«Пятая колонна» Советского Союза - Шамбаров Валерий Евгеньевич - Страница 56

Но помощь с готовностью предлагал Запад! Хотите, чтобы ваши произведения увидели свет? Пожалуйста! Давайте, и мы опубликуем, откроем дорогу к славе. Ярким примером подобной провокации стала история с романом Б. Пастернака «Доктор Живаго». Как с исторической, так и с художественной точки зрения произведение было откровенно слабым. Если кто-то пробовал и попробует его читать, может сам в этом убедиться (до сих пор автору не удалось встретить ни одного человека, кто смог бы с удовольствием и интересом дочитать роман до конца). Но в 1958 г. он был издан за рубежом, и ему, явно из конъюнктурных соображений, сразу же присудили Нобелевскую премию.

В Советском Союзе это вызвало скандал. Пастернака заставили отказаться и от премии, и от выезда за границу, перемыли ему кости на всех уровнях, исключили из Союза писателей. Отечественные литераторы послушно проголосовали за исключение, но в душе многие сочувствовали обиженному автору. Дело Пастернака выставило Советский Союз посмешищем всего мира, а в отечественных культурных кругах вызвало скрытую оппозицию к власти, всплеск либеральных настроений. В частности, на ближайших выборах в Союзе писателей литераторы «прокатили» и вынудили уйти со своего поста патриота Суркова, возглавлявшего эту организацию.

Ну а западные державы и их спецслужбы уделяли очень большое внимание «оттепели» в СССР. В 1957 г. в Гааге был организован «Конгресс за права и свободу в России», в котором приняли участие представители 80 эмигрантских организаций. Конгресс выработал программу из 130 «частичных требований» по внедрению этих прав и свобод. Каждое из данных требований само по себе не было антисоветским, но вместе они вели к крушению СССР. А использованию именно творческой интеллигенции придавалось огромное значение, ведь предстояла борьба за умы и души людей. Радио «Свобода» предложило сотрудничество советским авторам, которые не могут опубликовать свои произведения из-за партийной цензуры. Оно получило отклик. Из Советского Союза стали разными путями пересылать рукописи. Таким образом осуществлялась установка Аллена Даллеса, озвученная им еще в 1945 г.: «Мы найдем своих единомышленников, своих союзников в самой России» — ас 1953 г. Даллес занимал пост директора ЦРУ.

Активную деятельность развернул и НТС. После XX съезда КПСС он взял курс на «союз с радикальными реформаторами» в Советском Союзе, то есть с теми движениями, которые добиваются изменений в сторону демократии по западным образцам. С любыми движениями — поскольку предусматривалась возможность «ступенчатого сноса диктатуры». Поддержать одних «реформаторов», а потом, если добьются успеха, переключиться на поддержку более решительных. НТС тоже зазывал к сотрудничеству советских писателей, поэтов. За несколько лет из России было получено около тысячи рукописей. Некоторые были бредом психически ненормальных людей, плодами «творчества» графоманов, но многие произведения стали публиковаться в журналах «Грани», «Посев», «Вольное слово», выходили отдельными книгами. А их авторы, соответственно, превращались в «союзников», проводников зарубежных воздействий.

НТС усилил и работу среди советских граждан, приезжавших за границу. Предусматривалось устанавливать с ними «дружеские» контакты, организовывать частные встречи, беседы, распространять литературу. Для этого был начат выпуск новых изданий, журнала «Наши дни», рассчитанного на интеллигенцию, газеты «Вахта» — для моряков. Изготовлялись и поддельные номера советских газет, куда вставлялись пропагандистские материалы. А для воздействия на население внутри СССР была организована массовая засылка писем по случайно выбранным адресам. В этой работе участвовали 600 человек, письма с материалами НТС отправлялись из 30 разных стран и их количество достигало 30–40 тыс. в год.

Поскольку Хрущев широко открыл доступ в СССР западным туристам, это тоже предоставляло возможности для проникновения в нашу страну. В качестве эмиссаров и курьеров НТС использовал иностранцев: они меньше привлекали внимание советских спецслужб, чем представители русской эмиграции. Их вербовали в зарубежных молодежных, правозащитных и прочих организациях. Эта деятельность велась строго конспиративно, в нескольких европейских государствах были созданы «оперативные участки» по отбору и подготовке курьеров. А для развертывания подпольной работы внутри СССР была выбрана тактика «широкого фронта». Курьеры должны были искать контакты с любыми группами и кружками, оппозиционными власти. С религиозными, молодежными, творческими. Все сгодится. Им обещали поддержку из-за рубежа, оговаривались каналы связи.

