Too expensive for you (СИ) - "ToBeContinued..." - Страница 47

– Бля, теперь ты снова официально Галлагер? – спросил официант, обернувшись на подзывающего его клиента за восьмым столиком, махнув рукой тому, чтобы подождал пару минут.

– Да, – ответил рыжий, – ну, по крайней мере, на карточках выбито это имя, – усмехнулся он, провожая фигуру удаляющегося брюнета долгим взглядом, заинтересованно следя за парнем, подошедшим принять заказ у пожилой пары, потеряв его из виду лишь, когда тот скрылся за дверью, ведущей в кухню.

Раскладывая пластиковые прямоугольники по кармашкам кошелька и проверяя содержимое конверта на предмет недостачи какого-либо свидетельства или договора, Йен ждал свой кофе, украдкой наблюдая за вернувшимся в зал Милковичем, обслуживающим столики, удивляясь проворности официанта, еще недавно не способного даже приготовить американо.

– Вот, – большая кружка свежезаваренного черного напитка опустилась перед Галлагером, дразня пустой желудок приятным ароматом жареных зерен, вынуждая признать, что он голоден. – И это… пожри. Наверняка, не завтракал сегодня, – а внушительный кусок мясного пирога на круглой тарелке, составивший компанию кофе, свел на нет необходимость просить Микки принести что-то перекусить.

– Спасибо, – улыбнулся рыжий, делая первый глоток обжигающей жидкости, – я не успел поесть, – объяснил он Милковичу, отрезая небольшой кусочек угощения.

– А эта пизда куда смотрела? – спросил брюнет, прекрасно зная, что Йен поймет все без объяснений, ведь за непродолжительное время их знакомства Галлагер, кажется, научился говорить на своеобразном языке этого парня.

– Мэнди спала еще, когда я уходил, – ответил рыжий, прожевав и проглотив выпечку.

Йен ночевал в доме Милковичей уже несколько дней, пока занимался вопросом возвращения своих документов и урегулированием конфликта с арендодателем его небольшой квартиры, не увенчавшемся успехом – Галлагера выселили.

– Точно, – сам себе кивнул Микки, – она ж вечером на смену выходит, – вспоминая расположение небольших прямоугольников в графике, проговорил он. – Хоть высплюсь сегодня, блять, – улыбнулся брюнет, рассчитывая на отсутствие сестры и ее лупоглазого хахаля, кажется, прописавшегося у них на постоянку.

– Ты до скольки? – поинтересовался рыжий, поглощая очередной кусок пирога.

– В девять заканчиваю, – ответил Милкович, – у меня двойная, – уточнил он. – Надо хоть немного подзаработать, а то скоро отопление отключат, – весь день изображая услужливость сквозь плотно сжатые зубы и кулаки, Микки собирал каждый доллар чаевых, надеясь наскрести на долговой взнос. – Кстати, за кофе и пирог заплатишь, – улыбнулся он, указывая на уже опустевшую тарелку, – ты теперь при бабках ведь, – он не знал, какую сумму вернули Йену, но надеялся, что семь с половиной баксов его не утянут.

– Давай, я заплачу за отопление? – предложил Галлагер, потянувшись к сумке. – Все равно, считай, у вас живу, – он знал, что Микки не захочет принимать помощь, но попробовать стоило.

– Нихуя, – конечно, он не согласился.

– Ладно, – подозрительно быстро сдался рыжий.

– Микки! – голова повара показалась из окошка, подзывая к себе официанта, чтобы тот забрал очередной готовый заказ.

– Блять, – прорычал он, обернувшись, – я щас.

– Мне тоже пора, – допивая кофе, ответил Йен. – Нужно вернуть деньги Майку и в «Ласточку» съездить, – поднимаясь со своего места, добавил.

– Нахуя? – тут же нахмурился Милкович, заметно напрягшись.

– Уволиться, – объяснил Галлагер, улыбаясь столь острой реакции брюнета на его место работы, думая о том, что ему чертовски приятно было наблюдать за поджавшимися вмиг губами и крепко стиснутыми кулаками, выдающими Микки с потрохами – он волнуется и переживает.

«А еще, кажется, ревнует» подумал рыжий, когда, разворачиваясь и удаляясь в направлении кухни, Милкович пробубнил:

– Ебырю своему белобрысому привет передавай.

