Поперчить посахаренное (СИ) - "AlmaZa" - Страница 32

- Да нет же! – засмеялась Джинни и бросилась обнимать его за шею, успокаивая. – Ну, ты что? Я совсем дурочка что ли? Или Юнги совсем неумелый?

- Но почему это я должен перестать тебя контролировать?

- Потому что я уже взрослая! – подняла указательный палец сестра.

- Какая ты взрослая? Посмотри на себя – мелкая. Малая ещё!

- Намджун, меня больше не от чего оберегать, у меня уже всё было! - строкой протараторила она, впившись глазами в брата. Тот замер на мгновение, потом вдруг воткнул в уши пальцы, закрыл глаза и поднялся.

- Ничего не знаю! Не слышал! Не желаю знать! Фу, Джинни! – вытащив пальцы, он не раскрыл век и принялся фыркающее отплёвываться. – Ну бля, бля, бля! Я не хочу представлять и думать об этом! Оставь подробности при себе, ладно? Хорошо? Молчи, ни слова больше!

- Да я молчу давно!

- Что у вас за шум? – заглянула в комнату их мать, привлеченная повышенным тоном сына.

- Ничего! – заверили дети, приняв тихий и прилежный вид. Женщина подозрительно посмотрела на каждого.

- Ужинать через десять минут идите.

- Ладно, мам.

- Хорошо, мам. – Дверь закрылась, и Намджун развернулся к младшей сестре. – Вот что значит довериться тебе хоть раз! Так ты отплатила за братскую доброту, да?

- Это было не раз.

- Я же попросил! – возвел глаза к потолку молодой человек, мученически простонав.

- Прости, - захихикала Джинни. Ей было проще в этом плане, у Намджуна никогда не было отношений с её подругами. Да и с кем бы? Школьные давно встречались с кем-нибудь, а теперь есть только Хёна и Дохи. Джинни попыталась представить брата с кем-то из подруг и моментально поняла рвотные позывы Намджуна, когда он слышал об их с Юнги интиме. Да, как-то странно, когда близкие люди сходятся и творят что-то вместе.

- Надо было лучше за тобой следить, а ты говоришь – прекращать вообще!

- Но уже же ненужно!

- Когда Шуга вернётся – я ему врежу!

- Только попробуй! Тогда я тебе до конца года буду рассказывать подробности! Мельчайшие!

- Молоко ещё на губах не обсохло старшего брата шантажировать!

- Это сахарная пудра, - многозначительно повела бровью Джинни. Вслушавшись во фразу, Намджун, как горилла, провопил «ар-ар-а!» и, заткнув уши, вынесся из спальни сестры. Девушка была уверена, что до возвращения Юнги всё устаканится и угроза подействует. Впечатлительность Намджуна не позволит ему долго терпеть её пытки. Свобода была близка, как никогда, оставалось протянуть руку и взять. Во время ужина брат отказался сыпать в чай сахар, и Джинни с трудом сдерживала смех, наблюдая эти взросло-ребячливые обиды.

Перед сном Джинни вдруг получила смс-ку. Конечно же, она была от Бобби. «Мне нужно выбрать номер для майки, под которым выступать на игре. Какое твоё счастливое число?». Девушка с минуту читала эти слова, рассматривая их так и так. Ей нечего было ответить. Её счастливые числа – для Юнги, её ответы и сообщения – тоже для Юнги. Она отложила телефон и закрыла глаза, лежа в кровати. Надо уснуть. Но перед внутренним взором встали те трущобы, где она была с Бобби. Он живёт там один. В такой поздний час, если он пишет ей, он тоже один? Не водит к себе девчонок, не отрывается где-нибудь с БиАем? Не участвует сегодня в гонках или каких-нибудь ещё соревнованиях? А что, если он тоже вот так лежит, совершенно один, ненужный родителям, никем не любимый – из-за своего несносного характера, в первую очередь. Отчего он такой упрямый? Может контузия какая? Если ему хочется найти кого-то, чтобы делить с ним свободу, самое логичное было бы найти кого-то свободного. Но он долбится головой о непробиваемую стену любви Джинни к Юнги. А что, если это вообще розыгрыш? Это же компания БиАя, Бобби может писать сообщение с лирическим содержанием, находясь в пьяном угаре и имея какую-нибудь шлюху. А может это и не розыгрыш, и побитый Чживон, сменив повязку на плече и помазав гелем для лучшего заживления ссадины, смотрит в потолок, не в силах перестать думать о ней – Джинни. Ей стало его жалко. Хотя жалость не то чувство, которое Бобби в целом вызывает. А, может, это не и не жалость вовсе? А что тогда – сочувствие? Со-чувствие – это уже какое-то чувство. Причем совместное. Телефон зазвонил. Девушка быстрее приняла вызов, пока в квартире не услышали рингтон.

