Славянская мифология: эницклопедический словарь - Коллектив авторов - Страница 50

Роль Г., как правило, достаточно пассивна, он подчиняется требованиям этикета, в то время как хозяин ведет себя очень активно. Г. не может отказаться от предложенного ему угощения, т. к. это не только будет воспринято хозяином как оскорбление, но и может привести к негативным последствиям для хозяина (умрут пчелы, поля зарастут сорняками), а также обернуться несчастьями (главным образом — болезнями) и для самого Г. Полазнику — главному Г. года у южных славян — предписывается съесть все, чем его угощают (не выходя из дома), иначе в хозяйстве не будет достатка. Подобного рода обязательства являются взаимными. У сербов на «славу» пекут много калачиков, которые разносят по соседям, приглашая их на праздник. Хозяйка, которой принесли такой калач, обязана не только принять его, но и, надломив, съесть кусочек. В свою очередь, придя в дом на праздник, каждый Г. дарит хозяйке дома по такому калачику, который она также должна «почать»: в противном случае будет считаться, что она не хочет видеть этого Г. в следующем году. Принуждение к еде — обязательный элемент поведения хозяев. В Белоруссии в течение всего застолья хозяева вынуждены постоянно повторять: «Да ешьте же, ешьте, дорогие наши гости! Что ж вы ничего не едите?», иначе Г. уйдут домой полуголодные.

Поведение Г. в доме строго регламентировано. Г. имеет право попросить у хозяина все, что он видит в доме и в хозяйстве, а также то, чего в доме нет и что хозяин вынужден был доставать у соседей или даже воровать. Вместе с тем Г. ограничен в своих действиях в отношении к хозяину и его семье: он не должен самостоятельно общаться с женщинами, проявлять интерес к приготовляемой пище, обходить дом и хозяйственные постройки без хозяина и т. п. Известны и запреты, касающиеся пребывания Г. в доме: ему запрещается кормить собаку или кошку хозяина, иначе в доме будет недоставать еды.

Суть отношений Г. и хозяина заключается, как правило, в символическом и реальном обмене дарами. Хозяин и Г. обмениваются приветствиями на пороге дома; невеста, получая на свадьбе подарок, целует каждому Г. руку, а молодой кланяется; Г., попав в обстановку будничного обеда, непременно — в отличие от домашних — поблагодарит хозяйку. Г. произносит застольные благопожелания в адрес хозяев, новорожденного или молодоженов, тем самым «отвечая» на предложенное ему угощение. Считается, что человек, впервые пришедший в дом, где есть дети, должен принести им подарок.

Лит.: Байбурин А.К., Топорков А.Л. У истоков этикета. Л., 1990.

Т.А. Агапкина

ГРАД — в народном представлении кара Божья, наказание за грехи и несоблюдение установленного порядка. Считалось, что планетники привозят с ледового моря лед и толкут его в ступах, изготовляя Г. Южные славяне приписывали «производство» Г. покойникам-грешникам, утопленникам, висельникам или драконам халам, а также святым, «заведующим» градом: Варфоломею, Герману, Марку и др.

Градом наказывалось прежде всего рождение и умерщвление внебрачного ребенка: в Полесье говорили, что целый год будет бить Г. вдоль той дороги, по которой женщина несла убитого ею ребенка. Причиной Г. также считалось нарушение запрета на работу в «градовые» дни и погребение на кладбище заложного покойника, особенно висельника.

Считалось, что Г. бьет в нечистое, оскверненное место и не бьет там, где люди приняли специальные защитные меры. Сербы еще зимой выносили на поле кусочек обгоревшего бадняка и рождественскую солому; украинцы в Юрьев день катались по земле, «чтоб град ее не бил», белорусы обходили озимые поля, устраивали трапезы на меже, закапывали в поле кости от пасхального поросенка; сербы закапывали освященные пасхальные яйца, а в Юрьев день — живого цыпленка, вылупившегося на Благовещение, втыкали в землю веточки освященной вербы или ореховые колышки, между которыми натягивали нить, выпряденную в ночь перед днем св. Фомы. Белорусы опоясывали поля нитками, выдернутыми из «обыденного» полотенца (см. Обыденные предметы). В Подмосковье около Дмитрова в Юрьев день жгли на полях рождественскую солому, «чтобы не бил град», а болгары жгли такую солому на могилах. Для защиты полей от Г. совершали обряд опахивания. Сербы устанавливали в селах специальные «градовые» кресты из ореха или дуба высотой до 10 метров, украшали их резьбой, цветами, лентами, пели и танцевали вокруг них, охраняли их и т. п.

