Выбери любимый жанр

Капитализм и шизофрения. Анти-Эдип (сокращенный перевод-реферат) - Делез Жиль - Страница 1


Изменить размер шрифта:

1

Делёз Ж.,

Гватари Ф.

Капитализм и Шизофрения.

Анти-Эдип

ВВЕДЕНИЕ

Шизоанализ утвердил себя как направление в современной французской философии благодаря совместным работам Ж.Делёза и Ф.Гватари.

Он связан с созданием теории маргинальных групп, которые признаются первичными по отношению к любым видам коллективности, а также с представлением о языке как о несущественной части неязыкового поля, представленной в этой концепции машинами желания. Мир желания, который так прославляется в шизоанализе, мир, где «все возможно», приравнивается к миру шизофренического опыта особого рода (не тождественного клиническим формам шизофрении). «Состоявшимися шизофрениками» называются философы и писатели – Арто, Батай, Лоури, – перешедшие предел, удерживающий производство желания на периферии общественного производства, сделавшие один вид производства тождественным другому. Подобно шизофрении, в понимании Делёза и Гватари, философия – это процесс, а не цель, производство, а не выражение.

Делёз называет художников «клиницистами цивилизации», сближая их со знаменитыми врачами-симптомологами, обновившими диагностику; «художники – это клиницисты, но не своей болезни и не болезни вообще, а цивилизации... оценка симптома может совершиться лишь через роман...» [Deleuze G. Logique de sens. P., 1969. – P. 277.]. Каждый из подобных клиницистов (А.Арто, С.Фитцжеральд, М.Лоури) максимально рискует, экспериментируя на себе, и этот риск дает неотъемлемое право на диагноз. Что же выпадает на долю философа? «Говорить о ране Боске, об алкоголизме Фитцжеральда и Лоури, о безумия Ницше и Арто, оставаясь на берегу? Или самому немного заглянуть туда, быть немного алкоголиком, немного безумцем... настолько, чтобы создать психическое расстройство, но не углубить его до бесповоротности?» Делез отвечает однозначно: да, заглянуть самому и испытать на себе первориск творца, и тогда появится возможность мыслить этим опытом, войти в его событие, а не делать его объектом «незаинтересованного» созерцания, которое этот опыт разрушает.

В этом движении отвергается прежде всего неспособность философии от Канта до Гуссерля порвать с формой общего чувства, в результате чего трансцендентальный субъект сохраняет форму личности, персонального сознания субъективного тождества, удовлетворяясь калькированием трансцендентального с эмпирического. То, что очевидно у Канта, когда он выводит три вида трансцендентального синтеза из соответствующих видов психологического синтеза, остается в силе применительно к Гуссерлю, выводящему изначальное, трансцендентальное «видение» из перцептивного «зрения». Таким образом, в понятии смысла не только задается все то, что нужно породить с его помощью, но, что более существенно, это понятие затемняют, смешивая выражение с другими измерениями, от которых его обещали отличать.

Гуссерль показал независимость смысла от целого ряда модусов в соответствии с требованиями феноменологической редукции. Но понять смысл как непроницаемую нейтральность ему мешает забота о сохранении в феноменологии рационального модуса здравого смысла (общего чувства), неверно понимаемого им как матрица и праформа.

В противоположность ориентациям на рациональный модус здравого смысла, философия Делёза и Гватари опирается на безличное и доиндивидуальное поле, которое (несмотря на попытки в этом направлении, например, Ж.-П.Сартра) неопределимо как поле сознания: нельзя сохранить сознание как среду, отказываясь от формы личности и точки зрения индивидуации. «Трансцендентальную философию, – пишет Делёз, – роднит с метафизикой прежде всего альтернатива, которую они навязывают: или недифференцированный фон, бесформенное небытие, бездна без различий и свойств, или индивидуальное суверенное Существо, высоко персонализированная форма. Вне этой формы или этого Существа – хаос... Другими словами, метафизика и трансцендентальная философия сходятся в понимании произвольных единичностей (сингулярностей) лишь как персонифицированных в высшем Я» [Deleuze G. Logique de sens... 129.]. Будучи доиндивидуальными, неличностными, аконцептуальными, они коренятся в другой стихии. Эта стихия называется по-разному – нейтральное, проблематичное, чрезмерное, невозмутимое, но за ней сохраняется одно общее свойство: индифферентность в отношении частного и общего, личного и безличного, индивидуального и коллективного и других аналогичных противопоставлений (бинарных оппозиций). Другими словами, произвольная единичность или сингулярность неопределима сточки зрения логических предикатов количества и качества, отношения и модальности. Сингулярность бесцельна, ненамеренна, нелокализуема. Например, произвольная единичность битвы не позволяет ей осуществиться, не дает поделить ее участников на трусов и храбрецов, победителей и побежденных; битва как событие разворачивается за всем этим, за ее осуществленностью.

