Лесничая для чародея - Комарова Марина - Страница 18

В один миг родной лес вдруг стал незнакомым и чужим. Холодным. Хотя… на улице середина весны. Откуда такой ветер?

Ализар и три молчаливых чародея шагали рядом и проверяли прочность нитей заклятий, наброшенных с целью защиты. Потом в какой-то момент троица осталась позади, а мы вышли к моему дому. Точнее… к месту, где когда-то он стоял.

Первоначально я просто не поверила собственным глазам: ни следа не осталось от деревянного дома с чуть покосившейся крышей и добротным крыльцом. Ничего. Словно и не было.

Я сглотнула, чувствуя, как сжалось всё внутри. Этого не может быть. Прикрыла глаза и сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться и привести мысли в порядок.

Ализар положил руки мне на плечи:

— Сочувствую, — шепнул он.

— Я жила тут четыре года, — непонятно зачем сказала я. — Четыре. Это место стало мне родным.

Снова вдох. Слишком глубокий и рваный. Ещё чуть-чуть — и сорвётся на хрип, а то и всхлипывание. Нет, Вийора, держи себя в руках. Не за этим сюда пришли. Однако смотреть на пустую Широву горку внезапно оказалось очень больно.

— Кем были твои родители? — неожиданно мягко спросил Ализар, осторожно поглаживая меня по спине.

И от этих прикосновений разливалось приятное тепло, и появлялся покой.

— Простыми людьми, — чуть пожала я плечами. — Отец ловил рыбу, часто ездил аж за лес, к Быстрице. Там рыба такая, что и не снилось здесь. Вкусная, жирная, большая. А мать торговала травами. От бабки ей досталось знание лекарских всяких вещей. Так и жили.

Ализар молчал и лишь по-прежнему поглаживал, словно безмолвно поддерживая и показывая, что готов выслушать всё, что скажу. Я чувствовала, что он хочет узнать, что было дальше, однако понимает, что говорить — больно.

— Они погибли на Быстрице. Оба. — Слова давались с трудом, однако я поняла, что надо всё же это озвучить: — Утонули. А дядька Сатор забрал к себе, ему помощница нужна была.

— А дом как? — вдруг поинтересовался Ализар.

Я только ухмыльнулась. Дом… Жили бедно, домик маленький. Продала соседу. Тот давно посматривал на наш участок. А деньги тогда нужны были катастрофически, поэтому продала задёшево. И старалась об этом больше не вспоминать, полностью посвятив себя лесу.

Я всё это рассказала Ализару. Кратко и скупо, однако на душе стало легче. Вот уж правду говорят, что поделишься с кем-то и будет лучше. Только ведь я не хранила это, как тайну. А всё равно…

— Живи у меня, — просто сказал чародей. И я была благодарна ему, что не уточнял: сколько, как и на правах кого. И внезапно перевёл тему: — Ты что-нибудь чувствуешь?

- Кроме угнетённости — ничего, — честно призналась я. — Ощущение, что это какое-то незнакомое место, не мой родной лес.

За нашими спинами что-то затрещало. Ализар нахмурился, а я насторожилась. Чародей обернулся и вскинул руку в предупреждающем жесте:

— Не двигайся.

Не успела я и спросить почему, как он исчез за деревьями, оставив меня в полном недоумении. Впрочем, простоять столбом мне так и не дали. Земля вдруг дрогнула. Я охнула от неожиданности и едва удержала равновесие.

— Это ещё что такое? — пробормотала под нос.

Землетрясений в этих краях никогда не было. Да и откуда бы? Однако лёгкое подрагивание никуда не исчезло. Только через мгновение до меня дошло: будто кто ритмично бьёт в барабан под землей. И поэтому не устоять без опоры. Только что это за новости?

Широва горка дрогнула так, что посыпались мелкие камешки. Внутри всё сжалось от страха. А… может, всё правда, что говорят старики про лес? Что ширы живут тут за каждым пригорком, просто не показываются нам на глаза? Не зря же назвали так это место. И хоть об этом я думала много раз, всё же упрямо не верила в сказки и суеверия. Этак можно что угодно навоображать. А у стариков языки длинные. Особенно, если это бабушки-сплетницы из близлежащей деревеньки.

Послышался скрип, от которого кровь в жилах застыла. Сердце замерло, словно никогда не билось. Стало ещё холоднее. Вдох отозвался болью в лёгких. Серый туман, как щупальца чудовища из сказок, вдруг пополз над поляной.

«Ализар», — хотела крикнуть я, но губы так и не шелохнулись.