При появлении градовой тучи ее старались отогнать заклинаниями и различными магическими действиями (подробнее см. Тучи). Когда Г. начинался, его старались остановить тем, что перекусывали или проглатывали несколько первых градин (это должен был сделать первый или последний у матери ребенок), перебрасывали градины через голову, бросали их в печь. Женщины, раздевшись догола или задрав юбки, обегали трижды вокруг дома, чтобы испугать тучу и остановить Г. (см. Нагота).

Многочисленные табу в повседневной жизни соблюдались ради предотвращения градобитья летом, когда оно может погубить урожай. У южных славян во все четверги от Пасхи до Вознесения запрещалось при стирке бить белье вальком; сербы избегали носить в это время белую одежду и вывешивать на забор или расстилать по траве для стирки белое белье; не сеяли коноплю в «Белую» (пасхальную) неделю; на Черниговщине не ткали и не белили коноплю во время цветения ржи, «чтобы град не побил хлеб на корню». На святки сербы не рубили дрова и не брали в руки топор, чтобы летом не было Г.; в Полесье на святки не разрешалось бросать принесенные в дом дрова, чтобы предотвратить Г. Специальные запреты касались обращения с покойником. В Полесье, в Польше, на Балканах запрещалось везти покойника на кладбище открытым — это могло вызвать Г.

Лит.: Толстые Н.И. и С.М. Заметки по славянскому язычеству. 5. Защита от града в Драгачево и других сербских зонах // Славянский и балканский фольклор. Обряд. Текст. М., 1981. С. 44–120 (там лит.); Их же. Заметки по славянскому язычеству. 4. Защита от града в Полесье // Обряды и обрядовый фольклор. М., 1982. С. 54–83.

С.М. Толстая

ГРАНИЦА — в народных представлениях пространственный рубеж, разделяющий «свой» и «чужой» мир (ср. Свой-чужой). Это может быть межа, тын или забор, ворота, порог, окно, река и т. д. В охранительных обрядах (ср. опахивание, обходы, обегание, осыпание, опоясывание и т. п.) существенна замкнутость Г., призванной защитить от демонов, от мора, града, пожара и др. бедствий. Замкнутая Г. присуща освященным местам — пространству внутри церковной ограды, кладбищу и т. п., куда не допускается нечистое (например, заложные покойники погребаются за Г. кладбища).

Установление Г. (межи) в поле нередко совершалось путем особого ритуала: русские Ярославской губ., определяя Г., вырезали из дерна крест и несли его на голове, а в Вологодской губ. брали «кочку» земли и клялись: «Пущай эта земля задавит меня, если я пойду неладно!»; иногда землю брали в рот или клали на спину. Южные славяне часто в подобных случаях приводили на межу детей и клялись их здоровьем. Нарушение Г. считалось великим грехом и влекло за собой суровое наказание (виновник будет тяжело умирать, его тело не будет разлагаться в могиле, он будет носить на «том свете» на себе землю с межи и т. п.); сурово наказывалось также неправильное проведение Г.

Пограничные знаки (межевой камень, крест, дерево, ров и др.) считались неприкосновенными, их нельзя было даже задеть рукой или косой, вокруг них всегда оставляли островок целинной земли. Сербы полагали, что удар косой о камень «будет слышен до самого неба». По поверьям, на Г. обитали разные мифологические персонажи: кашубы считали, что это «страшки», пугающие и сбивающие с пути прохожих; лужичане — что это души захватчиков чужой земли и клятвопреступников; полешуки — что оттуда по ночам вылезают «ходячие покойники» и т. п. Эти души часто кричат: «Здесь граница! Здесь настоящая граница!»

На Г. часто совершали магические ритуалы: македонцы добывали живой огонь, лечили детей; полешуки вешали на Г. на ветке березы убитую лягушку, чтобы вызвать дождь; украинцы на Буковине закапывали на меже с той же целью тряпичную куклу и голосили по ней; лужицкие сербы на Г. отлучали от груди ребенка, рвали на Г. траву и кормили ею коров, оставляли на Г. погребальные носилки и солому, на которую ставили гроб; кашубы, когда везли гроб с умершим на кладбище, подъехав к Г., останавливались и переворачивали покойника затылком кверху, «чтобы он не возвращался». На Г. отсылались болезни разными магическими способами: выбрасывали туда лоскут, которым обтирали больного лихорадкой; закапывали рубашечку больного ребенка. На Г. часто исполнялись заговоры, обычно на утренней или вечерней заре (временная Г. дня и ночи).