Мандалорский доспех - Джетер К. В. - Страница 11

- Я по делу, не для болтовни.

Чтобы угнаться за Феттом, голосовому придатку пришлось выпустить небольшие коготки и, цепляясь ими за нити, из которых был сплетен потолок, помчаться следом.

- Ах, это действительно мой старый и добрый знакомый! Ты, как прежде, отважен и неукротим, таким я тебя и запомнил, когда ты пришел ко мне в первый раз! А ты помнишь, как это было? Сколь печально долгое время был лишен я возможности познать твою лаконичную и чарующую мудрость…

Боба Фетт не утрудил себя ответом. Даже желания пустить в ход бластер уже не возникало. Охотник пробирался по туннелю, ткань пола прогибалась под его весом. Когда бы ему ни приходилось дотрагиваться затянутой в толстую перчатку рукой до стен, по скользким белесым нитям пробегала рябь, словно от камня, брошенного в озеро, полное фосфоресцирующего планктона Света в коридоре было немного. Из стен выглядывали придатки-светильники, но их усилий было явно недостаточно. Они вспыхивали, когда охотник проходил мимо, и тут же гасли, погружая туннель в темноту. Фетт лениво предположил, что в отсутствие посетителей Куд'ар Муб'ат сидит в кромешной тьме. Арахноиду свет не требовался.

- А вот и ты во всей своей цельности! - на этот раз голос, больше напоминающий раздираемый надвое лист металлической фольги, прозвучал прямо по курсу.

Боба Фетт пригнулся, ныряя под гребень затвердевшей паутины.

- Я знал, что ты вернешься, увенчанный славой, - слова, исходящие из собственного рта Куд'ара Муб'ата, звучали громче и ниже тоном. - И, разумеется, со своей хваленой и неоспоримой пунктуальностью.

Боба Фетт вошел в центральную камеру гнезда; здесь было настолько просторно, что охотник мог выпрямиться в полный рост. И дело было вовсе не в контрасте, хотя пробираться по темным переходам почти что на четвереньках не слишком удобно. Такова была реальность логова и тела Куд'ара Муб'ата, по сути представляющих единое целое. Каждый живет внутри собственных доспехов, философски усмехнулся охотник.

- Я вернулся в указанное время, - Фетт развернул к сборщику закрытое глухим шлемом лицо. - Простая работа.

- О да! Могу себе представить! С твоими никем не превзойденными талантами! - фасеточные глаза Куд'ара Муб'ата сфокусировались на посетителе; одна из многих коленчатых ног изобразила сложный жест, должный означать любезность. - Разумеется, для тебя подобное задание легче легкого! Как я понимаю, никаких осложнений?

- Как всегда. Только два охотника, хотели перехватить добычу.

- О-о!

Темные многочисленные глаза, похожие на драгоценные камни, заблестели от предвкушения.

- И ты о них позаботился?

- Не было интереса, - Фетт отлично знал, насколько сборщик обожает истории о сражениях и погонях (и чем кровопролитнее, тем лучше), но совершенно не собирался потакать вкусам арахноида. - Типичные представители Гильдии. Легче обойти кучу дерьма, чем наступать на него.

- Как точно подмечено! Ты в высшей степени восхищаешь меня! - Куд'ар Муб'ат дотянулся до потолка несколькими задними конечностями, подтянулся, оторвав от пола бесцветное брюхо. - Знаешь, что самое приятное в нашем знакомстве? Что у меня есть привилегия выслушивать твои искрометные и остроумные замечания!

Постельный придаток, освободившись от веса хозяи-да, зашипел, накачивая внутрь себя воздух. Сборщик тем временем проделал путь по потолку камеры, в конце концов оказавшись «лицом к лицу» с охотником за головами.

- Разве мы не связаны узами более прочными, чем тривиальное и скучное деловое сотрудничество, мой дорогой Фетт? Прошу тебя, скажи «да»! Скажи, что мы друзья, ты и я.

- Друзья, - бесстрастно откликнулся Боба Фетт, - помеха в моей профессии.

Он отвернулся, чтобы не видеть перевернутого вверх ногами арахноида.

- У меня нет времени восхищать тебя. Заплати за работу, я отдам добычу и уйду.

- И вернешься в следующий раз, - Куд'ар Муб'ат, не поворачивая головы, уставился на охотника еще одним набором фасеточных глаз. - А это случится не так скоро.

