за б...ство такое? Андрюха, где у нас Анька запасы спиртного хранит?

   Андрюха, стеклянным взглядом глянул на Сашку и лешего:

   - Где, где, в Караганде! Ха-ха!

   - Так, Сатурну больше не наливать.

   Услыхав в предложении ключевое слово: - "Не наливать", работа мозга в Андрюхином черепе усилилась в десятикратном порядке.

   - Стой, стой. Да знаю я. Шуток они не понимают, видите ли. Винокурню где поставили, а?

   - Ну?

   - Возле реки. От южных ворот полкилометра даже не будет. Вот! Там же и сарайчик, складом его обозвали. Вот там запечатанные кувшины и хранят. Только Николаич добро на изъятие не даст.

   - Николаич спит давно. А Галка на шабаше вместе с бабами, крепость от коровьей Смерти опахивают. Пошли, возьмем.

   - По ушам получим от командира.

   - Ты выпить хочешь?

   - Спрашиваешь!

   - Ну, так пошли. Леха, - Сашка толкнул локоть приснувшего лешего. - Пить будешь, Лех?

   - Угу.

   - Все, значит идем.

   - По ушам получим, - выдали остатки просветленных Андрюхиных мозгов информацию к размышлению.

   Но размышлять в споеной тройке, было явно некому.

   - Это завтра, а может и не узнает никто. Хватай Леху под другую руку, видишь, человек до источника сам уже и добраться не может. Надо помочь страждущему.

   Надев теплую одежду и напялив на лешака его полушубок и шапку, троица неровной, шатающейся походкой вышла из терема в звездную ночь.

   Леший пришел в себя, уперся, с места не сдвинешь.

   - Ты чего? - Задал вопрос Сашка.

   - Сегодня что за день?

   - Ночь уже на дворе, не видишь что ли?

   - Не-е-е! Ночь-то какого дня?

   - Блин, во чудак человек. Сегодня ночь морозного дня - глубокомысленно изрек Андрюха. - Пошли, чего стоим? Протрезвеем скоро на таком "кальте".

   - Велесов праздник. Выходить никак нельзя.

   - Леха, хорош херней страдать. Ты только представь, там выпивка. А Андрюха вон и закусь захватил. Андрюха, покажи ему.

   - Во-о! - Андрей, на вытянутой руке выставил полть копченого свинного окорока, держа его за копыто, в двух местах на нем были видны срезы. Глянув на свиное копыто, лешак помотал головой из стороны в сторону.

   - Не можно. Попадем на глаза бабам, палками забьют и меня и вас.

   - Да ну?

   - Точно.

   - И за каким это хреном они нас бить будут?

   - Дак, коровью смерть они гонят от селища сегодня.

   - Ну, а мы здесь причем? - Наморщил мозг пьяный Андрюха.

   - А..., - леший вырубился, слегка подхрапывая.

   - Заговаривается мужик. Но спецназ ГРУ своих не бросает. Потащили. Потом разбудим, поймет человек свое счастье.

   - Давай.

   Полная луна освещала опустевшие улицы городка. Во дворах не было слышно даже собачьего лая. Под ногами поскрипывал снежок. Если бы кто-то, любопытства ради, выглянул за ворота, очень бы удивился, увидав как двое здоровенных лбов, шагая походкой пьяного пеликана, тащат третьего, даже сквозь сон пытающегося упираться. Передохнули, остановившись у открытых настежь крепостных ворот. Из надвратной башни выглянул караульный крепостного наряда, приглядевшись, узнал начальство.

   - Сотники, вы бы поосторожней. Не ровен час, на баб наших нарветесь, кои межеводную черту запахивают, тогда вас сам Велес не спасет. Дома сидеть потребно.

   - Слышь, военный? Неси службу бодро, ничем не отвлекаясь, не выпускай из рук оружие, ну и так далее по тексту, - выдал в ответ Сашка. - Русский офицер, трезвым, никогда в грязь мордой не падал. Ты нас не видел. Понял?

   - Дак, чего ж не понять-то. Понял.

   - Гыть! - Ухватили поудобней сомлевшего лешака собутыльники. Переступив черту ворот, Андрей загорланил, а Сашка подхватил песню:

   - Черный ворон, что ж ты вьешься,

   Над мое-ею головой.

   Ты добы-ычу-у не полу-учишь,

   Черный во-орон, я не твой...

   А в это же самое время, со стороны восточной стены, к южным воротам, шла толпа женщин, впереди которых, совершенно голая повещалка тащила соху, опахивая крепость пресловутой межеводной чертой. Тетки все как одна, по традиции, тоже были навеселе, употребив до и во-время обрядового действа. За повещалкой шли, имея при себе помела бабы, кто-то с дубиной, кто с серпом. Шли в одних рубахах на голое тело с распущенными волосами, производя при перемещении невероятную какофонию шумов, для устрашения виртуального чудища, и тоже горланя песни:

   - Смерть, ты коровья смерть!

   Выходи из нашего села, из закутья, из двора.

   В нашем дворе ходит Велес святой

   Со копьем, со свечой, со горящей золой...

   Все было бы ничего, если б наши алконавты вовремя заметили бы баб, но так уж случилось, что обе компании увидели друг друга практически одновременно, несмотря на шум и песни, находясь на удалении друг от друга, в двух десятках метров. Это при полной-то луне!

   - Е-мое! Андрюха, гля ведьмы! - Указал Сашка пальцем на совершающих хадж женщин.

   В ответ, завопила повещалка:

   - А-а-а! Коровья смерть!

   - Ты кого обозвала, корова безрогая? - Обиделся Сашка.

   - Бей их, бабоньки! - Заверещали из толпы.

   - Саня, делаем ноги!

   - Ага. Проснись, Леха, - Сашка, пинком разбудил лешего. - Бежим, если жить хочешь.

   Хочу задать нескромный вопрос. Вы когда-нибудь бегали дистанцию в три километра с рекордом олимпийского чемпиона, да еще в нетрезвом виде? Можете не отвечать. И так, знаю, что нет! А это потому, что за вами никогда не гналась толпа разъяренных пьяных женщин с дубьем и серпами. Если бы гналась, я вам отвечаю, результаты у вас были бы весьма внушительные. Вот и наша троица, умело отрезанная от ворот озверевшими верующими, не раз получивши дубиной по хребтине, все же оторвалась от женского кворума. Совершенно протрезвев, затерялась в сугробах леса.

   - Ну, я же предупреждал! - Отдышавшись, выдавил леший, шапку он где-то посеял при беге.