Самый лучший враг - Емец Дмитрий Александрович - Страница 11

—      Ты ведь хотел сказать нечто совсем иное, не правда ли? — проникновенно спросил Арей.

—      Да. Хотел спросить: зачем ты сюда забрался?

—      Во-первых, тишина, — сказал барон мрака, с удовольствием загибая сильные, будто из железа выкованные пальцы. — Ну не считая форсмажора. — кивок на чащу. — Во-вторых, много случаев попрактиковаться, причем в условиях нетипичных. Одно дело биться со стражем света, все маголодии которого знаешь наперечет, и совсем другое — с мавкой, болотником или глазоедлой. К каждому надо подбирать особый ключик. Всякие posta de finestra и roverso ridoppio против глазоедлы не сработают. Он, понимаешь ли, вообще не знает, что такое диагональная атака или стойка окна. Зато прекрасно понимает, как подобраться под землей и атаковать снизу.

Кто такая глазоедла, Эрлун не знал, но переспрашивать на всякий случай не стал. Вместо этого с тревогой посмотрел на рыхлую землю под ногами.

—      Глаэоедлы не любят оврагов с каменистыми склонами, — успокоил его Арей. — И наконец, третий большой плюс жизни в приграничье здесь тебя никто не дергает. Никто не шлет тебе бумаг и повесток в Тартар. Здесь я в равной степени далек от свершений света и делишек мрака.

—      Но ведь здесь даже магию использовать нельзя из-за этих Запретных земель! — воскликнул Эрлун.

—      Само собой, — признал Арей. — И это большой минус. Но и немалый плюс, поскольку и против тебя ее никто не использует. А раз так — то да здравствует старое доброе равенство клинков, копий, охотничьей ловкости и зоркого глаза.

—      А если все же применить магию? — спросил Эрлун, борясь с искушением хотя бы раз нарушить запрет и попытаться.

—      Запросто. Никаких физических ограничений не существует. Ни на руны, ни на искры. Все работает. Но никогда не знаешь как отреагирует на твою магию первохаос. В лучшем случае не заметит. А в худшем — это все равно что плеснуть в океан водички из стакана и получить в ответ струю шириной в полноводную реку. Поэтому к магии здесь прибегают, только когда совсем нет другого выхода. Себе дороже выйдет.

Арей сел рядом с Эрлуном. Снял меч вместе с ножнами и, держась руками за гарду, опустил подбородок на навершие.

—      Прежде чем ты уедешь, давай покончим с делами. Чего хочет Лигул? — спросил он.

Эрлун замялся. Возможно, затем, чтобы Арей почувствовал, что он сам не очень-то одобряет поручение, с которым его прислали.

—      Ты должен будешь отбыть на Запретные земли! — ответил он.

Барон мрака цокнул языком.

—      Всего-то? Но если они запретные, как я могу на них отбыть? Ведь это же означает нарушить запрет! — сказал он с насмешкой.

Эрлун напряженно рассмеялся:

—      Лигул приказал тебе выдвинуться на Запретные земли и ждать в трактире “Топор и плаха”.

—      Чего ждать? Топора или плахи?

Эрлун перестал смеяться:

—      Не могу тебе сказать Сам не знаю.

—      Но что-то же ты знаешь?

Эрлун осторожно кивнул, соображая, как много можно сказать:

—      Чувствую, что дело важное. Лигул был очень озабочен и... одновременно полон надежд… Ну, как игрок, который может или много выиграть, или много потерять.

—      Лигул не игрок. Он рискует лишь тогда, когда у него просчитаны оба варианта, — заметил Арей.

—      Да. Но бывают игры, которые тебе навязали. Игры, затеянные не тобой, — сказал Эрлун. Сказал очень веско, словно намекая на что-то, о чем и сам едва догадывался.

—      Нет, не подумай, я ничего не скрываю! — поспешно продолжал он. — Лигул не исключал, что ты откажешь, поэтому сообщил мне только часть поручения. Ты должен прибыть в трактир “Топор и плаха” и оставаться там, пока с тобой не свяжутся.

Арей хмыкнул:

—      Час от часу не легче! Лигул называет земли Запретными. Строго — крайне строго! — не велит кому- либо из стражей мрака посещать их. И тут — раз! — для меня делается приятное исключение! И — два! — на Запретных землях чисто случайно оказывается трактир, который наш милый карла — опять же, заметь, прекрасно знающий, что трактир не мог возникнуть в один день, — не спешит стирать с лица земли!

