Дранг нах остен по-русски. Тетралогия (СИ) - Зайцев Виктор Борисович - Страница 12
- Предыдущая
- 12/308
- Следующая
К яме, в которой жались друг к другу замерзающие пленники, подошли через полчаса.
- Православные, вы живы? - Негромко произнёс Петро. - Татар мы побили, выходите, кто живой.
Из неглубокой ямы раздались всхлипывания, и женский голос ответил -- Мы связаны, не можем выйти.
Пришлось Толику лезть в яму, заполненную нечистотами, разрезать кожаные ремни на руках и ногах пленников. На ногах мужчин уже были набиты деревянные колодки, их разбивали сами рабы, едва им разрезали путы на руках. Все были полуодеты, дрожали от холода, в грязи, сырые, это в октябре, каково? Как только все пленники выбрались из ямы, Пётр отвёл их к берегу, на котором вдали от воды стояли пять больших лодок, накрытых сверху шкурами. Тут командир быстро разобрался с трофеями, заставив пленников одеться, возможно, в свои же полушубки и онучи.
Мужчины под руководством подполковника организовали три костра, на которых трясущимися руками принялись варить каши, сразу в трёх больших котлах. Всё это время пленники жевали, запихивая в рот горсти муки, крупы или другой провизии. Надо полагать, что поднятый шум разбудил вогульское селение лучше любой тревоги. Глядя на осоловевших от тепла и непривычной сытости освобождённых рабов, Петро напомнил Толику об осторожности и старосте-предателе. Оба офицера осмотрели свои поджиги, приготовились к непростому разговору с вогулами. Ибо, как никто другой понимали их. Вполне возможно, что в дремучих умах аборигенов, запуганных Кучумом, может возникнуть мыслишка, спастись от его гнева.
Схватить чужаков, убивших кучумовских воинов, да выдать их хану. Сразу все получат милость и благодарность от хана, да и непонятных соседей уберут. Долго бродили по стойбищу вогулы, не решаясь подойти к берегу. Уже пленники сварили кашу и наелись, если не до сыта, то достаточно, чтобы сыто дремать. Солнце поднялось, осветило пять связанных кучумцев, лежащих возле чума. Толик расшевелил пятерых мужиков, сходил с ними до связанных татар, которых те притащили волоком до лодок. Сам Пётр не собирался вступать в разговоры с вогулами, пока не определится с освобождёнными русскими крестьянами.
- Ну, православные, давайте решать, как жить будем. - Начал разговор командир, которому Павел Аркадьевич рассказал за прошедшее время особенности общественных отношений на Руси. - Мы татар побили, теперь домой пойдём, вверх по Ярве. Там наш острог стоит, кузня выстроена, там предлагаю и вам поселиться. Место есть, избы срубить до холодов успеете. Холопить вас не буду, живём мы обществом, дружно и спокойно. Но, сразу скажу, что общество скажет -- делать без прекословно. Тогда мы любых врагов побьем, как нынче татар побили, что вас пленили. Мы люди, хоть и православные, но, царю Ивану не служим. Царство наше далёко на востоке, а мы живём по чести, по справедливости. Без бояр и попов.
- Оружие наше огненного боя, мастера делать его умеют, и вас научим, и детей ваших. Читать-писать научим, нам толковые люди нужны, - подлил масла в огонь Толик, заметивший интерес в глазах детишек. Для женщин он добавил, - мастера наши стеклянную утварь делают. Во всех домах и банях печи по-белому. Голодать не голодаем, но, командира нашего слушаем, аки отца своего.
- Неволить никого не буду, те, кто не хочет с нами жить, волен прямо сейчас отправляться в любую сторону. Топор и нож дадим. Остальные решайте, полчаса вам на размышление. - Петро кивнул головой Толику и направился в сторону стойбища. Пора было поговорить со старостой.
Подойдя к дрожавшему от испуга вогулу, командир долго давил того взглядом, пока староста не начал оправдывать путая русские и вогульские слова. Он говорил-говорил, на татар, на русских, почему-то, на плохую охоту, на больную жену, затем иссяк. Тогда приступил к разговору подполковник. Парой фраз, обрисовав текущий политический момент, он чётко сказал, что враги и предатели в соседях не нужны. Поэтому предлагает старосте выдать своего племянника в качестве аманата. Тогда мол, мы будем уверены в том, что о нападении врагов соседи предупредят, да и сами поможем, случись чего. Иначе всех пленных татар выпустим и предупредим, что их вогулы предали. До запуганного старосты доходило не быстро, но в полчаса уложились.
