Папаши (СИ) - "bestbest" - Страница 15

Джон провел рукой по волосам и хмыкнул, обнаружив количество несмытого шампуня: - Проходи, я сейчас.

Шерлок, подавляя желание загородить собой неприлично обнаженного Джона от любопытных кумушек, прошел в хорошо знакомую ему квартиру и громко хлопнул входной дверью, показывая, что больше они ни в чьих советах и рекомендациях не нуждаются.

- Итак, - Джон переоделся в джинсы и рубашку, а лицо вернуло себе выражение прежнего дружелюбия, - сколько нам отведено времени?

Продолжая зачарованно смотреть (воротник рубашки был влажным и прилипал к шее, заставляя Джона время от времени проводить по ней пальцем, и Шерлок не смог бы сразу сказать, за чем именно ему нравилось наблюдать больше – капли на висках, покрасневшая шея или смущенное выражение лица), Шерлок ответил не сразу: - Среднестатистическое значение времени для удачных свиданий – три часа. Учитывая, что это фактически не первое наше свидание – можем сократить до двух.

- А потом? – кивнув, словно для него подобное обсуждение было обычным делом, уточнил Джон.

- Секс, - буднично ответил Шерлок.

- А, ну да, - помолчал. - Что!?

========== Часть 11 ==========

Шерлоку казалось, что он предусмотрел все. Возможность отказа, возможность согласия, предполагаемый удар в челюсть (левая рука непроизвольно сжимается, правая нога делает движение назад, достаточно будет только перехватить кулак и убраться с траектории движения). Он рассчитал даже вероятность того, что именно в этот момент на дом рухнет пролетающий мимо самолет (ничтожно мала, но следует учитывать).

Джон выглядел крайне изумленным (растерянным, возможно, шокированным). Повисла пауза, предоставляющая возможность для построения еще одного мириада теорий (он даже дошел до того, что стал вычислять максимальную скорость, с которой он может покинуть эту комнату). А затем Джон сделал то, что проходило в разделе «маловероятные», секция «практически невозможные» под грифом «на всякий случай». Он откинул голову, продемонстрировав покрасневший участок кожи, которому Шерлок уделил столько незаслуженного внимания каких-то десять минут назад, и расхохотался. А потом подошел, все еще улыбаясь, хлопнул по плечу, сказав: «Отличная шутка», и направился на кухню, откуда послышалось: «Кофе или чай?».

Шерлока еще никогда не понимали настолько неправильно.

- Вообще-то, - начал он, присоединяясь к Джону на кухне, - я серьезно, понимаешь, секс, как естественная потребность…

- Да-да, потребность, ты серьезен, не думай, что я не слушаю, - сообщил Джон, всунув в руки Шерлоку горячую кружку с отвратительным растворимым кофе, единственным, что пили в этом доме, и единственным видом кофе, который ненавидел Шерлок, и продолжил колдовать над странно выглядящей субстанцией, что приветственно хлюпала в кастрюльке на плите.

- Это что? – немедленно заинтересовался Шерлок, ставя кружку на стол, на мгновение забывая про истинную цель визита, но тем не менее успевая незаметным движением задвинуть кофе куда-то подальше, чтобы не бросалось в глаза. – Гидрокарбонат натрия и уксусная кислота?

- Нет, - Джон принюхался к вареву, - предполагалось, что это наш с тобой ужин. Спагетти.

- Мне кажется, это блюдо можно было назвать громким словом «спагетти» примерно полчаса назад.

- Согласен, - кивнул Джон, - итак, какую кухню предпочитаешь? Тут недалеко пиццерия и китайский ресторан, можем заказать.

Джон обернулся, продолжая обдумывать, как можно было испортить то, что, судя по рецепту, могла приготовить даже Зеленка, и практически уткнулся носом во внезапно оказавшуюся слишком близко рубашку Шерлока. Обнаружив помимо рубашки и всего остального Шерлока, Джон поднял глаза и открыл рот, намереваясь продолжить увлекательный экскурс по ближайшим ресторанам, которых он за время холостяцкой жизни узнал предостаточно.

