Звезда печали и любви - Агаджанян Самсон - Страница 28

Олег пожал плечами.

— Вот этими своими руками самолично стер двойку и вместо нее поставил «5». Дошло? На меня никто не давил, никто не угрожал. Просто меня вызвала Галина Анатольевна и попросила исправить оценку, Вначале я хотел возразить, но, увидев выражение ее глаз, сделал то, что просили. Нам раз плюнуть — двойка в журнале. Но двойка ставится против фамилии ученика, а фамилии бывают разные. Вот сейчас я кричал на этого балбеса Чебанова и требовал, чтобы отец или мать пришли в школу, что не могу себе позволить по отношению к Черных и ему подобным. В их глазах я пешка. Однажды я встречался с отцом Черных.

Если бы ты видел, как он снисходительно, свысока смотрел на меня. В его глазах открыто было написано, «кто есть кто». Может, когда-то учитель и был на высшем уровне, но только не в наши дни. А знаешь, почему? Да потому, что учителя давным-давно растоптали и он бесправный. Ты посмотри, во что одеты учителя. Ты сравни зарплату учителя с зарплатой работника госбанка или других учреждений. Небо и земля!

— Я с вами не согласен. Учитель всегда должен оставаться учителем. Я никому не позволю, чтобы меня топтали, как вы выразились.

Вадим Егорович какое-то время задумчиво смотрел на него.

— Слушай, а может, действительно его проучить? Давай поставим ему ту оценку, которую он заслуживает.

— Я согласен.

— Не сдрейфишь?

— Нет. Он выше тройки годовой у меня не получит.

— У меня тоже. А как быть с Галиной Анатольевной?

— А при чем здесь Галина Анатольевна?

— Она директор и за наши оценки с нее спрос.

— Галина Анатольевна нас поймет.

— Понять-то поймет, только ее там, наверху, не поймут. Давай мы с тобой так поступим: в журнале не двойку поставим, а кол.

— Почему?

— А чтобы после, как закрутится карусель, а это обязательно произойдет, нам легче кол на четверку исправить. Дошло?

— Нет, я на такое не пойду.

Вадим Егорович грустно произнес:

— Если хочешь нажить себе врагов, проявляй свою принципиальность, которая и гроша не стоит. Может, ты забыл историю с Харламовым? Ты же ему тогда тоже хотел поставить двойку, а что из этого вышло?

— Вадим Егорович, если этому хаму не поставлю ту оценку, которую он заслуживает, я перестану уважать себя как учителя.

— Олег, Олег, до чего ты наивен! Ты не думай, что я собираюсь переубеждать тебя. Поступай по совести. Мне легче, я пенсионер и в любое время могу уйти из школы. А тебе еще работать и работать… Ты домой идешь?

— Нет, через час у меня тренировка.

Олег вышел из класса, но вновь вернулся.

— Вадим Егорович, бомбу опасно взрывать?

— Какую бомбу?

— Пацаны из 8 «А» класса нашли бомбу и пошли ее взрывать.

Некоторое время Вадим Егорович молча смотрел на него, потом вскочил.

— Куда они пошли?

— Не знаю,

— А кто тебе сказал?

— Ира.

— А она знает, куда они пошли?

— Понятия не имею.

— Пошли к директору.

Галина Анатольевна выслушала их и испуганно посмотрела на Вадима Егоровича.

— Они же могут погибнуть! Надо в милицию сообщить.

— Не надо. Надо срочно найти Иру Наумову. Может, она знает, куда ребята пошли. Позвоните ей домой.

Галина Анатольевна достала записную книжку, нашла телефон Наумовой, позвонила. Трубку никто не поднимал.

— Ира на тренировке, надо в спортшколу позвонить, — сказал Олег.

— Ты телефон знаешь?

— Нет.

Директор по справочнику нашла номер телефона спортшколы. Иру позвали к аппарату.

— Ирочка, это я, Галина Анатольевна, сейчас с тобой будет разговаривать Олег Иванович, — она протянула ему трубку.

— Ира, ты мне рассказала, что мальчишки вашего класса сегодня пойдут взрывать бомбу. Ты не знаешь, куда они пошли?

В трубке было тихо. Олег понял, что он выдал ее, и поспешно произнес:

— Ира, это очень опасно. Они могут сами подорваться. Вот послушай Вадима Егоровича, он человек военный и лучше объяснит, чем я.

