Хозяева Земли (СИ) - Арсе Доминика - Страница 31

– А почему мы пыльцу не добываем? – интересуюсь. Сама думаю запоздало, снова о Поляне мысли. Нужна она мне больно!

– Было давно это, хозяйка. Свернули добычу, Ирис глубоко в дебрях, а там и зверье бесновалось.

– Линия километра три, и нигде Ириса не растет? – Опять понесло.

– Кое–где рос. Но паучьи гнезда везде. Когда лорд всех воинов потерял, отступил за реку. Полянские звери с Поляны никуда, они без нее дышать не могут.

Вот, значит, как.

Так… Звери зверьми. Я про экономику подумала. Наемники – это деньги. Были б деньги, появились бы и свои наемники. Там и за деревню спрошу у нахальной морды.

Вот только денег нет. Что же делать? Замкнутый круг.

Выходит, таит родовое гнездо Балейских. Последнее поколение стариков держится еще. А дальше Шоберт все к рукам приберет.

– И все же, с доходами что? Казна баронская есть? – Решила уточнить этот момент.

– Ничего такого нет, хозяйка, – поник Варлам. – Налоги можно назначить, но люд, он привередливый, может взбунтоваться.

Интересно получается. Тупичок такой банкротством называется. Налоги… Чем их брать? Продуктами, потом везти на рынок или где у них рынок? В городе Семистрелья? Но какими еще продуктами, если кроме картошки и помидоров ничего у них нет?! Да, барон… передал ты мне хозяйство. Полная разруха.

Решила продумать первые шаги. Не зря по макроэкономике блистала в институте. Все равно деваться некуда. Через деревню никто не едет. Что ждать без дела?

Внучка Маргариты Мира показалась на кухне с корзиной грибов.

– Насобирала, – торжественно заявляет. – Сегодня будет картошка с грибами! Леди Валерия, а можно и пленника угостить?

Я в некотором удивлении, а то и шоке.

– Какого пленника?!

Варлам в лоб себя бьет.

– Забыл старый, совсем забыл. Вор у нас в погребе, в темнице уже месяц сидит. Кровушки попил не одного лорда. Поймали в сарае спящего. Обнаглел, меры нет. Девка из наших выдала. Должны были забрать его люди графа. Да только все нет их и нет.

– И что мне с ним делать? – Я в полном замешательстве. Этого еще мне не хватало. Отвечать за какого–то разбойника.

Смотрю на Миру, глазки опустила, щеки красные. С чего это?!

– Можем не кормить, сам помрет, – пожимает плечами дворецкий.

– Как не кормить?! – вскрикивает Мира. Вижу по глазам, что не равнодушна к нему.

– Веди, показывай, – командую.

Погреб оказался во дворе. Вонь от испражнений ударила, как только крышку дворецкий открыл. Уже и всякое желание отпало погружаться в эти канализации.

Пересилила себя. Стали спускаться. Сырой, тесный подвал, мыши пищат, будто возмущаются, мол что пришли. Но я девушка отважная за Варламом следом иду. И Мира за нами. Прошмандовка, видимо, роман с ним крутит. Мне–то дела нет. Но раз он преступник, значит, должен быть наказан. Я не судья. Пусть граф судит. Как поняла, это вышестоящий руководитель барона.

Гнилые доски едва держат земляные стены. Кое–где уже осыпалось. Пару дохлых кротов на пути встретилось. Уже довольно давно умерших. Судя по пустым полкам, дела у баронства плохи. Запасов никаких нет. Хотя, банки с помидорами и огурцами тут вряд ли научились закатывать. Но картошкой той же чего б не запастись? Фу, что я плету, вонь такая.

Уткнулись в тупик. Слева и справа показались клетки. Друг на против друга. Варлам подсвечник поставил на полочку, зажег свечку, что тут была.

Прутья на совесть вбиты, видимо, когда погреб рыли, сразу их вколотили и засыпали основательно.

Из темноты высунулось лицо. Отшатнулась в ужасе. Грязное, заросшее, да еще и щурится от света некрасиво. Господи, да он худой, что без слез не взглянешь. Лохмотья на нем уже сопрели. Как так можно?!

– А ну назад морда! – Рыкнул дедуля. – Пакши свои убери! Хозяйка новая пришла на тебя смотреть!

Молчит. Отодвинулся назад. Смотрит на меня большими глазенками. Одни глазенки и остались. Жалко его.

– А может в сарай его поселим? – предлагаю.

– Сбежит, – отвечает дворецкий деловито.