Может быть, он ошибся? Может быть, вот этот этап работы самый поганый? Фетт задумчиво разглядывал носки собственных ботинок. Выслеживать добычу, преследовать по всей Галактике, ловить и доставлять заказчику, убивать того, кого придется убить, если так указано в задании… Это вызов и подтверждение способностей. Вести переговоры с клиентами, напрямую или через посредников, Фетт не любил. Всегда одно и то же. Никто не хочет платить. Всем подавай добычу, а выделить хоть одну кредитку за заказ никто не желает. Единственное «приятное» исключение из правила - Дарт Вейдер, который относится к деньгам с завидным безразличием. У тех же хаттов всегда были проблемы с эмоциональностью. Сначала их раздутый эгоцентризм при малейшем признаке неповиновения заставлял их назначать за добычу невероятную сумму, от которой у кого угодно глаза лезут на лоб. Потом они успокаиваются, верх берет жадность, и хатты принимаются сбивать цену. Члены так называемой Гильдии охотников за головами в результате довольствуются одной десятой от изначально назначенной награды. Фетт их презирал; он никогда не брал ни кредиткой меньше от оговоренной суммы и не имел ни малейшего намерения менять этот принцип.

- У меня дела, - напомнил он арахноиду.

Он не лгал. Галактика велика, в ней полно темных уголков, захолустных миров и даже целых планетных систем, где так легко спрятаться. И всегда отыщутся существа, у которых найдутся причины прятаться там либо для того, чтобы спасти собственную шкуру от Императора, от местных властей или гангстеров, либо для того, чтобы не выпустить из потных ладоней кредитки, которые они сумели от кого-нибудь утаить. Дело всегда есть. Но, несмотря на занятость Фетта, той же Гильдии перепадал достаточно жирный кусок, от которого ее члены отщипывают по крохам. И чем дальше велеречивый сборщик без необходимости задерживает его у себя в гнезде, тем больше шанс, что какойнибудь обнаглевший охотник из Гильдии рискнет покуситься на его добычу. Такая возможность была неприемлема и выводила из себя, если подобное определение применимо к холодной, лишенной эмоций логике, которая управляла всеми действиями охотника.

- Плати, - сказал Боба Фетт. - И я перестану отвлекать тебя от дел.

Каждый в Галактике знал, в чем заключалось дело Куд'ара Муб'ата. Не было среди звезд существа, подобного сборщику. Если на какой-нибудь планете и жили другие представители его расы, этот мир, затянутый паутиной и сетями, сплетенными из гипертрофированных отростков нервной ткани, еще не был открыт. Может быть, арахноид был единственным в своем роде; до охотника долетали слухи, что когда-то давно, еще до того как Фетт заработал себе репутацию самого опасного охотника за головами, жил предшественник Куд'ара Муб'ата, другой сборщик, чьим нахлебником был нынешний хозяин гнезда. Придаток, полузависимое создание, точно такое же, как те, что населяли паутину, волоча за собой нейронные поводки… вот кем был могущественный Куд'ар Муб'ат. Его гипотетический папаша допустил ошибку, позволив одному из своих отпрысков обрести самостоятельность, и дорого за нее заплатил. Новый владелец, гнезда убил его и переварил.

Сборщик мертв, с отвращением подумал Фетт. Да здравствует сборщик. Даже хатты с их непомерными аппетитами и яростными междоусобицами не пожирают своего сородича, пусть даже выбившегося из-под контроля.

Арахноид работал посредником. Кому-то всегда необходимо улаживать дела между криминальным миром и теми, кто на него трудится. Если когда-то и было счастливое время, когда вор не крал у вора, то оно давно окончилось. Боба Фетт никогда не обманывал своих заказчиков, хотя некоторых из них вынужден был убить. Если бы все придерживались его стандартов, Куд'ар Муб'ат остался бы без работы. Но так не было, арахноид процветал, заключая сделки между смертельными врагами, брал предварительные заказы на доставку или смерть и получал за услуги значительные проценты с общей суммы. Собственно, столь раздражающая Фетта Гильдия выполняла ту же самую функцию. Боба Фетт пользовался услугами сборщика, когда таково было пожелание клиента или ему не хотелось лично вытряхивать из заказчика комиссионные.