- Не спишь? – тихо спросил Чживон.

- Сплю! – зло прошептала Джинни.

- Врёшь, ты бы не подняла так быстро.

- Я быстро просыпаюсь и реагирую.

- Я бы хотел посмотреть, как ты просыпаешься.

- Размечтался. Зачем ты звонишь?

- Я подумал, что ты не хочешь отвечать, чтобы не оставлять компроматов перед своим чахликом. Вдруг ты думаешь, что я буду хвастаться твоими сообщениями и показывать всем, что ты мне пишешь? По той же причине ты и звонить мне не будешь. Поэтому выход один – я буду звонить сам. Входящие звонки ведь ты сама удалишь, когда захочешь.

- Я даже на ум это всё не брала. Не звоню и не пишу – потому что не хочу.

- А чего ты хочешь сейчас?

- Того же самого, что и днем.

- Счастья?

- Чтоб ты отстал, - поправила Джинни.

- Чтобы я отстал… из всех желаний, которые мог бы выполнить для тебя я, ты требуешь самое невыполнимое. И обязательно то, которое причинит мне боль. – Девушка сглотнула слюну, твердя себе, что это развод.

- Какие красивые слова! Но что-то не верится в них.

- Ты правда просишь именно этого? Это твоё единственное желание, чтобы я больше к тебе не лез никогда?

- Если ты попытаешься разжалобить меня самоубийством – это не пройдёт. Я считаю суицидников идиотами, которым самое место там, куда они себя отправляют, - Бобби засмеялся.

- Нет, я не собираюсь накладывать на себя руки. Спокойной ночи, - резко оборвал разговор он и положил. Джинни почему-то это напрягло ещё больше, чем его обычные посягательства. Что он задумал?

Договорившись встретиться с Хёной и Дохи у входа, Джинни дождалась подруг и, все вместе, они шагнули в университет. Сестра Намджуна не сразу с утра вспомнила о беседе по телефону перед сном, но когда ехала в автобусе услышала внутри себя слова Бобби. И теперь, идя на лекцию, она ждала какой-нибудь неожиданности, какого-то подвоха. Хоть бы их не было, хоть бы их не было! Девушки поднялись на второй этаж и увидели, что с другого конца коридора идёт Чживон. Джинни замерла, остановив тем самым и подруг. Она так и думала, что этого типа ничего не остановит. Он не может прекратить, раз начал. Он же сам сказал, что никогда не отступает. Бобби быстро приближался широкими шагами, его походка, при которой угрожающе ходили плечи, напоминала бандита. Студенты расходились в стороны, не замечаемые им. Джинни вытянулась в струну, ожидая, что же он выдаст? Или лучше разворачиваться и бежать? Оставался какой-то шаг, когда девушка приготовилась попятиться, но Бобби, резко сменив траекторию, повернулся к Дохи и, схватив её за руку, притянул к себе и впился в её губы поцелуем. Джинни потеряла дар речи. Хёна потеряла дар речи. Весь этаж потерял дар речи, увидев, как один из самых завидных парней университета, хладнокровный и недостижимый Бобби поцеловал самую неприметную и некрасивую девчонку. Его руки бессовестно и нагло смяли Дохи, захватив в такие жаркие объятья, что Джинни не вспомнила, бывала ли у них с Юнги когда-нибудь такая страсть? Это было беспощадным захватом, после которого живых остаться не должно. Губы Бобби так алчно прошлись по губам Дохи, что даже со стороны было видно, как ворвался внутрь его язык. Джинни затрясло, глядя на это. Оторвавшись от её подруги, Бобби выпрямил спину, потому что прилично наклонялся до невысокой полненькой студентки, и, размашисто облизнувшись, бросил ей «до перемены», пройдя мимо Джинни и не оборачиваясь.