– Сбежит и ладно, – говорю. – В сарай его и быстро. Нечего ему тут в подвале сидеть. Мира, одежду ему подбери. Опекай, откармливай, отпаивай. Сил наберется, пусть сбегает.

Вылетела с погреба пулей, да еще и злая. Права человека никто не отменял. Вор – не убийца. Мало ли какая судьба у человека.

Время к вечеру близится. Позвала Серафиму и с ней к мосту пошла, осмотр проводить.

До моста плелись не меньше километра. Иду в платье красивом, сияющая и кудрявая, а от меня разит вонью из подвала. Мост оказался на грани. Впечатление сложилось, что сваи подрублены слегка. Тут далеко ходить не надо: видимо, сосед постарался. На мост пиломатериалы нужны и гвозди. О мужских руках вообще молчу.

Дальше пошли деревни осматривать. Энтузиазм пропал, как только до второй дошли. Далековато. Но я девочка упорная. Доковыляли по заросшей дороге, путаясь в сорняках и колючках.

Вторая деревенька поменьше. Всего шесть домов. Никто не встретил. Серафима покричала старосту, пока горло не сорвала. Я ей сочувствую… Вышел дедуля старый престарый. Еле–еле идет.

– Что дочки?

– А где все? – Спрашивает Серафима, руки в боки.

– Барон угнал, на работы в поле. К ночи воротятся.

Я чуть от собственного яда не захлебнулась, услышав такую новость. Вот уже и до второй деревни дошел, морда нахальная!

Вернулась. Сбор вечером объявила. Уже привычнее себя хозяйкой чувствовать. Досада берет. Нас поглощают, а мы ничего сделать не можем. Пять деревень! Две уже забрал, с двух других народ на работы гоняет! Судя по карте, баронство мое километров на пять квадратных. Как тут границы контролировать?!

Пеший патруль женский устроить? Или всадников – глашатаев, чтобы орали и на испуг брали, чуть что… Вот только лошадь одна, и та, уже полудохлая. Дворецкий обмолвился, что это рыцарский конь моего покойного муженька. Если учесть, что рыцарствовал барон в лучшем случае лет двадцать назад … Хм.

Собралось народа маловато. Большая часть меня проигнорировала. От чего закрался червячок сомнений в собственном авторитете среди местных.

Два мальчонки лет по семь стоят за юбкой бабушкиной прячутся, мордахи грязные. Этих–то как жалко!

– Люди добрые, – начала своим нормальным голосом. Хрипотца осталась, но ничего, так даже величественнее. – Хозяйство, вверенное мужем моим, в упадке. И виной всему лень наша с вами. Поэтому с завтрашнего дня начинаем работать.

Недовольно загалдели.

– Нашлась тут, командует.

– Проходимка, а амбиции графьи.

– Жили спокойно, нечего порядки нам тут свои…

– А ну цыц! – рыкнул Варлам. Горло продирает и дальше:

– На вас управу найдем! Ишь распоясались бездельники! Кнута не найду?! Завтра гонца до графа и сюда живо отряд прискачет за честь баронессы пороть ленивые задницы!

– Ага, графу дела нет до нас, – бросают в ответ ворчливые бабки.

– Чего ты разорался, Варлам? Голос на старости прорезался? – Выдали женщины.

– А ну прекратить споры! – рыкнула. Чувствую снова горло пострадало. – Скоро вы пахать на лорда соседнего будете. А раз чужие, так с вас три шкуры драть будут. Нам мост починить надо, а на это деньги нужны. А деньги откуда взять?! Надо сельское хозяйство на ноги ставить. Вам скоро самим есть нечего будет.

– Мы на себя еду найдем, – продолжают ворчать бабки.

– Точно, а когда пашешь, на шею садятся еще больше. Мы самодостаточные.

– Чтобы, ты знала проходимка, лорд на то и лорд, что защиту дает, а народ на земле его за это кормит. А с тебя какая защита. Тьфу.

Стали расходится, продолжая поливать грязью и возмущаться. Досадно. Хочу все бросить и уехать на той кляче, хоть верхом. Еще засада – через наш мост, сломанный, никто не ездит, и попутки я не дождусь.

Застряла в этом богом забытом месте!

***

Пошла с горяча в вещах лорда рыться. С чистой совестью причем. Мысль одна появилась. Надо к соседу наведаться, познакомиться. Вряд ли он меня узнает. Сдружусь, глазками стрельну. Авось даст плотников, я ему, конечно, не скажу зачем. Или солгу. Но нужно что–то делать.