Ларец Пандоры (СИ) - Константинов Алексей Федорович - Страница 33

Благодаря нашей системе, Америка стала страной широких возможностей для тех, кто не получил при рождении никакого наследства. И не только потому, что она богата ресурсами и славится своей промышленностью, а потому, что сохраняет свободу инициативы и развивает предприимчивость. Россия располагает природными ресурсами, сравнимыми с нашими. Ее народ столь же трудолюбив, как и наш, но у нее не было благословенных 150 лет жизни при нашей форме правления и нашей социальной системе. Мудрость наших отцов-основателей, заключавшаяся в том, что прогресс должен быть суммой прогресса свободных личностей, получила развитие в результатах деятельности унаследовавших их власть великих лидеров страны".

Следует добавить, что о России Гувер знал не понаслышке. Штаты при его личном участии оказали существенную материальную поддержку Советской России во время голода в начале двадцатых.

Словно в насмешку над его словами спустя всего несколько месяцев после вступления Гувера в должность президента на государство обрушился жесточайший экономический кризис, выбраться из которого без государственного вмешательства и резкой смены политики с правого на левый курс американцы так и не смогли.

Сегодня нет единого мнения о том, что послужило причиной депрессии. То ли это был кризис перепроизводства, что выглядит правдоподобным на фоне стремительно падающего потребления в конце двадцатых, то ли привязка курса доллара к золотому запасу и нехватка денежной массой, что, на фоне быстрого изъятия американским правительством средств из Европы, выглядит не менее убедительно. Как бы там ни было, но кризис отбросил США не меньше, чем на десять лет назад.

Современники Гувера винили, сегодняшние историки его оправдывают, утверждают, что ему просто не повезло и предпринятые им шаги отразились на состоянии экономики США уже по окончанию его президентского срока. Стоит отметить, что в начале депрессии многие рассматривали её как заболевание. Стоит немного подождать - и она сама пройдёт. Более того, министр финансов Меллон утверждал, опираясь на социал-дарвинизм, что депрессия в каком-то смысле полезна. Она очистит экономику, избавит её от неспособных выстоять в конкурентной борьбе. Предприимчивые люди наверняка отыщут выход. Экономические бедствия, которые обрушатся на остальную часть населения США либо не волновали Меллона, либо пренебрегались им.

Гувер же постепенно стал склоняться к точке зрения, согласно которой в критические моменты вмешательство федерального правительства не только не повредит, но наоборот, будет способствовать выходу из кризиса. Президент стал искать пути вывода страны из бедственного положения. Началась скупка избытков зерна у фермеров, муниципальные власти поддерживали строительство, приветствовалась частная благотворительность. Выделялись средства для поддержки банков.

Однако решительных шагов Гувер не предпринимал. Он оставался сторонником децентрализации власти, выступал против широкого расходования государственных средств, опасаясь дефицита бюджета. Он продолжал настаивать на прерогативе частной инициативы и, как некоторые полагают сегодня, был прав. По мнению Гувера, экономика медленно оправлялась сама собой, только происходило это дольше, чем он ожидал.

А положение простых людей стремительно ухудшалось. Семьи рабочих лишались жилья, денег не хватало на самое необходимое, над страной повисла угроза голода. Недовольные правительственной политикой острословы из народа открыто издевались над президентом. Так, трущобы, сколоченные из металлолома и стройматериалов, в которых селились люди, прозвали Гувервиллем, газеты, которыми укрывались нищие, вынужденные спать на лавочках - одеялом Гувера, ну а вывернутый карман брюк стал именоваться флагом Гувера.

Максимального накала страсти настигли в тридцать втором году. Два массовых расстрела демонстрантов, один в Детройте, другой в Вашингтоне. В обоих случаях погибло по четыре человека. Раненных было значительно больше. В Детройте расстреляли демонстрацию голодных рабочих, выступавших с экономическими требованиями. Огонь открыли полицейские и вооружённые охранники Форда. Во втором армия разгоняла ветеранов Великой войны, разбивших палаточный городок на окраине столицы и требовавших немедленной выплаты компенсации.

