Танки в Гражданской войне - Коломиец Максим Викторович - Страница 30

Несколько лет назад нашлись еще четыре «Рено» FT, которые были трофеями Красной Армии. История их довольно интересна.

В свое время в столице Афганистана, Кабуле, был военный музей, около которого, среди прочего, стояли четыре танка «Рено». Эти машины в 1923 году были подарены советским правительством королю Афганистана Аманулле-хану. Причем все они были трофеями, захваченными Красной Армией у поляков в 1920 году. После того, как в стране началась гражданская война, музей пришел в упадок, и до экспонатов никому не было дела. Но после введения Международных сил содействия безопасности, машинами заинтересовались американцы и французы — первые вывезли две, а вторые — один танк. В 2012 году, после длительных переговоров с афганским правительством, еще один «Рено» отправился в Польшу.

Дивизия червонных казаков была вызвана из села Каланчак в Преображенку, куда прибыли на рысях к вечеру 13 апреля (1920 года. — Прим. автора). На ночь дивизия стала бивуаком в степи за Преображенкой (…)

Штаб дивизии спал тоже на бурках в самом хуторе Преображенке на земле, под стеной парка. Ординарцы штаба жгли костры из сушняка, собранного в парке. Костры были небольшие, так как большое пламя вызвало бы огонь неприятельской артиллерии. Костры плохо горели, а ночь была холодная, и холодно было спать под бурками в ночном тумане.

Ночь прошла спокойно, в обычной редкой ночной перестрелке. Еще не занялось утро, и густой туман висел над степью, когда к хутору прискакал казак с донесением, что из-за Перекопа выходят какие-то части противника (…)

Командир дивизии спал около костра, завернувшись в бурку и глубоко надвинув папаху. Он уснул поздно. Дежурный адъютант не хотел его будить, и, только когда дозор доложил дежурному: «Разбудить беспременно надо, потому что из-за вала идет не пехота, а идут таньки», только тогда адъютант, дремавший возле костра, вскочил на ноги и переспросил казака:

— Что ты говоришь? Какие таньки?

— Которые бронированные, товарищ командир, вместо колес у них — ленты, и на каждой пушка.

Адъютант не стал дослушивать объяснений, бегом побежал к командиру дивизии, потряс его за плечо:

— Товарищ командир, надо вставать!

— Что такое? — спросонок буркнул командир.

— Вставайте, товарищ командир, — танки.

Командир дивизии вскочил, сел на бурку, поправил папаху, поглядел недоверчиво на адъютанта и глухо спросил:

— Ты что врёшь? Какие танки?

Но по лицу адъютанта видно было, что что-то случилось, что надо вставать, и, не дожидаясь ответа, командир уже оправлял на себе оружие, проверил, застегнута ли кобура, передвинул шашку на поясе, повторил вопрос:

— Где? Какие танки?

Адъютант доложил:

— Товарищ командир, приехали казаки из разведки и доложили, что из-за Перекопа вышли танки противника.

— Буди весь штаб! — приказал командир дивизии, и адъютант начал подряд будить штабных, спавших на бурках возле костра, а командир дивизии уже разыскал вестового, растолкал его, и, пока вестовой подтягивал подпруги седла и поправлял уздечку арабской лошадки, он тут же сам допросил дозорных, где танки, сколько их и как далеко они от Преображенки. Через несколько минут штаб был готов, и командир дивизии со штабом поскакал галопом в степь к Перекопу, галопом перешел через хутор и остановился возле мельницы за хутором, недалеко от ограды кладбища.

Из серого, разорванного морским ветром тумана, гремя мощными гусеницами, ревя мотором, лез танк. Он был один, но где-то справа и слева от него в тумане ревели другие моторы, и лязг и грохот шел по всему фронту.

Танк MK-V на зимних маневрах 1930 года (ЦМВС).

MK-V «Рикардо» проходят маршем после окончания учений. Белорусский военный округ, 1929 год. Хорошо видно тактическое обозначение на лобовом листе корпуса (АСКМ).

Танк был большой, высокий, на нем в кузове башни торчало орудие, и с боков в полубашнях видны были пулеметы.

Штаб дивизии остановился возле мельницы. Танк шел прямо на кладбище, когда командир дивизии обернулся к штабным и, почему-то говоря вполголоса, приказал адъютантам:

— Скачи к дивизии, поднять по тревоге полки, привести их в боевой порядок. Начальник разведки, ты лётом скачи к латышам в штаб латышской дивизии, скажи, что идут танки и, вероятно, за танками идет пехота.

В это время справа и слева в тумане поднялась оружейная трескотня, глухо раздались первые ружейные выстрелы и слабо стали видны отдельные группы пехотинцев, беспорядочно бежавших к Преображенке и бросивших окопы, в которые они были поставлены на ночь.

Послав своих адъютантов с поручениями, командир дивизии отъехал за мельницу и устроился за ней, наблюдая танки. Он в первый раз встретился лицом к лицу с танками, раньше он только слышал о них и об их боевых качествах. Он знал, что танк не быстроходен, медленней коня, но он в первый раз наблюдал танк в действии, и он остановился за мельницей, пренебрегая опасностью и жадно всматриваясь, в грохочущую и ревущую боевую машину.

Он запомнил движение гусениц, вращение башен и восхищенно вскрикнул, когда увидел, как танк мимоходом задел кладбищенскую ограду, сложенную из песчаника, и разломал эту ограду.

— Вот сволочь, здоровенная!

Он так увлекся наблюдением, что не заметил, как до танка осталось не более трехсот метров. В это время пулеметчики-танкисты, вероятно, заметили группу всадников, стоявших за мельницей, и танк ударил по мельнице и штабу дивизии из двух пулеметов.

Пули запели и защелкали по мельничной обшивке. Командир дивизии, осадив лошадь, повернулся и ускакал к хутору, за выступ парка, и оттуда к своему штабу, который он оставил за парковой стеной (…)

Танк MK-V движется к Красной площади. 7 ноября 1929 года (АСКМ).

Неисправные трофейные танки времен гражданской войны использовались на различных полигонах в качестве мишеней. На фото MK-V и МК-А «Уиппет», которые подверглись бомбардировке в ходе опытно-тактического учения ВВС РККА под Воронежем в 1931 году. В трех метрах от MK-V разорвалась 82-кг бомба (АСКМ).

Еще один танк МК-А «Уиппет», участвовавший в опытно-тактическом учении ВВС РККА. В гусеницу танка попала 32-кг фугасная авиабомба, сброшенная самолетом с высоты 300 метров (АСКМ).

Штаб дивизии подъехал к штабу пехотной бригады, который был устроен у ограды парка в уцелевшем от снарядов домике дворника.

Командир бригады сидел босиком на пороге избушки. Он уже отправил свой штаб к полкам и приказал полкам собраться возле солончакового болота Куразис, но сам оставался на месте, так как до него еще не дошло ощущение остроты и близости опасности.

Командир дивизии подъехал к нему, оглядел его спокойную фигуру. Под пристальным взглядом тому стало немножко неловко, он передернул босыми ногами и поправил на носу очки.

— Ты получил извещение насчет танков? — спросил командир дивизии.

— Да.

— Так ты же чего копаешься?

— А разве танк, что?

— Да танк не что, а вот через пять минут танк будет у тебя на шее, а может быть и раньше.

— Да разве танки близко?

И он стал быстро обуваться, а командир дивизии подробно рассказал ему, как выглядит танк, какое на нем вооружение, какая у него скорость, и посоветовал, чтобы пехота собралась возле солончакового болота Куразис, потому что, в крайнем случае можно уйти в болото, а танк в болото не пойдет.