Вадим Егорович взял трубку.

— Ира, ты не ослышалась. Это правда, что сказал Олег Иванович. Ребята могут погибнуть. Если знаешь, говори быстрее, медлить нельзя, можем опоздать.

— Они под косогором за водонапорной башней.

— Это где?

— За химкомбинатом.

— Ты там была?

— Нет. Они меня тоже приглашали, но я не пошла. Сказала, что у меня тренировка.

— Спасибо, Ира, — военрук положил трубку и тут же позвонил в милицию.

Спустя несколько минут милицейская машина с воем мчалась через город. Галина Анатольевна, Вадим Егорович и Олег с милиционерами подъехали к косогору. Внизу, на краю леска, клубился дымок и были видны фигурки детей. Вадим Егорович, ни слова не говоря, прыгнул с обрыва вниз и, с трудом удерживаясь на ногах, поднимая пыль, помчался к ребятам. Вслед за ним помчались Олег и два милиционера. Галина Анатольевна осторожно стала спускаться вниз, но, не удержавшись на ногах, упала и цепляясь руками о твердый грунт, покатилась вниз.

Вадим Егорович на ходу орал не своим голосом:

— Уходите!

Ребята изумленно смотрели в их сторону.

— Олег, быстрее! — заорал Вадим Егорович. — Уведи ребят подальше от костра.

Олег, обогнав его, помчался к ребятам. Вадим Егорович, хватаясь за сердце, с трудом дыша, медленно опустился на землю. Олег подбежал к ребятам и увидел в костре снаряд.

— Бегите от костра! — заорал он и стал подталкивать их в спину.

Появление милиционеров подействовало на ребят быстрее, чем голос учителя, и они побежали. Добежали до Вадима Егоровича. Тот спросил:.

— Где бомба?

— В костре, — хором ответили ребята.

— Почему возле костра стояли?

— Мы не стояли, дрова подбрасывали, — отозвался Вася.

— И давно ваш костер горит?

— Давно.

— Кто бомбу нашел?

Ребята, потупив головы, молчали.

— Василий, посмотри мне в глаза!

Тот поднял голову и тут же опустил.

— Где нашел?

— Под косогором.

— Там еще есть?

— Да.

— Много?

— Да.

— Сейчас мы поедем и ты покажешь…

Он не договорил. Раздался глухой взрыв. Земля вздрогнула. Вадим Егорович непроизвольно присел. Там, где был костер, стояло черное облако. Они направились туда. На месте костра зияла огромная воронка, Галина Анатольевна, запачканная в глине, при виде воронки охнула. Она беспомощно посмотрела на ребятишек, которые еще не осознали, что находились между жизнью и смертью.

Олег повел ребят пешком, а остальные, забрав с собой Васю, поехали туда, где он нашел бомбу. Когда милицейская машина подъехала к косогору, от увиденного все обомлели. Из-под глины были видны лежавшие штабелем снаряды.

* * *

После тренировки Ира, не заходя домой, пошла к Олегу Ивановичу. Дверь открыла Елена Владимировна.

— Ирочка! — радостно произнесла она и, по-матерински прижав к груди, поцеловала в щеку. — Проходи!

Ира вошла. Из кухни выглянула красивая белокурая девушка. Ира похолодела. Словно тысячи иголок вонзились в ее сердце. «Она!» — промелькнуло в голове.

— Проходи, Ирочка. Мы сейчас тебя пельменями угостим.

Но та как вкопанная стояла на месте. Елену Владимировну испугало ее мертвенно-бледное лицо. Взгляд девочки был направлен на белокурую девушку, которая тоже заметила, как побледнела Ира. Елена Владимировна обеспокоенно смотрела на Иру и не могла понять, что с ней случилось. Потом до нее дошло.

— Ирочка, познакомься. Это моя младшая сестра.

Ира недоверчиво смотрела на Елену Владимировну. Она по-прежнему была в оцепенении и не могла прийти в себя. Девушка, улыбаясь, протянула ей руку.

— Светлана.

Ира молча кивнула головой и автоматически пожала ей руку. Когда Елена Владимировна ушла на кухню, Ира, в упор глядя на Светлану, тихо спросила:

— Вы и вправду сестра Елены Владимировны?

— А ты что, сомневаешься? — улыбнулась та. — Если не веришь, паспорт покажу.

— Не надо, я уже верю. А где Олег Иванович?

— Он еще из школы не вернулся.