Руки и ноги онемели, глазам стало больно смотреть. Туман медленно поднимался, клубился, окутывая собой всю Широву горку.

Я ощутила, что в спину мне кто-то смотрит. Зло, внимательно, с лютым голодом. Только шелохнуться — кинется диким зверем и вцепится.

Я напряглась, однако так и не смогла сделать и шага. Мысленно воззвала ко всем небесным духам и защитникам лесным. Помогите, не оставьте. Я хранила лес, я помогала в беде. Теперь помогите и вы.

Сама не верила, что что-то получится. На миг показалось, что кто-то коснулся моего плеча. Я ойкнула, но с губ никакого звука так и не слетело.

Помогите. Пожалуйста.

Над ухом утробно зарычали.

А потом резко разошлась земля, и я с ужасом рухнула вниз.

Рядом что-то громыхнуло, на миг уши заложило, и я зажмурилась. Тут же ударилась боком и едва не завыла от боли. Оглушённая и ничего не соображающая, я некоторое время пролежала, не чувствуя ни рук, ни ног.

Грохот стих, появилась странная, какая-то немая тишина, от которой пробежали мурашки по коже. В носу защекотало, и я, не выдержав, чихнула. Звук получился таким, словно я рухнула в огромный зал, а эхо разнеслось по невероятных размеров площади. Приподнявшись на локтях, я попыталась оценить ситуацию. Куда меня занесло?

Однако, осмотревшись, поняла, что это достаточно сложно. Я находилась в темном проходе. Сверху свисало что-то похожее на корни деревьев. От их вида становилось не по себе, сразу возникала ассоциация с когтистыми руками широв, что вот-вот схватят и уволокут в подземное королевство.

Неожиданно сама для себя я усмехнулась. Как же, королевство. Учитывая, что я провалилась под землю, то уже и уволакивать некуда. Пахло землёй и ещё чем-то острым и резким. Здесь было душно, совсем не так, как наверху, после дождя и холодного ветра.

Я медленно поднялась на ноги. Сделала глубокий вдох и постаралась привести мысли в порядок. Никакой паники, никакого волнения. Только поддамся — вовек не выберусь. Земля же разошлась сама, значит, тут кто-то этим руководил.

Конечно, надежда, что Ализар это всё так не оставит и начнет мои поиски, была сильна, однако расслабляться не было смысла.

Неожиданно раздался гулкий удар. Проход содрогнулся. Не так сильно, чтоб испугаться, но достаточно, чтобы насторожиться.

Снова удар. Ещё один. Будто кто-то колотил в шаманский тунгур. Я такой как-то видела на ярмарке: локоть в диаметре, с натянутой светлой кожей на деревянный каркас и расписанный непонятными символами. К тунгуру всегда прилагалась колотушка. Рукой бить в тунгур — к несчастью. Почему — не знаю, просто предания северных народов.

Откуда-то раздалось шипение, и вдруг от моих ног пролегла витиеватая огненная дорожка, исчезнувшая за углом. Я сглотнула. Кто-то явно приглашал меня идти дальше. Отряхнув колени от земли, медленно двинулась вдоль дорожки. Каждый шаг давался с трудом. Не так даже от ноющих мышц и ушибленного бедра, как от страха, что может предстать взору.

Удары стали теперь чаще и яростнее, быстрее. Словно тот, кто выбивал ритм, терял терпение. Однако я не спешила. В какой-то момент даже замерла, так как на лбу выступила испарина, и потребовалось снять меховой жилет, чтоб не зажариться. Ну и ещё старалась не обращать внимания, что сердце бьётся как бешеное, а руки едва не дрожат. Страшно. Неизвестность. Куда меня тянет? Может, надо бежать со всех ног, а я сама иду в пасть к врагу?

И в то же время, словно кто-то шептал на ухо, что лес не причинит мне вреда, а подземные жители — всего лишь подземные жители. Пусть и не такие, к которым я привыкла наверху, но всё же не чудовища. И неважно, что название Широва горка носит место, где стоял наш дом.

Огненная дорожка вдруг истончилась, а потом быстро свернулась ярким клубком. Он замер на несколько мгновений, и вдруг запрыгал, словно живой. Я невольно охнула и отшатнулась. Клубок снова развернулся, и на меня посмотрел искрящийся оранжевыми и красными искрами небольшой зверёк. Круглые глазки, будто раскалённые угольки, смотрели внимательно и цепко. Но достаточно доброжелательно. Он оскалился, острые зубки вспыхнули ослепительно белым. Ушки поднялись, словно он прислушивался к каждому удару в тунгур.