Таким образом, операции внешних антисоветских сил и оппозиционные настроения в самой России сомкнулись. В конце 1950-х появилось явление диссидентов — инакомыслящих. Возник так называемый «самиздат»: рассказы, повести, стихи, не имеющие шансов на издание, перепечатывались на машинках, переписывались, перефотографировались и размножались иными доступными способами. Наряду с художественными произведениями распространялись политические, исторические материалы (в том числе фальшивки). Они ходили из рук в руки, пользуясь большим спросом. Поэт Александр Гинзбург создал первый самиздатовский журнал «Синтаксис», где помещались запрещенные цензурой произведения Беллы Ахмадулиной, Булата Окуджавы, Варлама Шаламова, Евгении Гинзбург. Распространялись песни Александра Галича (Гинзбурга), стихи Иосифа Бродского…

Кстати, да простит меня читатель, позволю себе отвлечься. Невольно обращает на себя внимание совпадение ряда фамилий диссидентов с другими историческими персонажами. С теневыми деятелями, в свое время поучаствовавшими в подрыве Российской империи. Нет-нет, я вовсе не берусь утверждать, что Александр и Евгения Гинзбурги, Галич-Гинзбург, являлись потомками российских банкиров Гинзбургов — родственников Варбургов, а Иосиф Бродский — киевских «королей» Бродских, родственников Ротшильдов. Просто отмечаю совпадение. Мало ли на свете однофамильцев?..

Между прочим, и позже, в период «демократического» слома СССР, выдвинется целый ряд однофамильцев давних деятелей: Станкевич, Абрамович, Познер… Опять же, совсем не хочу сказать, что они имеют какое-то родственное отношение к помощнику Керенского Станкевичу. Или к лидеру Бунда Абрамовичу. Или к Марку Абрамовичу, который руководил финансированием IV троцкистского Интернационала. Или к совладельцу американской фирмы «Вайнберг и Познер», которая тесно сотрудничала с Сиднеем Рейли, в годы Гражданской войны осуществляла тайные связи между деловыми кругами США и Советским правительством… Впрочем, доводилось слышать, что телеведущий Познер — его внук. Относительно остальных совпадений утверждать не берусь. Может, тоже однофамильцы.

Ну а советское правительство на деятельность диссидентов ответило репрессиями. Хотя сталинская 58-я статья, «враг народа», была отменена, нашлись другие. В хрущевский Уголовный кодекс была введена статья 70 — «агитация и пропаганда, направленная на ослабление советской власти». Прежних «политических» выпустили, но уже в скором времени в системе исправительно-трудовых лагерей для новых «политических» был выделен Дубровлаг. Применялись и неполитические статьи. Можно было привлечь «за тунеядство», предварительно выгнав с работы. Или «за хулиганство», «за организацию беспорядков» — если устроили демонстрацию. При Хрущеве появились и две первых «спецпсихушки», куда упекли генерала Григоренко и еще ряд оппозиционно настроенных лиц.

Но это не помогало. Сажали одних, появлялись другие. Не успели в 1960 г. арестовать А. Гинзбурга и ликвидировать «Синтаксис», как активист НТС Юрий Галансков начал издавать еще один «самиздатовский» журнал, «Фе-никс-61». А власть в хрущевские времена старалась выглядеть «цивилизованной», сохранить «лицо» перед мировым сообществом. Поэтому за антисоветскую деятельность больше не расстреливали, сроки давали совсем не такие, как при Сталине, и содержали лучше. Зато арест по политическим мотивам повышал авторитет, приносил известность и среди советской интеллигенции, и за рубежом. Тот же Александр Гинзбург получил два года, а потом вышел на свободу и продолжил диссидентскую работу. Возглавил «Российский фонд помощи политзаключенным», куда поступали средства и от зарубежных «благотворителей» и еще из каких-то источников.