Тень Радуги - Клименкова Антонина - Страница 32

И в этот самый миг его закружил маленький вихрь, подхватил, перевернул, втянул...

Гилберт пошатнулся, но устоял на ногах. Оглядевшись, понял, что находится дома — в герцогском дворце, в личных покоях госпожи Эбер.

— Матушка!.. — зарычал он.

— Ее высочество ужинают, у них гости, — протараторила испуганная служанка, протягивая заранее приготовленный парадный камзол.

Отшвырнув девушку с пути, Гилберт направился в трапезную залу как есть — промокший и грязный.

— Матушка! Вы хотели меня видеть? — распахнул он двери зала.

Герцогиня обернулась с улыбкой. Она восседала во главе богато убранного стола, в роскошном платье, с жемчугами в волосах.

— Ах, мой дорогой, рада тебя видеть! — произнесла она, отставляя чашу с вином и промакивая салфеткой пальцы.

Полузнакомые лица в обрамлении мехов, кружев и драгоценностей уставились на вошедшего графа.

Повинуясь жесту, Гилберт приблизился к матери.

— Матушка, сколько можно так со мной обращаться? — наклонившись к ней, делая вид, что целует руку, возмущенно прошептал он. — Я уже не дитя, чтобы меня вот так выдергивать по прихоти...

— Разве это прихоть — желание матери увидеть своего любимого сына? — со смехом отмахнулась герцогиня. И обернулась к пирующим: — Прошу извинить непотребный наряд моего мальчика, он только явился с охоты!.. И мне наплевать, на кого и где ты охотишься, — добавила она тихо. — Твое будущее мне гораздо важнее сегодняшних твоих забав.

— Я вызвала тебя, дабы представить нашему старому другу, маркизу Ромфу! — сообщила герцогиня громко.

Названный вельможа привстал с места и поклонился.

— Боюсь, если корона перейдет в руки столь целеустремленного юного охотника, то даже мне, старику, захочется вспомнить, с какой стороны следует запрыгивать на коня! — с особенным намеком заявил гость. Присутствующие поддержали нелепую шутку деланным смехом.

Разумеется, Гилберт понимал, что сейчас за столом собрались только те, кого мать подачками, обещаньями или черт знает чем еще сделала своими союзниками. Это был тайный придворный кружок, собранный, чтобы осуществить главную цель в жизни герцогини — посадить его, Гилберта, на престол. Увядающие дамы, забывшие тяжесть доспехов рыцари, придворные, всю жизнь растратившие в ненависти к своему государю... Мать вызвала его, желая показать во всем блеске — а он явился, точно искупавшись в болоте. Гилберт кривовато усмехнулся: ради этих разряженных в бриллианты паяцев он подобрал достойный наряд.

— Я не имел чести знать лично нашего прежнего государя... — завел другой гость, одновременно подставляя прислуге опустевший кубок. Но его перебила одна из дам:

— А мне вот посчастливилось лицезреть вашего покойного батюшку, ваше высочество! — шепелявя, заверила старуха, скрывавшая морщины под слоем белил и оттого похожая на говорящий череп. — Так вот, смею сделать вывод — милый Гилберт весьма на него похож лицом!

— Как две капли воды! — поддержала ее соседка. — Гилберт, дитя мое, помнишь ли свою старую тетку? Ты гостил у нас вместе с юной принцессой Адель. Тебе было годков восемь, а твоей подружке того меньше!

— Гилберт и принцесса Адель сыграют свадьбу весной, — напомнила герцогиня. — Сразу как только Гилберт будет посвящен в рыцари.

— А он еще оруженосец? — поперхнулся седоусый маркиз. Но поспешно поправился, воскликнув со смехом: — Да чтобы у меня такие конюхи были!..

— За эту новость нужно поднять тост!

— Поднимем кубки, господа!..

Зазвенела драгоценная посуда, гости продолжили пировать, мгновенно позабыв о виновнике тостов. Гилберт здесь был лишним.

— Разрешите откланяться? — вполголоса обратился он к матери.

— Запомни, Гилберт, здесь все твои союзники, они помогут тебе отстоять право стать королем. И помогут удержать власть, — воодушевленно зашептала герцогиня. — Ты должен понять, сколько земель в их руках...

— Я понимаю, — прервал он. — Соблаговолите, матушка, отправить меня туда, откуда вызвали?

