Опасайся дверных ручек (СИ) - "Эйта" - Страница 63

Однако Юлге очень нравилась то, что она сможет пройти - хоть бы и совсем немного - вот так вот, как-то совершенно естественно держась с Вартом за руки.

Это была плохая идея.

Варт признался, потому что думал, что иного случая ему не представится. Потому что Юлга отдалялась с какой-то катастрофической скоростью и в какой-то момент он понял, что ее ему не хватает. Что, вроде бы, не было никакой ссоры, но выросла стена отчуждения, которая складывалась по кирпичику из случайных сиюминутных решений. Вроде бы все так же было общее дело и общая тайна, но она внезапно оказалась единственным, что их связывало: Керн сорвался, Селия вспылила и полопались те тоненькие ниточки летних разговоров ни о чем, которые они несмело протянули друг к другу. Они все еще были друзьями, но теперь это было просто слово и просто статус.

Бой с Юлгой - бешеный, в который Варт выложился до самого донышка, вернул ему частицу того, что он и не заметил, как почти потерял. Это было неописуемо вкусно, ярко до рези в глазах и боли в носоглотке, он купался в собственных и ее эмоциях и как никогда ясно различал малейшие их оттенки, хотя и знал, что потом это обернется жутчайшей головной болью.

До этого момента он не позволял себе заглядывать в Юлгу, блюдя давным-давно возвращенное ему обещание, а тогда не смог удержаться.

Ее влюбленность пахла яблоневым цветом - без той тошнотворно-сладковатой нотки, которая так раздражала его в детстве, да и сейчас порой заставляла морщиться рядом с влюбленными парами.

И осознание этой влюбленности сделало его уязвимым, заставило раскрыться, наверное, поэтому оба провалились в воспоминание, стоило им соприкоснуться кожа к коже.

Он мало что запомнил из того, что увидел. Сказав "болото" он не покривил душой. Это была мешанина запахов, образов и звуков - как будто какой-то ребенок взял разноцветный пластилин, множество ярких цветов, и смял весь в огромный грязно-зеленый волосатый ком. Все, что он смог уловить - это страх.

Страх сделать шаг.

Боязнь перемен.

И этот чужой страх угнездился в его голове, и Варт полночи пытался его выгнать, пока не понял, что это и его страх тоже. Понял и решился на отчаянные меры.

Он предложил Юлге встречаться. Ценой заляпанной кухни, настенного календаря, потерянного в общей суматохе зеленки-карандаша и рубашки старшего брата, которую было проще закопать на заднем дворе, чем отстирать, что они с Юлгой и сделали, хихикая, как малолетние преступники.

Ярт узнал, но злился недолго и как-то совсем несерьезно.

Ну а что - он мог теперь безнаказанно над ними издеваться, повторять "я же говорил" и всячески злорадствовать и быть как никогда правым, а на такое дело и рубашку не жалко.

Это оказалось не так уж и сложно, победить этот страх. Наверное, потому, что Варт был уверен в результате. Он не врал Юлге, когда говорил, что задумывался об этом уже давно. И насчет собственных чувств не соврал: никто из них не был безумно влюблен, и слова "я люблю тебя" так и не прозвучали.

Но это была плохая идея, он поторопился, ожидание неизбежной катастрофы преследовало его во сне и наяву. Он слишком хорошо чувствовал Юлгины эмоции. Не только положительные, но и мимолетную обиду, случайную ревность, о которых она никогда ему не говорила вслух и вряд ли задумывалась о том, что он ее все равно чует, вряд ли она вообще успевала ее замечать. Да и сам Варт, бывало, ловил себя на нехарактерных эмоциях.

Пока им было хорошо вместе, но как скоро изменится ее мнение? Как скоро он ей надоест? Варт знал, что сейчас его ревность беспричинна, и невозможность взять ее под контроль раздражала несказанно. Он впервые с раннего детства не чувствовал себя хозяином собственных эмоций и осознавал, что, в общем-то никогда им и не был.

К тому же он отлично понимал, что они сошлись скорее под влиянием обстоятельств: под давлением ее подруг, Ярта, отголоска случайно пойманных воспоминаний, срыва Керна - все это было не лучшим фундаментом для отношений, и Варт ждал, что вот-вот все рухнет, как карточный домик и она уйдет. Если не уедет далеко-далеко, как Яльса, не впадет в кому, как Талина, то все равно уйдет - так или иначе. Может, переедет в собственную квартиру или переведется, или еще что-нибудь... Все было так хорошо, что просто не могло не закончиться. Варт отгонял от себя эти мысли, но почему-то они все равно возвращались снова и снова. А уж после вчерашнего осознания всех возможностей собственного дара и вовсе хотелось повеситься.

