Левая Политика, № 16 2011. От сект к партии - Кагарлицкий Борис Юльевич - Страница 17

Борис Кагарлицкий прокомментировал выступления, отметив, что он хочет поддержать всех высказывающихся относительно вопросов взаимодействия людей и движений разной политической и идейной ориентации, то есть поступить подобно раввину из еврейского анекдота. Тот выслушал аргументы конфликтующих сторон и согласился с каждой из них. Когда же его жена возразила, что спорная курица может принадлежать только одному из жалобщиков, но никак не обоим, раввин покорно сказал: «И ты, жена, права». Дело в том, сказал Б. Кагарлицкий, что мы не должны смешивать разные уровни действия и разные уровни лексики. Прав Дмитрий Кожнев, что, по сути, речь не идёт об индивидуальных симпатиях и предпочтениях. Дело в том, что в логике либеральной политики осуществляется та реформа образования, с которой мы боремся. И в этом смысле у либеральной оппозиции власти очень сложная проблема. С одной стороны, они ненавидят власть, причём искренне и глубоко, может быть даже эмоционально сильнее, чем левые. Это уже что-то личное, заметил Кагарлицкий, появляющееся от того, что либеральные оппозиционеры близки к власти в каком-то большом, глубоком смысле. Но, с другой стороны, несмотря на сильную личную ненависть, системных противоречий с властью у либеральной оппозиции нет, нет у неё и системной альтернативы. Да, как это ни странно, они готовы защищать отдельную школу, особенно потому, что это конкретный способ насолить определённым людям, находящимся у власти. Но при этом их видение системы образования, экономической политики, трудового кодекса, пенсионной и налоговой системы почти не отличается от видения власти. Либеральные представления, только ещё более радикально рыночные, то есть ещё хуже с точки зрения интересов трудящихся. И это объективные вещи, их трудно обойти, несмотря на индивидуальные симпатии. В молодёжной правой среде, заметил Б. Кагарлицкий, немало симпатичных ребят, по-своему честных и самоотверженных, готовых лечь под дубинки и т. п.

Итак, не нужно смешивать уровни. Есть уровень повседневного общения с людьми, с теми же молодыми либералами, которые выходят протестовать 31 числа. Можно вспомнить слова Ильи Кормильцева из песни «Доктор твоего тела»: «Мы должны быть внимательны в выборе слов». Вопрос в том, как и с кем говорить. Мы должны быть внимательны в выборе слов. Мы можем говорить на своём языке в своём кругу, понимая друг друга, но мы должны понимать, что, разговаривая с широкой публикой, нередко её отпугиваем. И отпугиваем не тем, что говорим неприятные для неё слова. Мы просто говорим непонятные слова или даже давно забытые. Когда Полина Колозариди разместила в Facebook анонс, где было написано про права рабочих, какая-то девушка отреагировала так: «Права рабочих — как это романтично! Повеяло XIX веком, так интересно!» Наверное, предположил Борис, девушка никогда не видела ни одного рабочего, кроме гастарбайтеров, которых она рабочими не считает.

Что же касается КТР, то проблема не только в том, о чём говорил Дмитрий Кожнев. Если бы при ровно той же численности КТР, при ровно том же охвате качество всех организаций было другим, если бы они были боевыми, хорошо организованными, идеологически сплочёнными хотя бы на уровне хорошей социал-демократии, всё было бы уже сейчас великолепно. Но, к сожалению, это не так. Например, не было дискуссии по поводу документов, которые готовились для съезда, хотя она предполагалась теми, кто эти документы готовил (документ готовился в ИГСО). Людям было не очень интересно, что они такое принимают на съезде. Вписали в документ слово «эксплуатация» и успокоились. А вопрос профсоюзов сегодня очень серьёзен, именно поэтому взаимодействие профсоюзов и социальных движений принципиально. В том виде, в котором работают сегодня отдельно профсоюзы, — это тупик. И поэтому так важен опыт ЦВР, потому что это — вариант выхода из тупика, в котором находятся сегодня профсоюзы.

