Вторая сказка на ночь (СИ) - Ольховская Влада - Страница 26

Жаба приоткрыла глаза:

— Уже лучше. И что ты будешь говорить по делу?

— Я буду слушать, а говорить будет наш хозяин. Да, ты, бычара. Нам нужно попасть в Землю Дружбы, а времени мало. Посоветуешь что-нибудь?

Бык задумался. Пока он размышлял, Тесса успела осмотреть полянку на предмет незваных гостей и съесть сушеное яблочко.

— Вам лучше пойти через лес Приезжих… Сейчас такое время, что в Землю Дружбы почему-то всех подряд не пускают, отлавливают… А особенно тех, кто идет из Смешанной Земли. Но если вы пойдете через лес Приезжих, вас никто не поймает, потому что там даже патрулей нет… Туда все боятся идти, но вы смелые, я вижу. Такие смелые редко бывают. Я думаю, у вас получится.

Тесса собиралась спросить, что еще за лес Приезжих, но спрашивать не пришлось — жаба без зазрения совести прочитала ее мысли… или просто удачно угадала.

— Раньше была не только страна магических животных, но и страна магических растений. Однако последняя была уничтожена много лет назад, а ее обитатели разбрелись по всему миру. Многие осели здесь. Так что лес, по которому мы завтра пойдем, будет полностью представлен разумными существами. Скорее всего, разум там есть даже у травы.

— Хорошо, что я не в юбке… Хотя нет, не хорошо, я ведь вообще без одежды! — поморщилась Тесса.

— Ты-то на мне поедешь, тебя никто не увидит, — напомнил Рамел. — А вот я… И зачем только я с тобой потащился?

— Потому что ты отзывчивый, добрый и умный!

— Насчет «умного» я бы в данном случае посомневался…

Тесса только отмахнулась и зевнула, ей хотелось спать. День был долгий, и начала она его еще в человеческом обличье.

— Официально объявляю ночлег! Отдыхайте, завтра встанем рано, я хочу выбраться из этой страны как можно быстрее! Что-то мне подсказывает, что пройти через квартал эмигрантов будет не так просто, как через обычный лес…

Деревня находилась недалеко от города, и добраться до нее было бы проще, если бы не большое озеро, которое приходилось объезжать по кругу.

— А мы с Лилей в это озеро приземлились, когда пришли в ваш мир, — пролепетала Катя.

— В озеро нельзя приземлиться, — возразил кот. — Там ведь не земля, там вода… Ой, как меня сейчас будет тошнить…

У Кощея уже болела голова от них обоих. Катя все время прижималась к нему, порой так, что затрудняла дыхание, и рассказывала истории, которые он совсем не хотел слышать. Кот пререкался с девушкой, было видно, что она ему не нравится, и постоянно угрожал то явить миру содержимое своего желудка, то пометить сумку. А ведь это пока еще Горе не вмешался, потом будет хуже!

Да и коня приходилось сдерживать на неровной дороге…

«Вот ведь страна… Если бы не подписание мира, давно на них войной пошел бы. Даже дороги сделать не могут! Замки возводят, соседи их боятся, а на дорогах черти что творится! Готов поспорить, ни в одном мире такой страны больше нет…»

Беспокойство за Лилю тоже не добавляло ему хорошего настроения. Она там одна… Василину можно не считать, помощи от нее никакой. А похитил ее неизвестно кто…

Горе дожидался их у въезда в деревню. И ждал он, видимо, давно, потому что развлекался тем, что бросал сжавшихся в комок белок в дупло. Самым странным было то, что белки против такой бесцеремонности не возражали, они с готовностью возвращались к злому духу.

— Ты что, приворожил их? — Кощей остановил коня.

— Нет. Во-первых, зверье меня любит…

— Не будь так уверен, — пробурчал кот, выпрыгивая из сумки.

— …Во-вторых, им тут скучно. В-третьих, я им только что в той стороне заросли орешника создал. Там, правда, было какое-то поле… Но полей тут и так хватает! О, смотри, прям в центр дупла!

— Поздравляю, — Кощей помог девушке слезть с коня, а потом и сам спрыгнул на землю. — Ты узнал что-нибудь по сути?

— А как же. Иван сейчас находится в местной харчевне, она тут одна. Как, собственно, и Иван.

— В смысле?

— В смысле, никаких спутников с ним нет.

