Кролик на счастье (СИ) - "N о я б р ь." - Страница 22

— Я очень этому рад, — улыбнулся оборотень. — Итак, о чём ты хотел узнать?

— О твоём народе… — Николас не мог оторваться от голубых прищуренных глаз, тёмные ресницы и брови, будто ещё сильнее их подчёркивали.

Декстер был очень красив своей дикой, хищной красотой — это Никки заметил, конечно, сразу. Но глаза и улыбку Блейка он для себя выделял особо.

— У волчьего народа не бывает разводов. Раз в год в стране проводится весенний праздник Аргхна, где каждый одинокий оборотень старше двадцати двух лет выбирает себе пару. Этот праздник идёт целый месяц, и за это время свободные оборотни объезжают всё королевство в надежде найти того, кто предназначен им судьбой. До брака младшие мужья или же жены носят специальные косы — в каждом племени она своя, — а после бракосочетания их заплетают в косы с фамильным гребнем супруга. Распущенные волосы носят только вдовые или же дети.

— Но ты же уже старше… — с волнением произнёс Никки, заправляя за ухо выбившуюся прядь волос.

— Иногда некоторым не везёт. Бывает и так, что некоторые оборотни проводят всю свою жизнь в одиночестве. Но я считаю, что мне безумно повезло, ведь спустя столько лет поисков я всё-таки встретил тебя…

Николасу безумно хотелось ответить оборотню, но он понимал, что это, возможно, будет нечестно — он же ещё неделю назад мечтал о Генри. Но каждый раз, когда он печалился, в голове всплывали воспоминания о Декстере: о том, как они гуляли по рынку; о том, как он уговаривал оборотня — к сожалению, безрезультатно — принять для него волчью форму; о том, как тот дурачился на кухне, снимая пробу с его кулинарных «подвигов»… Приятные моменты, пережитые вместе, грели сердце. И их за это короткое время было уже столько, что Никки казалось, что он знако́м с Декстером давным-давно. Эти воспоминания… Николас даже не представлял, как будет жить, когда оборотень уедет на родину. А как он жил раньше без этих совместных посиделок в саду или прогулок? Чем он вообще занимался до того, как в его жизни появился граф Блейк?

— Насколько я знаю, король Адлер — лев, тогда как вы являетесь родственниками? — решил он сменить волнующую, но щекотливую тему.

Внутренне Декстер расстроился, что Николас никак не отреагировал на его признание, но также он догадывался, какие чувства и смятение царят сейчас в душе этого удивительного существа, и поэтому решил не торопить события — всему своё время. Он улыбнулся Никки понимающей улыбкой и ответил:

— Его мать была волчицей и моей тётей. Гены самца в паре всегда преобладают. У каждого племени свои обычаи, но весенний праздник един.

— Как всё сложно, — протянул Николас. — Разве мужчина не может жениться, если его супруга… скончалась?

— Только не оборотень-волк. Мы умираем, если не можем быть рядом со своей парой, — горестно улыбнулся Декстер.

Сердце кролика заныло: слишком печальным был голос оборотня. Никки бы ни за что не позволил этому случиться, но сказать об этом сейчас, когда Николас сам ещё не разобрался в своих чувствах, означало бы обмануть Декстера. Он мечтал лишь об одном — о том, чтобы ему дали немного больше времени.

А в это время, стоя у окна и наблюдая за милующейся в саду парочкой, Генри бессознательно сжимал в ярости кулаки. Пока собственные ногти не проткнули кожу на ладонях. Его обуревал гнев, который становился всё сильнее и сильнее. Брат счастлив с Джереми, а замухрышка-кролик, словно доселе спящая роза, расцветал с каждым днём. Князь видел, что тот постепенно забывает о нём и всё больше времени проводит с оборотнем. Как же это задевало вампирскую гордость — ведь сам Генри считал себя неотразимым.

***

Подаренная Френсисом роза буквально за несколько дней внезапно выросла, превратившись в чуть ли метровый куст, что было весьма удивительно для этого сорта роз, а такой стремительный рост вообще был для всех полной загадкой. Николас уже несколько раз пересаживал розу, но никак не решался переместить её в сад, боясь, что пёс принца Оливера её сломает. Да и Персик в последнее время полюбил грызть молодые стебли. А карликовая роза, подаренная Френсисом, была такая красивая и необычная… Поэтому Николас сам ревностно ухаживал за ней в своей комнате. Он всем хвастался необычным подарком, радуясь как ребёнок. А ведь он даже не подозревал, что роза заговорена и её высокий рост кое-что означает.

День отъезда делегации оборотней приближался, а Никки всё ещё не дал ответа оборотню. Он не хотел никого обманывать, а в особенности — Декстера. Король и Глен лишь качали головой, наблюдая за их непонятными отношениями.

Почти накануне отъезда один из дворян устраивал в своём поместье бал, где графу Блейку обязательно следовало присутствовать. Естественно, он решил взять с собой своего кролика, не желая оставлять того ни на секунду.

Готовясь к балу, Николас заплетал свои волосы в свободную косу, любовно наблюдая за маленькими бутонами своей розы, вьющейся по небольшой плетёной стенке, и беззаботно витал где-то в облаках. И тут в его комнату бесцеремонно вошёл Генри.

Только слепой не заметил бы, насколько похорошел Николас: он будто весь излучал тепло и энергию, светился самой нежной улыбкой, когда разговаривал со своим оборотнем. Генри слепым не был.

— Что Вы здесь делаете? — возмутился неожиданным визитом Николас. — Прошу Вас покинуть мои покои.

— Решил переключиться на пса, раз я не обратил на тебя своего внимания? — насмешливо спросил Генри, подходя ближе к туалетному столику, за которым сидел кролик.

Николас боялся лишь за то, что Декстер не так может понять пребывание вампира в его комнате. Да и сам вампир его пугал: словно былая пелена спала с глаз крольчонка и теперь он видел, что, в общем-то, ничего прекрасного в родственнике короля нет. Тот же принц Оливер или граф Кайл были намного привлекательнее и характером лучше, чем Генри, который, если разобраться, был уж слишком самовлюблённым и каким-то… холодным. Он больше напоминал бесчувственную статую, чем живое существо.

Раздосадованный таким внезапным — и явно ничего хорошего не предполагающим — визитом, Никки совсем позабыл, что в гардеробной в этот момент находится Джереми, который подбирает для него наряд.

— Ты всё ещё уродлив, Николас, — высокомерно кривя губы, процедил Генри, — но я решил прекратить твою агонию и избавить от вынужденного показного романа с собачьим генералом.