Впрочем, сегодня он мог выдохнуть: вряд ли что-то случится на свадьбе Ангена.

Анген был другом Варта - в той же мере, что и все остальные из группы, когда-то принадлежавшей Ярту. Сколько Варт себя помнил, у Ангена была невеста, где-то там, далеко, в глубине квартала водников, в самом богатом доме. Немудрено, что Нию Варт видел до встречи с Юлгой всего пару раз, ее берегли, как сокровище. Потому и не узнал тогда ее в подошедшей к ним официантке.

Иногда Варт задумывался, насколько Юлге повезло с Кругом: Ния влиятельна и прочно привязывает весь их Круг к Тьену, да еще и родовые особенности дара не позволяют часто пользоваться совместной силой, а значит, у них нет риска потерять индивидуальность, как часто бывает с членами военных Кругов. Те отрабатывали боевые приемы, требующие огромной силы, неделями, без остановки, и в результате излишнего использования одного общего энергопотока превращались в одинаковых по личностным характеристикам клонов - некую среднюю личность, несущую черты всех четверых. Да и вообще, Круг Юлги действует как сплоченная команда, но не как Круг, и это не может не радовать: Варт бы не пережил у Юлги безэмоциональности Жаннэй или невинной бестактности Майи.

Накануне Анген поделился с ним сходными мыслями: он знал Нию с рождения, как облупленную, но инициация Круга добавила в нее некие новые черты, к которым он не знал, как относиться.

-- Она стала менее чувствительна. Раньше не могла пройти мимо всяких кошечек, собачек и прочих птичек с подбитыми лапами, а сейчас... -- Говорил Анген, разводя руками.

-- Это важно? - Удивлялся Варт. - Это, наверное, Жаннэй.

-- Не могла сказать и слова поперек кого-то, кто главнее. Кому я должен быть благодарен за эту перемену? Она так отбрила недавно моего брата - любо-дорого. - Улыбался Анген.

-- Майя.

-- А куда делась ее доверчивость?

-- Юлга. - Здесь уже пришел черед Варта улыбаться. - Прости и... спасибо.

-- Ты, вроде как...

-- Есть такое.

Анген ободряюще похлопал его по плечу.

-- Держись, мужик.

Варт не спрашивал, каково это - знать свою будущую жену с пеленок, как остальные на той предсвадебной вечеринке, потому что чуял все и сам. И щемящую нежность, и опаску, что что-то сделаешь не так, и полную уверенность в совместном будущем, и безграничное доверие, и какое-то теплое желание защищать... Ангену очень повезло.

Это был не первый договорной брак на памяти Варта.

Обычно женихи пахли совсем не так. Пахли растоптанной гордостью, безразличием, раздражением, желанием поскорее закончить всю эту мутотень и нажраться на приданое. Невесты пахли долгой истерикой, иногда - страхом. Безразличием к собственной судьбе, усталостью. Смирением. Нетерпеливым ожиданием вдовства пахли, и это был отвратительный запах. Сладковатый душок измены оборачивался для Варта смогом, забивающим нос и горло, и всегда старался улизнуть с церемонии пораньше, до того, как начнет кашлять.

Иногда пара пахла доброжелательным пониманием, купеческой сделкой, и этот запах хотя бы можно было терпеть.

-- Тебе очень повезло, Анген. - Сказал тогда Варт.

-- Да уж. Вторая сваха благословляет. - Хитровато прищурился тот. - Спасибо мудрой Хильте рода Элу, что не ошиблась. И, думаю, мне стоит извиниться перед мудрым Вартом рода Хин, что боялся подпускать к невесте.

-- Что? - Варт очень быстро осознал, что именно ему сказали.

-- За тобой репутация черной свахи, Варт, не ври, что не в курсе. Ты не замечаешь, но рядом с тобой редкая пара не распадется. Там слово уронишь, там посмотришь, там намекнешь... и все. И да, я тоже тебя боялся - а потом подумал, что если уж суждено расстаться, то пусть так и будет. У меня был сложный период, мне казалось - меня купили, но Ния... Я не хотел от нее сбегать. Это было бы предательством. Я решил - если ты за полгода не сможешь расстроить свадьбу, то значит - судьба. К тому же, как бы я запретил Ние с тобой общаться? Она теперь может возразить, да и когда не могла мне казалось неправильным этим пользоваться. Я бы и так ее не бросил, но иногда нужно что-то символическое, понимаешь? Вроде черной свахи...