— Ты же знаешь, я не умею обратно! — чмокнув сына в щеку, улыбнулась Изабелла Эбер. — Да и зачем тебе? Пошли слуг за вещами и пойди отдохни. Всё равно погода ужасная!

Гилберт удалился, не удостоив пирующих господ даже кивком.

— Горяч, — извиняясь, повела плечами герцогиня. — Весь в деда!..

Немногие, заметившие его уход, немедленно согласились, найдя в этом еще одно достоинство будущего правителя.

Возвращение далось нелегко. Найденная в спешке формула оказалась далеко не столь мягкой, как привычное колдовство материнского перстня. У Гилберта мутилось в глазах, он попытался сосредоточиться, но всё вокруг точно плыло. Не сразу понял, что это зарядивший снегопад. Казалось, белые хлопья повисли в воздухе...

— Да что с тобой?! — Иризар сбил его с ног, повалил наземь, уткнув лицом в жесткий пучок жухлой травы.

Над ними с утробным рычанием пронеслось чудовище: лапа с мощными когтями задела руку Иризара, вспоров толстую кожу куртки. Руку, которой он прикрыл голову графа.

— Поберегись! — азартно крикнул Дакс, размахивая кистенем. Тяжелые звезды на цепях, ощетинившиеся стальными шипами, врезались в живот чудовища. Тот зарычал и рванулся было вперед — но щелкнула плеть, и крепкий ремень, унизанный острыми заклепками, в два витка обхватил короткую шею. Колючки впились в косматый загривок и горло, чудище попыталось освободиться, схватилось за плеть — но Дэв-хан дернул на себя, и чудовище упало, придушенно захрипев, беспомощно забив лапами. Дакс, перехватив алебарду обеими руками, с размаху отсек голову.

— Это был последний! — возвестил он.

Дэв-хан молча смотал плеть, озабоченно осмотрел ремень — не перерубил ли его приятель.

— Чудесно! — воскликнул Иризар.

Он вовремя успел выдернуть барахтавшегося и скользящего по грязи Гилберта, прежде чем на них рухнул бы зверообразный монстр.

— Не ожидал, что ты вернешься, Берт, — обернулся он к с трудом приходившему в себя хозяину. — На твоем бы месте я остался дома — поел бы, обсох, отмылся.

— Сколько их было? — кивнул Гилберт на брошенные в груду тела чудовищ. Грубые шкуры уже слегка припорошило снежной крупой.

— Пять или шесть, — небрежно махнул Иризар.

— Восемь! — заявил довольный Дакс. — Знатная получилась драка! Пришлось попыхтеть.

— А где колдун? — спросил Гилберт.

— Да вон он! — указал Иризар. — Хотел сбежать, но застрял. Мы его немного подвязали, чтобы точно никуда не делся. Прикажешь прикончить?

— Позже, — произнес Гилберт.

Он подошел к плетню, отделявшему загон для скота от небольшого скромного сада. В дыре между жердей виднелась задняя часть колдуна. Костлявый зад обтягивал длинный кафтан из домотканой материи, полы которого были завязаны крепким узлом на щиколотках. Перемахнув через ограду, Гилберт увидел и другую сторону чародея. Седобородый старец висел над землей, будто собираясь в полет. Но только локти скрутили за спиной веревкой.

— Простите, уважаемый... — наклонился Гилберт, гадая, жив ли еще старик.

— Разорил, гаденыш, а теперь прошения просишь?! — зло прогнусавил колдун. — Убивай без разговоров, нечего канитель разводить!

— Скажите пожалуйста, вы сами создали тех демонов?

— Нет, моя покойная бабка!! Конечно сам! — задергался он в путах. — Ты еще сомневаешься? Своими руками уродов этих вырастил, сам и духов призвал! Да тебе какое дело?!

— Как вы держали их в повиновении? Вы знаете, как человеку можно убить демона?

— А тебе на что? Свои, что ль, эти вон надоели? — задрав голову, прищурился старик.

— Вот именно — зачем? — спросил Иризар.

Не только он, но и двое остальных, оказалось, слышали их разговор.

— Вас это не касается! — сказал Гилберт. — Оставьте нас.

Иризар, пожав плечами, отошел от ограды. Дакс и Дэв-хан не двинулись с места — занялись оружием, сделав вид, будто всецело поглощены чисткой и правкой клинков.