Выбери любимый жанр

Не надо печалиться, вся жизнь впереди! (сборник) - Рождественский Роберт Иванович - Страница 5


Изменить размер шрифта:

5

Творчество

Э. Неизвестному

Как оживает камень?
Он сначала
не хочет верить
   в правоту резца…
Но постепенно
из сплошного чада плывет лицо.
Верней —
   подобие лица.
Оно ничье.
Оно еще безгласно.
Оно еще почти не наяву.
Оно еще
безропотно согласно
принадлежать любому существу.
Ребенку,
   женщине,
      герою,
         старцу…
Так оживает камень.
Он —
   в пути.
Лишь одного не хочет он:
остаться
таким, как был.
И дальше не идти…
Но вот уже
   с мгновением великим
решимость Человека сплетена.
Но вот уже
   грудным, просящим криком
вся мастерская
до краев полна:
«Скорей!
   Скорей, художник!
Что ж ты медлишь?
Ты не имеешь права
   не спешить!
Ты дашь мне жизнь!
Ты должен.
Ты сумеешь.
Я жить хочу!
Я начинаю
   жить.
Поверь в меня светло и одержимо.
Узнай!
Как почку майскую, раскрой.
Узнай меня!
Чтоб по гранитным жилам
пошла
   толчками
      каменная кровь.
Поверь в меня!..
Высокая,
живая,
по скошенной щеке
   течет слеза…
Смотри!
Скорей смотри!
Я открываю
печальные
   гранитные глаза.
Смотри:
я жду взаправдашнего ветра.
В меня уже вошла
   твоя весна!..»
А человек,
который создал
   это,
стоит и курит около окна.
1961

Да, мальчики!

Мы – виноваты.
Виноваты очень:
Не мы
   с десантом
      падали во мглу.
И в ту —
   войной затоптанную —
      осень
мы были не на фронте,
   а в тылу.
На стук ночной
   не вздрагивали боязно.
Не видели
   ни плена,
      ни тюрьмы!
Мы виноваты,
что родились поздно.
Прощенья просим:
виноваты мы.
Но вот уже
   и наши судьбы
      начаты.
Шаг первый сделан —
   сказаны слова.
Мы начаты —
   то накрепко,
      то начерно.
Как песни,
   как апрельская трава…
Мы входим в жизнь.
Мы презираем блеянье.
И вдруг я слышу разговор о том,
что вот, мол, подрастает поколение.
Некстати… непонятное…
   Не то…
И некто —
   суетливо и запальчиво, —
непостижимо злобой
увлечен,
уже кричит,
   в лицо нам
      тыча пальцем:
«Нет, мальчики!»
Позвольте,
   он – о чем?
О чем?
Нам снисхождения не надо!
О чем?
И я оглядываю их:
строителей,
поэтов,
космонавтов —
великолепных мальчиков моих.
Не нам брюзжать,
Не нам копить обиды:
И все ж таки
   во имя
      всей земли:
«Да, мальчики!»
Которые с орбиты
   космической
в герои
   снизошли!
Да, мальчики,
веселые искатели,
отбившиеся
от холодных рук:
Я говорю об этом
   не напрасно
и повторять готов
   на все лады:
Да, мальчики в сухих морозах Братска!
Да, мальчики, в совхозах Кулунды!
Да,
   дерзновенно
      умные
         очкарики —
грядущее
   неслыханных наук!
Да, мальчики,
в учениях тяжелых,
   окованные
      строгостью
         брони.
Пижоны?
Ладно.
Дело
не в пижонах.
И наше поколенье —
   не они.
Пусть голосят
   о непослушных детях
в клубящемся
   искусственном дыму
лихие спекулянты
   на идеях,
      не научившиеся
         ничему.
А нам смешны
пророки
неуклюжие.
Ведь им ответить сможем мы сполна.
В любом из нас клокочет революция
Единственная.
Верная.
Одна.
Да, мальчики!
Со мною рядом встаньте
   над немощью
      придуманной
         возни.
Да, мальчики!
Работайте, мечтайте.
И ошибайтесь, —
Дьявол вас возьми!
Да, мальчики,
   выходим в путь негладкий!
Боритесь
   с ложью!
Стойте на своем!
Ведь вы не ошибетесь
   в самом главном.
В том флаге, под которым мы живем!
1963
5
Перейти на страницу:
Мир литературы