Первые шаги (СИ) - Русанов Алексей - Страница 4

– Ну всё карачун тебе, желторотик! – сказал он.

Стремительным движением он выдернул руку из кармана и направил на меня. Вопреки ожиданиям в ней не оказалось ни ствола, ни ножа, ни кастета. Мне даже сначала показалось, что в ней нет ничего. Однако я перехватил его руку, как учил незабвенный Сан Саныч, и завернул на болевой парню за спину. Мои три года, отданные рукопашке, в очередной раз пригодились. Пальцы противника разжались, и на пол упал маленький белый шарик, похожий на плод снежноягодника, которые я в детстве очень любил хлопать об асфальт. Я легонько приложил парня об стену.

– Веди себя хорошо и больше меня не зли. Понял? – сказал я и, заломив руку посильнее, повторил. – Понял?

– Понял, – прохрипел прыщавый.

Я сделал подсечку и уронил его на кафельный пол.

– Полежи, отдохни, обдумай своё поведение, – сказал я, подобрал загадочный белый шарик, которым мне пытались угрожать, и вышел в зал. Первой, кого я увидел, была Аня.

– С тобой всё в порядке, Сережа? – беспокойно спросила она.

– Всё отлично. Можешь этого придурка больше не опасаться, – сказал я, польщённый тем, что симпатичная девушка, с которой я только-только познакомился, за меня переживает. – И прости, что я тебя «феей» обозвал. Мне Перепел объяснил, что у вас «феей» называют. Я просто ещё не знаю всего этого.

– Да нет, это ты прости, что я тогда надулась. Просто привыкла среди них тут. Как говорится, с волками жить... И спасибо, что от Хипа защитил.

– От кого?

– Ну придурок этот, с которым ты разобрался. Его Хип зовут.

– Ноу проблем. Если ещё кто пристанет – только свистни.

– Ну хорошо, спасибо.

– Слушай! – сказал я. – А до скольки ты работаешь?

– Ну, у меня смена в одиннадцать. А что?

– Скажи, – я пристально посмотрел ей в глаза, – а мне есть смысл тебя ждать?

Аня с прищуром осмотрела меня с ног до головы и, улыбнувшись одними губами, сказала:

– Может, и есть...

– Тогда я буду ждать, – сказал я и направился к своему столику.

– Всё-таки не обошлось сегодня без драки, – сказал я присаживаясь. – Давай-ка, Перепел, выпьем за мою победу в турнире за честь прекрасной дамы.

– Это с кем ты уже успел? – спросил Перепел после того, как выпил.

– Да, к Анечке тут один баклан приставал. Пришлось поучить вежливости. Кажется, его Хип зовут.

– Ну-ну. Тот ещё идиот. Правильно проучил – не фиг наших девочек забижать.

– Перепел, а что это за хрень, которой он в меня кинуть хотел? – спросил я, доставая и показывая шарик.

– Ну-ка, дай глянуть! – сказал Перепел, взял его и, осмотрев, смачно выругался, – ... тебя в бога, в душу, в мать твою поперёк! Это ж «белая вертячка»! Ах, ты ж ... тебе в голову, хиппи волосатая! А ну пойдём!

Он встал из-за стола, схватил меня за рукав и решительно потащил к столу, за которым с парой дружков сидел Хип, уже вернувшийся из туалета. Подойдя, Перепел, ни слова не говоря, схватил его за волосы и сначала резко дернул назад, отчего Хип аж взвыл, а затем толкнул вперёд и припечатал лицом об столешницу. Приятели Хипа и сидевшие за соседними столиками сталкеры повскакивали со своих мест, раздались голоса:

– Что за дела?

– Ты что творишь, Перепел?

– Чего беспредельничаешь, Перепел?! Белку поймал?

– Я беспредельничаю?! – заорал в ответ Перепел. – Это он беспредельничает! Гляньте, чем он в желторотика целил!

Перепел разжал ладонь и продемонстрировал всем шарик.

– Твоя «вертячка»? – спросил он Хипа. – Или, скажешь, что не твоя?

– Ну, моя, – хлюпая разбитым носом и вытирая текущую юшку, признал Хип.

Всеобщее возмущение моментально переключилось на него.

– Да я не собирался брызгать! Просто припугнуть хотел.

– Кого ты лечишь?! – возмутился Перепел. – С хрена ли желторотик испугается, когда он даже не знает, что это такое? Если у нас тут начнут «белыми вертячками» людей губить, то это уже не «Птичник» будет, а я даже не знаю что...