Классовый анализ в шизоанализе не отменяется, но оказывается второстепенным по отношению к логике самого желания: он ограничивается «предсознательным интересом», в то время как желание относится к более глубокому бессознательному пласту. Буржуазия рассматривается при этом как единственный класс капиталистического общества, которому противостоит не пролетариат, а «группа в слиянии» (термин Сартра) или «состоявшийся шизофреник». Революционный потенциал сосредотачивается на полюсе маргинальных групп, а не на полюсе классов.

Шизоанализ оказал большое влияние на формирование новой философии и других направлений философского маргинализма во Франции.

М.К.Рыклин

Глава I. МАШИНЫ ЖЕЛАНИЯ

Постоянное производство самого производства, привитие производства к продукту, составляет свойство машин для первичного производства. На картине Ричарда Линднера «Мальчик с машиной» изображен огромный, раздувшийся ребенок, прививший себе, запускающий одну из маленьких машин желания в большой социальной технической машине.

Из производства следует продукт как часть тождества продукт/производство. Эго тождество образует третий термин в линейной серии, это как бы огромный недифференцированный объект. Все на мгновение останавливается, застывает (потом все снова заработает). В каком-то смысле больше хотелось бы, чтобы ничто не работало, не функционировало: не рождаться, остановить колесо рождений, остаться без рта для сосания, без ануса для испражнения. Достаточно ли повреждены машины, достаточное ли число деталей от них отвалилось, чтобы они превратились сами и нас превратили в ничто? Видимо, для этого потоки энергии еще слишком связаны, частичные объекты еще слишком органичны... Наш организм создаваем машинами желания, но в лоне этого производства, в самом этом производстве тело страдает от такого устройства, страдает от того, что оно не организовано по-другому, что оно вообще организовано... Автоматы перестают работать, из них вываливается составлявшая их неорганизованная масса. Полное тело без органов непродуктивно, стерильно, непорождено, непотребляемо. Бесформенное и бесструктурное, оно было обнаружено на своем месте Антоненом Арто. Инстинкт смерти – вот его название, а смерть может быть смоделирована. Но желание желает также этого, смерти, потому что полное тело смерти является его неподвижным двигателем, как оно желает жизни, потому что органы жизни представляют собой его working machine [Работающая машины (англ.) -Прим. перев.]. Не нужно спрашивать себя, как все это вместе работает: сам этот вопрос -продукт абстракции. Машины желания работают исключительно в поврежденном состоянии, бесконечно ломаясь. Президент Шребер долгое время жил без живота, без кишок, почти без легких... без мочевого пузыря; иногда он питался частями своей гортани и т.д. Тело без органов непродуктивно, но оно, тем не менее, производится на своем месте и в свое время в процессе коннективного синтеза, производится в качестве тождества производства и продукта... Тело без органов не является свидетелем изначального ничто, точнее, является им не более, чем остальная часть утраченной целостности. Прежде всего это не проекция, у него нет ничего общего с собственно телом или с образом тела. Это тело без образа. Непродуктивное, оно существует там, где производится, в третьем времени бинарно-линейной серии. Оно постоянно вновь вводится в производство... Полное тело без органов составляет часть антипроизводства. Но это еще одно свойство продуктивного или коннективного синтеза: подсоединять производство к антипроизводству, к элементу антипроизводства.

1
Перейти на страницу:
Мир литературы