Кощей почувствовал, как по венам растекается холод. Он надеялся, что здесь погоня завершится…

— Так, тихо, в обморок не падай! Сейчас он один, а приехал с какими-то людьми. Так что есть смысл его допросить. С пристрастием.

В деревню они шли пешком, Кощей вел коня под уздцы. Белки жалобно смотрели им вслед и что-то верещали.

Во многих деревнях на центральной площади находилась ратуша или дом местного управляющего. Это место было исключением — главная позиция была отдана большой харчевне. Строение было расположено подковой, во внутреннем дворике под навесом стояли лошади… и не только. Чуть поодаль, на плотной связке сена, возвышался Иван. Его со всех сторон окружали крестьяне и внимательно слушали.

— Речь толкает, — оценил ситуацию Горе. — От этого он никогда не устает. Родился бы в моем родном мире, был бы политагитатором. Или спился бы… Тут не угадаешь.

Кощей привязал коня чуть поодаль от остальных лошадей — заколдованные животные зачастую отличались своенравием, агрессией или непреодолимым желанием творить потомство с любым живым существом, которое не успело убежать.

В сопровождении Горя и Кати чародей направился к собранию людей, он хотел услышать, что на этот раз предлагает Иван. Кот предпочел забраться на навес и перемещаться там.

— …Мы сеем зерно, лапти в кровь стираем, а они, супостаты, присваивают наш честный труд! — вещал Иван, вытаращив глаза для убедительности. — Мой отец всю жизнь на поле пахал, слезками своими землицу поливал, пота не жалел, с утра до ночи трудился, чтобы нас прокормить, семью свою! И что же потом, спросите меня! Увидел Кощей Бессмертный, что землица дала доброму человеку добрые всходы… Решил тогда злодей забрать сокровище народное! Прилетел он на помеле, надругался над моим отцом и убил его, а потом нашел мою мать, убил и тоже надругался. Только мне, единственному сыну, удалось уцелеть, потому что не заметил меня кровавый чудовищ!

— Вот заливает, — присвистнул Кощей. — Отец его является уважаемым купцом, и в поле в жизни своей не работал. Мать тоже в добром здравии, как и два старших брата… А ведь просили у меня крестьяне позволения извалять этого дурня в соломе и посыпать перьями… но я запретил над ним издеваться! За это страдаю…

— Факт, — согласился Горе. — Я всегда считал, что милосердие по отношению к придуркам — роскошь, мне она не доступна.

Иван, полностью поглощенный своей речью, их не видел и не слышал. Впервые за долгое время он получил благодарных слушателей, и теперь полностью наслаждался моментом.

— Мы люди честные! Но зло — гадина хитрая! Доколе мы будет позволять супостатам пользоваться нашим трудом? Нам нужно объединиться, под меч их всех! Кощея Бессмертного под меч за всех тех девиц, которых он похитил! Бабу-Ягу под меч, за то, что она старая и страшная! Горе под меч, ведь из-за него, паршивца, земли скудеют, а слезки сироток в одну речку сливаются!

— Так, пора кончать этот цирк, — процедил сквозь сжатые зубы Горе. — Я ему сейчас такой слив устрою…

Плотная вязанка сена вдруг зашевелилась, а в следующую секунду богатырь уже увяз в ней по колено.

— Вот! — торжествующе крикнул он. — Видите! Почуяли злые силы гибель свою скорую, уже пытаются со мной расправиться! Не бойтесь, люди добрые, вашего заступника так просто не сломить! Вот сейчас я выберусь, и пойдем громить…

— Это вряд ли, — голос злого духа звучал негромко, но все крестьяне услышали и повернулись к нему. — Темные силы, во главе со мной, чуют тут не гибель, а конский навоз, вареную капусту и Ивана, причем неизвестно, что из перечисленного смердит больше.

— Это Горе! — лицо Ивана озарилось необъяснимой радостью. — Бей его, братцы, сама судьба так решила!

Крестьяне не спешили следовать решению судьбы, они испуганно жались назад. Кощея никто и не заметил.

— Да, джентльмены, это вам не речи слушать, действовать оказалось не так-то просто, — вздохнул Горе, и можно было поверить, что бездействие крестьян его на самом деле расстраивает. — Расходитесь по домам, а то сделаю так, что ваши жены не только познакомятся со всеми вашими любовницами, но и подружатся!