Эрлун поощрительно хихикнул. Он был болтун многофункциональный. Умел не только говорить, но и слушать

—      Он говорил еще что-то? — вдруг спросил Арей.

—      Лигул? Да нет вроде… Хотя... Он посоветовал тебе получше вооружиться, — словно бы случайно вспомнил Эрлун.

В глазах у Арея зажегся неподдельный интерес.

—      Это еще зачем? — спросил он.

—      Не знаю. Скорее всего, чтобы сражаться.

—      Хм... — протянул Арей. — Горбунок почему-то считает, что воин тем опаснее, чем больше на нем навьючено оружия. Будь это так, каждый разгуливал бы с двумя мечами, несколькими копьями, топором, щитом размером с лодку, да еще в броне и с кинжалом в зубах. Противнику нужно было бы только устроить такому бойцу небольшую пробежку. Через километр он упал бы со страшным грохотом. Оставалось бы только подойди к нему и, вежливо постучав в забрало ломиком, забрать весь этот металлолом.

—      Ты отказываешься? Или соглашаешься? — спросил Эрлун. — Что Лигулу-то передать?

Арей задумался.

—      Нет, — сказал он. — Я, разумеется, отказываюсь, но… я засиделся на одном месте. Мне нужны здоровые спортивные забавы! Хотя бы дойду до этого трактира и напьюсь. Потом кого-нибудь зарублю и вернусь обратно.. Иди к проводнику! Думаю, он уже очнулся. Поешьте и ложитесь спать. Так и быть, я впущу вас в башню. Завтра утром мы дойдем с вами до границы и там расстанемся.

Эрлун встал и пошел искать проводника. Арей окликнул его:

—      Погоди!... Слушай… давно хотел спросить, и именно у тебя.. Ты ведь влюбляешься?

—      Ты, надеюсь, не про ведьмочек? — уточнил Эрлун.

—      Нет. Я имею в виду другое. Запретное.

Красивый страж, до того словоохотливый, стал вдруг очень осторожным:

—      Один раз.

—      Тебе потом было больно?

—      Да. Я…должно быть, действительно вложил какую-то часть души, но она почему-то не отозвалась… Видимо, испугалась. Женщина всегда понимает нужна она тебе на всю жизнь или просто как забава.

—      Но ведь иногда женщину устраивает и второе?

—      Разумеется. Но мы же сейчас говорим о запретном? Разве нет?

—      Да, — признал Арей. — О запретном. Должно же действительно существовать нечто запретное, если даже в Запретных землях у нашего шустрого лидера оказался трактир!

Эрлун улыбнулся, довольный, что появилась возможность свернуть с опасной темы, и отправился искать проводника. Тот, уже очнувшийся, угрюмо стоял рядом со своим конем и с тревогой вслушивался в шорохи леса.

—      Пойдешь со мной! — велел Эрлун.

Проводник, прихрамывая, потащился за ним. Вскоре они уже стояли у башни. Дверь была приоткрыта. Слышно было, как Арей возится где-то внутри. Проводник втягивал голову в плечи и, дрожа, тихонько рычал, как делает пес, когда чего-то боится.

—      Эй! — сказал Эрлун. — Чего ты?

—      Страшно мне, — сказал проводник — Я ж перед ним провинился. Нельзя было сюда никого приводить.

В низких дверях показался Арей.

—      Коней вам лучше поставить в защитный круг. За башней есть небольшой загон. На каждом столбе там охранные руны. Конечно и в загоне до них доберутся, но не сразу.

—      Эго тартарианские кони, — сказал Эрлун.

—      Я в курсе. Но, на свою беду, они еще и съедобны, — отозвался Арей и, покосившись на проводника, буркнул: — Ты слышал? Займись конями! Потом возьми себе кабанью ногу, ложись на солому — и чтобы до утра я не знал, где ты есть. Где-нибудь встречу тебя ночью — заколю.

Проводник торопливо увел коней.

—      Боятся тебя, — сказал Эрлун. — Единственный из всех согласился меня провести. А ведь я предлагал немалые деньги.

—      Боятся, — отозвался Арей. — А что ж делать? Для них страх — это единственная доступная форма уважения… В первое время, как я здесь поселился, они принялись было мне докучать, но я объяснил, что не стоит, и теперь у нас мир.