Ведя за руку первого аманата (заложника) командир вернулся к трофеям и бывшим пленникам.
- Ну, что решили?
- Мы идём под твою руку, господин, - дружно поклонились все в пояс. - Будем жить, как общество велит, но, в кабалу не пишемся, ты обещал.
- Согласен, будете жить с нами свободными людьми, но, по нашим законам, понятно?
- Да, господин, - вновь поклонились крестьяне.
- Не господин, а командир, - ухмыльнулся Толик, с интересом наблюдавший процедуру.
- Тогда быстро грузим лодки и отплываем! - Громко скомандовал подполковник.
Обратная дорога заняла не так много времени, когда лодки полны гребцов, а русло реки изучено и расчищено. Часам к двум пополудни плавучий табор причалил к родным берегам. Пока женщины с детьми выгружали трофеи на берег, Петро провёл мужикам экскурсию по хозяйству. Показал заготовленные брёвна под строительство, сводил в баню, продемонстрировав печь по белому. Всех поразили оконные стёкла и главный литейщик -- женщина. После экскурсии все восемь семейств русских переселенцев получили топоры, ножи, котелки и немного продуктов, большей частью, отобранные татарами у них же.
Сытно пообедав, православные приступили к обустройству. За пару часов до темноты соорудили времянки, в виде небольших шалашей, устланных лапником. Учитывая, что они спали там, тесно прижавшись, под ворохом шкур, не замёрзнут. Пускать же аборигенов в общежитие магаданцы побоялись, слишком много насекомых было на одежде пленников, да и в шкурах, которыми те укрывались. Интересно, что никто из освобождённых пленников, включая детей, не простыл и не заболел. Пока новые соседи отстраивались, у магаданцев хватало забот с пленниками. Да и умершими и убитыми татарами тоже. Ну, убитых и умерших от ран татар на следующий день сплавили на двух трофейных лодках до Чусовой, где ниже вогульского стойбища сбросили в воду. Пусть плывут в голом виде, кормят раков и налимов, все православные поймут и возрадуются, при виде такого утопленника.
А выжившие пленники получили себе на ноги кандалы, но, без цепей. Каждому пленнику Толик подбирал объём железного обруча на ногу индивидуально. В результате, медленно ходили татары вполне спокойно, без неприятных ощущений. Но, при попытке прыгнуть или побежать, опорные сухожилия резко расширялись, наталкивались на железо, и ногу схватывало от сильнейшей боли. Учитывая, что татары использовались на классическом лесоповале, таких мер безопасности вполне хватало. Правда, пришлось по очереди дежурить на охране этих "забайкальских комсомольцев", по двое мужчин с оружием на весь день. Что же, издержки средневековья, шутили инженеры, становясь конвоирами. На всякий случай, топоров выдавали пленникам всего шесть штук, а деревья они валили обычными двуручными пилами, выкованными в "своей" кузне.
Всю неделю, под присмотром Валентина, женщины-крестьянки пропаривали свои, трофейные одежды, шкуры от блох и других насекомых. С ними приучался к чистоте и гигиене аманат, толковый подросток. Татары и крестьяне пытались возмутиться, но с военврачом не поспоришь, в баню ежедневно загоняли всех пленников и примкнувших крестьян. Будут они мыться, не будут, баня и без того топилась ежедневно до красного каления. Отдельная, большая баня, её крестьяне выстроили за один день, пока подсыхала печь по-белому, топили очагом. В магаданскую баню пленников и аборигенов пускать не стали, брезговали даже мужчины. Однако и карантинной бани хватило, чтобы через неделю вопрос о насекомых сняли с повестки дня.
Пока пленники добывали строительный материал, крестьяне спешили выстроить себе жильё. Возможно, впервые в жизни, не обычную полуземлянку, топящуюся по-чёрному, а настоящее, "барское" жильё. Войдя в изумление от бензопилы, коей Володя помогал распиливать брёвна, отцы семейств получили дополнительное подтверждение правдивости обещаний командира. Все последующие дни православные бойко работали топорами, показывая магаданцам истинный класс владения инструментом. Изначально дома хотели ставить по-старинке, входом на юг, далеко друг от друга. Но, командиры настояли, чтобы дома ставили почти впритык, четыре дома подряд в линию под прямым углом к другим четырём домам, тоже выстроенным в тесную линию.
- Предыдущая
- 12/308
- Следующая