Степан Маленцов (Профсоюз «Защита», Санкт-Петербург) заметил, что не стоит так иронично говорить о добавлении в итоговый документ съезда КТР слова «эксплуатация». Это не случайное событие, оно выражает определённые процессы эволюции профсоюзного движения.

Следующей была секция

модератор — Елена Сергеевна Галкина (доктор исторических наук, МПГУ, Москва). Открылась работа выступлением Василия Колташова (руководителя Центра экономического анализа ИГСО, Афины, Греция).

Василий Колташов. Я сейчас Расскажу о том, что происходит в Греции, начну с последних событий, чтобы дать присутствующим почувствовать реальность происходящего, а потом перейду к анализу тех процессов, которые стали причиной происходящего сегодня в Греции.

Не так давно в Афинах произошло очень заметное для Греции событие: массовые выступления граждан, недовольных политикой правительства, были жестоко разогнаны властями. Этот разгон стал темой активного обсуждения в прессе, тем более что он был проведён жёстко, пострадали сотни людей, полиция действовала агрессивно, стараясь нанести наибольший урон демонстрантам. Полиция прибегала также к провокациям, запуская в ряды демонстраций «профессиональных погромщиков».

С одной стороны, это вызвало бурю негодования в обществе, но с другой стороны это стало ответом властей, ответом правительства ПАСОК (правительства социалистов) на растущее недовольство в обществе, недовольство политикой жёсткой экономии, причём жёсткой экономии далеко не только бюджетной.

Произошло это в день, когда в греческом парламенте обсуждались и голосовались последние предложения по спасению Греции. Премьер-министр Греции Георгиос Папандреу сказал, что главное сейчас — спасение Родины. Но один банкир так выразился о ситуации, сложившейся в Греции: «Нет никакой Греции, есть её долг». И вот эта формула гораздо лучше отражает реальное положение вещей, отражает ситуацию, сложившуюся в Греции. Правительство показало свою готовность агрессией отвечать на выражение недовольства гражданами. Напомню, кстати, что граждане, собравшиеся у парламента, как раз и хотели воспрепятствовать парламентариям проникнуть внутрь, старались не допустить на заседание депутатов, в том числе и депутатов правящей партии, имеющей большинство голосов и право формировать правительство. Сегодняшнее правительство ПАСОК показало, что на фоне риторики о спасении Родины оно готово действовать очень жёстко.

Что же происходит в Греции? В декабре 2010 года — новый бюджет, предполагающий новые шаги по сокращению расходов. С этим бюджетом правительство связывало оптимистичные ожидания, обещая стабилизацию бюджета и беспроблемную оплату долга. Были предприняты следующие меры: повышение косвенных налогов, сокращение социальных расходов. Правительство уверяло, что эти меры дали хороший результат, и уже в 2011 году Греция покажет экономический рост, ситуация стабилизируется, и всё будет нормально.

Но уже в январе-феврале текущего года обнаружилось падение доходов бюджета. И власти вынуждены были начать подготовительную кампанию для проведения новых мер жёсткой экономии. Были предприняты новые меры: сокращение пособий многодетных семей, повышение косвенных налогов, масштабная приватизация, которая может дать в бюджет около 50 млрд, евро. Население убедилось, что дальнейшие меры правительства приведут к дальнейшему ухудшению положения.

Экономическая статистика Греции за 2010–2011 год продемонстрировала ухудшение положения, в то время как другие страны могли показать некоторый рост. Например, в Германии, США или России ситуация выглядит относительно неплохо.

В то же время экономика Греции — в глубокой депрессии, а может начаться и новый виток кризиса, новое падение экономики. Падают объёмы жилищного строительства (падение составляет около 40 %), растёт безработица (сегодня свыше 25 % трудоспособного населения), около 40 % молодёжи — безработные.

Сектор малого бизнеса, который в Греции очень велик, испытывает серьёзные трудности из-за сокращения потоков туристов и реальных доходов населения. Состояние сферы мелкой торговли, сферы бытовых услуг, строительства, то есть важнейших для греческой экономики секторов, очень тяжело, они теряют покупателей.