Прохладные пальцы на его подбородке ласково заставляют запрокинуть голову. Касание губ. Легкое, невесомое, в уголок рта. От невыносимой нежности этого почти-поцелуя на тесной кухне становится слишком жарко, слишком душно и слишком близко к другому человеку. Джон отстраняется, неловко улыбаясь, все еще надеясь, что происходящее можно будет свести к шутке («А помнишь, как мы с тобой целовались на кухне, а потом долго над этим смеялись?» - что-то такое проносится у него в голове). Шерлок прижимает его к шкафу («Говорил же, не нужно столько мебели на кухне», - некстати думает Джон), практически загоняет в угол и, как бы пошло это ни звучало, засовывает язык ему в рот, таким знакомым движением по предыдущим неловким поцелуям. Прикусывает нижнюю губу, оттягивая ее, проводит языком по покрасневшему месту, словно залечивая, и отстраняется, тихо шепча: - Я не хочу, чтобы ты потом мог списать это на принуждение с моей стороны. За следующим тебе придется прийти самому.

И делает шаг назад.

Вдох, выдох, руки вспотели, сердце стучит там, где ему совсем не положено быть, мышцы напряжены, кажется, еще немного, и Джона просто скрутит в тугую спираль, всего, без остатка. А Шерлок, невозмутимый мерзавец, спокоен, отстранен и почти не растрепан. Только бьющаяся жилка выдает его с головой. А еще – он не смотрит Джону в глаза, рассматривает что-то на полу с таким вниманием, словно за это можно получить Нобелевскую премию мира.

И Джон делает шаг навстречу.

В том, как они целуются, исступленно, страстно, вжимаясь друг в друга, время от времени сталкиваясь зубами, есть что-то темное и первобытное, оставшееся с тех времен, когда не было ласки, была только грубая сила и подчинение. Они словно дерутся за лидерство, снова и снова оставляя следы пальцев на руках и плечах, на всем, до чего могут дотянуться, хватаясь как за спасательный круг в бушующем море охватившей их жажды. А потом Джон утыкается лбом Шерлоку в плечо и замирает, его ноздри подрагивают, когда он втягивает в себя запах одеколона и еще чего-то едва уловимого, мускусного.

- Все в порядке? – Джон готов поставить пять фунтов и кастрюлю чего-то, что когда-то было спагетти, на то, что в голосе Шерлока действительно звучит забота.

Хотя, возможно, ему просто очень хочется, чтобы она там была.

- Спальня или кухонный стол? – Джон предлагает это таким же тоном, каким предлагал выбрать между итальянской и китайской едой.

***

Шерлок, конечно, предпочел бы ярко-освещенную комнату и возможность делать записи по ходу эксперимента. Однако, полумрак и возможность не отвлекаться на анализ и размышления, а просто ласкать языком ушную раковину Джона кажутся ему вполне приемлемой альтернативой в данной ситуации. Джон ежится от сладкой щекотки, и Шерлок усмехается, не отрываясь от своего занятия. У них есть примерно час – Шерлок уверен, это тот максимум времени, который миссис Хадсон сможет удержаться от того, чтобы не позвонить требовательно в дверь и не узнать, как у них дела, вооружившись каким-нибудь соответствующим случаю предлогом.

Час, в один и тот же момент – это все время мира и совсем ничего.

Джон не думал, что бывает так: легко и просто, словно он всю жизнь занимался сексом с мужчинами. С Шерлоком. Нет чувства неловкости, ощущения собственного несовершенства, желания спрятать недостатки. И от этого чуть-чуть страшно.

Шерлок, спланировав «половой акт номер один» как боевую кампанию, был неприятно поражен количеством времени, потраченным впустую на составления списка эрогенных зон, разнообразных техник (впрочем, это как раз было не самым бесполезным знанием) и сбора прочего фактического материала. Важнее оказалась импровизация, яркая реакция Джона на прикосновения и тихий шепот «Еще, пожалуйста, еще».

Прикосновения языков, пальцев, тонкие ниточки слюны, синтетический запах банана, перепалка по поводу уместности рассуждений о самках богомола («И я даже не хочу знать, что вообще навело тебя на мысль рассказать мне об этом именно сейчас»), все это сохранилось в отдельной комнате в Чертогах Разума, запертой на десять засовов. Оставлено там, несмотря на незначительность этих знаний с точки зрения работы детектива, закупорено как бутылка дорогого вина, чтобы можно было доставать и смаковать, вспоминая.