Оба случая получили широкий резонанс в обществе, газеты так и трубили о безразличии президента Гувера к нуждам простых людей. Поражение республиканцев на предстоящих выборах было предрешено. Перенесший полиомиелит Франклин Делано Рузвельт одержал уверенную победу, опередив своего противника на семь миллионов голосов. В инаугурационной речи президент взывал к кооперации и чувству общности. Достаточно сравнить его речь со словами, которые произнёс Гувер ещё до того, как стал президентом, чтобы понять - за какие-то пять лет видение ситуации сильно изменилось. Больше того, Рузвельт всерьез говорил о необходимости возложить на себя чрезвычайные полномочия, если договоренности с Сенатом добиться не удастся, о грубом вмешательстве в экономику, активной роли государства в выходе из кризиса. Вот отрывки из его речи:

"<...>

Но все-таки беды пришли к нам не от материального недостатка. Нас не покарало нашествие саранчи. Наши беды не сравнимы с испытаниями, которые наши предки одолели, ибо верили и не страшились, за что мы должны быть им весьма благодарны. Природа по-прежнему приносит щедрые дары, а человеческие усилия их преумножают. Изобилие у самого нашего порога, но мы не можем воспользоваться его щедрыми дарами в силу их недоступности. Происходит это главным образом потому, что те, кто отвечал за обмен плодами рук человеческих, потерпели провал из-за собственного упрямства и собственной некомпетентности, признали свое поражение и вышли из игры. Деятельность бесчестных менял осуждается судом общественного мнения, люди не приемлют ее ни умом, ни сердцем.

Правда, они пытались, но действовали отжившими свой век традиционными методами. Потерпев неудачу с кредитом, они лишь предложили ссужать больше денег. Лишившись возможности прельщать людей прибылью, они прибегли к слезным просьбам и мольбам вернуть им утраченное доверие. Им известны лишь правила поколения корыстолюбцев. Это недальновидные люди, а недальновидные люди обречены на гибель.

Спасаясь бегством, менялы покинули храм нашей цивилизации. Теперь мы можем вернуть этот храм к древним истинам. Мерой этого возвращения служит степень нашего обращения к общественным ценностям, более благородным, нежели простая денежная прибыль.

Счастье заключается не просто в обладании деньгами, - оно в радости свершений, в творческом волнении. В безумной погоне зa мимолетной прибылью больше нельзя забывать об этой радости и о моральном стимулировании труда. Эти мрачные времена будут оправданны, если научат нас, что наше истинное предназначение не прислуживать кому-то, а жить самим себе и нашим собратьям.

Признание ложным такого мерила успеха, как материальное богатство, идет рука об руку с отказом от ложного убеждения, что государственная должность и высокое политическое положение измеряются лишь мерилом поста и личной выгоды. Надо покончить с тем образом действий в банковском деле и в бизнесе, который слишком часто превращал священный долг в подобие бессердечного и своекорыстного проступка. Неудивительно, что доверие тает, ибо оно зиждется только на честности, чести, на нерушимости обязательств, на ревностной защите, на бескорыстной деятельности, а без всего этого оно существовать не может.

<...>

Вместе с тем мы должны откровенно сказать о перенаселенности наших промышленных центров и, занявшись перераспределением в национальном масштабе, постараться наделить землей тех, кто лучше всех готов ее использовать. Справиться с этой задачей могут помочь решительные действия по повышению цен на сельскохозяйственную продукцию, а одновременно и покупательной способности по отношению к продукции, производимой в городах. Этому может помочь эффективное предупреждение нарастающей трагедии разорения в результате лишения права выкупа закладной на наши небольшие дома и фермы. Этому может помочь требование к федеральной власти, властям штатов и местным властям немедленно и резко сократить свои расходы. Этому может помочь унификация выплат пособий, сегодня нередко раздробленных, неэкономичных и неравных. Этому может помочь государственное планирование и контроль над всеми видами транспорта, связи и прочих услуг явно общественною характера. Этому можно помочь многими способами, но никогда не поможешь одними разговорами. Мы должны действовать, и действовать быстро.