Вокруг Хипа начало смыкаться кольцо людей, лица которых не сулили ему ничего хорошего. Он скрючился на стуле и втянул голову в плечи. В этот момент к месту действия подошёл здоровый мужик, спустившийся, как я заметил, со второго яруса.

– Что за базар, братки? – спросил он густым сочным басом.

– Здравствуй, Битюг, – с уважением сказал Перепел. – Вот этот... дебил целил в желторотика «белой вертячкой». Вот!

Перепел показал мой трофей.

– Это правда? – обратился Битюг к Хипу.

– Да я только припугнуть...

– Если бродяги в «Птичнике» выясняют отношения, – произнёс Битюг тоном судьи, зачитывающего приговор, – то они делают это без стволов, ножей и, тем более, «белых вертячек». Нарушителям здесь не место! Чтоб его здесь больше никогда не было.

Битюг развернулся и пошел обратно к себе на второй ярус. В то же мгновенье Хипа сдернули со стула, выволокли и вышвырнули из зала. Мы с Перепелом вернулись за свой столик, где Макс спокойно попивал пиво, издали любуясь происходящим.

– На, твой слам, – сказал Перепел, отдавая мне шарик.

– А что это за «белая вертячка»? – спросил я. – Что бы мне от неё было?

– Это очень опасная игрушка из Зоны. Если её сильно сдавить, то из неё брызнет такой сок как бы. Ежели на тебя этот сок попадёт, у тебя начнутся моментально судороги и боль адская, от которой по полу будешь кататься, пропеллером вертеться будешь. Пятьдесят процентов что не выживешь после этого.

– Ни хрена себе! Да я сейчас это Хипа догоню и засуну эту «вертячку» ему в...

– Успокойся! – перебил меня Перепел. – Общество уже с ним разобралось, ястреб его отсюда выгнал. Да и Зона, я тебе скажу, таких не любит. Она с ним лучше всего разберётся.

– Давай-ка, Перепел, за здоровье выпьем. Оказывается, я только что на волосок от смерти был. Причем мучительной.

– Привыкай. В Зоне так постоянно будет – каждую секунду на волосок от мучительной смерти. Ну, за здоровье!

Мы выпили, и бутылка опустела. Я отправился за второй и встретил у стойки Аню.

– Я и не знала, что Хип тебе «вертячкой» угрожал! – испуганно сказала она. – Ты из-за меня так рисковал! Ты такой смелый!

– Я и сам не знал. Я про эти «вертячки» впервые от Перепела услышал сегодня. Так что ни фига я не смелый, я – глупый.

– Ещё и скромный, – промурлыкала Аня и упорхнула в зал с подносом, заставленным пивными кружками.

Я взял в баре ещё бутылку и вернулся к столику. Подходя, я услышал вопрос Макса:

– А какие из мутантов самые опасные в Зоне?

– Да всё зверьё опасное, – ответил Перепел. – Опять же, в разных местах – разные опасности. В Предбаннике, к примеру, никого страшнее «бобика» или крысы не встретишь. Но изредка их там бывает так много, что и вдесятером не отобьёшься. На Мусорке в разных местах по-разному: где-то кошаки попадаются, где-то кабаны, где-то «бяшки». Но можно и на «бройлера» напороться. У меня так было однажды.

– А что за «бройлер»? – спросил я.

– «Бройлер», или ещё его кличут «супербройлер», это самая здоровая зверюга в Зоне. Самая сильная. Завалить только из гранатомёта можно. Но лапы у него короткие, бегает он плохо, так что почти всегда можно смыться. Главное, чтобы он тебя в тупик не загнал куда-нибудь.

– А опаснее «бройлера» есть кто-нибудь? – спросил Макс.

– А как же! «Вурдалаки» гораздо опаснее, они могут невидимками становится, и их только по звуку можно учуять. Их много на Сельхозмаше и рядом с Гарнизоном.

– Они самые опасные?

– Есть и поопаснее, – сказал Перепел. Он пристально глядел на принесенную мною бутылку и явно не хотел продолжать рассказывать насухую. Я, как это заметил, тут же налил, мы выпили, и Перепел продолжил:

– Хуже «вурдалака» – «кукловод». Он же – «мозгоклюй». Он на расстоянии начинает тебе на мозги давить и очень быстро превращает тебя в зомби. Поэтому, если только «кукловода» почуял – а начинается всё со звона в ушах и ещё голова кружится, – сразу надо смываться. Потому что «кукловод» прячется всегда, а пока ты его найдёшь – он все мозги тебе изжарит. Да и у него всегда свита есть – зверьё, которое он зазомбовал, или даже люди.