Оставив деньги за поздний завтрак, Йен надел куртку и вышел из теплого помещения кафе, вдыхая полной грудью прохладный осенний воздух. Обернувшись, он увидел через стекло Микки, подошедшего к столику, за которым он сидел, чтобы убрать, и помахал ему на прощание, усмехнувшись в момент, когда средний палец брюнета сказал ему «пока» вместо своего хозяина, теперь сосредоточенно пересчитывающего зеленые купюры, не понимая, каким упрямым мудаком нужно быть, чтобы на чай оставить сто девяносто два бакса и пятьдесят центов.

***

Встреча с Майком окончилась кратким рассказом о случившемся, сопровождаемым постоянными охами и ахами его бывшего парня, парой теплых объятий и обещанием как-нибудь посидеть вечером; а визит на старое место работы – увеличением стопки наличности, к запасам рыжего прибавляя внушительную сумму отступных и оплату молчания о несанкционированной деятельности ночного клуба при допросах в полиции.

Йен вернулся в дом Милковичей около десяти вечера, посетив по пути супермаркет в желании набить холодильник всевозможными съестными запасами и напитками.

– Мик? – позвал Галлагер, разуваясь, проходя на кухню в компании увесистых пакетов с логотипом местного торгового центра. – Микки? – прокричал он громче, не получив ответа.

Тишина.

Разложив продукты по полкам, дверцу холодильника заставив бутылками светлого пива, рыжий пересек гостиную, направляясь к лестнице, замечая на диване рабочую кепку Милковича, оповещающую о том, что хозяин уже дома.

В комнате брюнета тоже не было.

– Мик? – снова позвал Йен.

– В ванной, – услышал из-за плотно прикрытой двери голос парня, перекрикивающего шум бегущей воды.

– Я дома, – проговорил рыжий, приближаясь к деревянной створке.

– А я, блять, не понял, – усмехнулся Милкович, закрывая вентиль. – Я там в прокат зашел по дороге, – говорил брюнет через преграду, – можем посмотреть киноху под пиво, а то спать нихуя не хочется еще, – открывая дверь, добавил он, проходя мимо стоявшего в паре метров от нее Галлагера, направляясь в комнату за забытой там футболкой. Шлепая по полу босыми ногами, длинноватыми для его роста домашними штанами сметая пыль с ковра, Микки полностью сосредоточился на вытирании головы большим махровым полотенцем, и не сумел уловить внимательно что-то рассматривающего на небольшом участке его тела взгляда зеленых глаз.

– Подожди, – голос рыжего, проследовавшего за ним в спальню, теперь стоявшего в дверях, отвлек Микки от поисков чистой одежды, вынуждая обернуться.

– Чё? – спросил брюнет, не понимая, куда так пялится парень, начиная осматривать себя в поисках объекта его интереса.

– Ты снял повязку, – подходя к нему, проговорил Йен, останавливаясь в шаге.

– А, блять, ты про это, – опустив голову, всего на пару секунд задержав взгляд на ярком шраме, сильно выделяющемся на груди, прошептал Милкович, тут же оглядываясь на спинку стула, завешанную ношенными футболками в желании прикрыться. – Я уже пару дней без нее хожу, – ответил он, хватая первый попавшийся тканевый панцирь, обещающий защиту от этого виноватого взгляда, причиняющего немалый дискомфорт.

– Мик, я… – Галлагер сделал еще один шаг навстречу, желая вновь попросить прощения у Микки за случившееся, но недовольный голос брюнета не позволил закончить:

– Нормально все, – проговорил он, сминая в пальцах хлопковую ткань, но так и не надевая ее на оголенные участки кожи.

– Болит? – поднимая руку, дотрагиваясь кончиками пальцев до трех букв, вырезанных на груди Милковича, спросил рыжий, вновь проклиная ту ночь, лишившую Микки большого запаса крови, вечном напоминанием о которой теперь будет служить надпись на его теле корявыми буквами его имени.

– Чешется, – честно признался брюнет, закусив губу, чувствуя приятную прохладу бледных пальцев на воспаленной рассеченной коже.

– Шрам останется? – поинтересовался Йен, аккуратно скользя подушечками по своему имени, замечая, что это приносит удовольствие парню, внимательно следившему за движениями его руки.

– Да, – кивнул Милкович, даже не думая о том, чтобы соврать.