Левая политика. 2010 № 13 -14. Варварство, социализм или... - Кагарлицкий Борис Юльевич - Страница 23

Кто виноват — ясно. Что делать?

Что делать? Мы, по сути дела, оказываемся отброшены в прошлое, в Россию середины XIX века, а в случае с клерикализмом — едва ли не в допетровский период. Вновь необходимо радикальное просвещение. Необходимо опять доказывать и показывать очевидное: что наука и религия — принципиально разные вещи. Что существует, например, только научная психология, а христианская психология — это оксюморон, всё равно что арийская физика, советский творческий дарвинизм («лысенков-щина») и тому подобная ерунда. А между тем, в научном сообществе нашлось немного людей, кто открыто выступил против клерикализации науки, причём в подавляющем большинстве эти немногие — учёные-естественники. Гуманитарии тихо скурвились.

Надо в нашей просветительской деятельности связывать отдельные эпизоды в одну картину. В систему. И на этой основе вести контрпропаганду. Просвещение без контрпропаганды сейчас попросту невозможно, сейчас по сути это синонимы.

Что должно измениться в стране, чтобы этот процесс затормозился или пошёл вспять?

Всё! В нынешней ситуации я не вижу никаких тенденций, благодаря которым ситуация может перемениться. Обратных — сколько угодно. Для того чтобы процесс пошёл на спад, нужно, чтобы неэффективность этой идеологической модели стала всем очевидной. Она и станет очевидной. Неминуемо, потому что она действительно неэффективна. Тандем государства и РПЦ в который раз уже наступает на одни и те же грабли, и результат будет такой же. Церкви в деревнях жгли не злобные жидомасоны-большевики, не латышские стрелки, направляемые дьяволами во плоти Свердловым и Троцким, а жгли и грабили те самые крестьяне, для которых священник был тот же барин, только в облачении. Но если священник в деревне был на стороне крестьян, защищал их от помещиков и богатеев, ставил себя вровень с ними, тогда они, наоборот, защищали его от особо рьяных комиссаров.

В конечном итоге, надеюсь, этой болезнью общество переболеет (в противном случае оно просто не сохранится), но нескоро, и последствия этой болезни уже трагические, а будут — куда более драматичными, чем сейчас. Повторюсь: надо свыкнуться с мыслью, что очень многое, что нам — благодаря советскому периоду — казалось само собой разумеющимся, всё дальше и всё больше придётся объяснять, показывать, восстанавливать, строить заново. И далеко не только в сфере антиклерикальной борьбы — во всех сферах: от науки до промышленности, от образования до политики.

Валерий Паульман

«…Включение пролетариата, созданного как класс капитализмом и осознавшего своё историческое своеобразие в культурной общности современных государств в качестве нового самостоятельного элемента, стало неотвратимой проблемой всей государственной политики».

Макс Вебер

«Всякое же стремление к прогрессу основано на отрицании настоящего положения вещей и на полноте нравственной отчуждённости от него».

Себастьян Франк

Нравственность, как и другие формы общественного сознания (наука, философия, идеология, право, религия, искусство), является одним из важнейших факторов, определяющих образ жизни любого общества. Однако её роль особенно возрастает в переломные периоды, когда происходит качественный скачок из одного состояния данного общества в другое. Как я пишу в своей книге «Мир на перекрёстке четырёх дорог. Прогноз судьбы человечества», к началу XXI столетия масштабы и уровень назревших проблем глобализации возросли настолько, что стихийное развитие уже недопустимо.

Необходимо активное вмешательство общественного разума для сознательного регулирования экономики[60] и политики, чтобы предотвратить угрозы назревающих глобальных катастроф. А это в свою очередь предполагает мобилизацию всего интеллектуального потенциала человечества, развитие активного общественного сознания по всем направлениям, добавим — обязательно и в сфере нравственности. Перед людьми на этой планете со всей остротой встала дилемма: либо вступление в новую эпоху, где жизнью будут править не стихия, а сознание, свобода и справедливость, либо путь постепенной, более или менее медленной деградации, которая неизбежно приведёт к катастрофическим последствиям. В связи с этим, обращаясь к новейшей истории, к процессам, протекающим в настоящее время как в отдельных странах, так и в глобальном масштабе, нас, безусловно, должна в первую очередь интересовать проблема социальной революции, путей трансформации капиталистического способа воспроизводства общественной жизни в социалистический способ. А в сфере морали, вне всякого сомнения, центральным является вопрос о нравственной оценке в буржуазном обществе определяющего экономического отношения — процесса создания прибавочной стоимости или эксплуатации наёмной рабочей силы классом капиталистов: воспринимается ли она наёмными работниками и капиталистами как безнравственное деяние?

В поисках ответа на этот вопрос из-за отсутствия достоверной социологической информации нам ничего не остаётся, как полагаться на умозрительные размышления, опирающиеся на научные публикации, художественную литературу и журналистские расследования.

Однако сначала необходимо пояснить, почему центральным вопросом морали в буржуазном обществе является выше сформулированный вопрос об отношении людей к процессу создания прибавочной стоимости, а не какие-либо другие общественные отношения (например, политические, межнациональные, межконфессиональные, гендерные и т. п.). Дело в том, что реальное богатство людей, классов и государств создаётся в процессе производства, а поскольку в большинстве стран экономика основывается на капиталистической частной собственности на средства производства, в процессе функционирования которой для производства всех видов благ используется труд наёмных работников (а в некоторых регионах мира, сферах производства и оказания услуг — даже труд крепостных и рабов)[61], то стоимость вновь созданного продукта создаётся именно их трудом, а полученная владельцами средств производства прибыль является превращённой формой прибавочной стоимости. Этот процесс и есть эксплуатация, что по существу является постоянно воспроизводимым актом несправедливости, если хотите — беззастенчивого грабежа (только экономического), в результате которого возникает всё возрастающее неравенство в распределении доходов, богатства, а также положения людей в обществе, условий воспроизводства последующих поколений. Следовательно, ядром системы нравственности буржуазного общества со всеми её характерными чертами (корыстолюбие, эгоизм, индивидуализм, вероломство, зависть, клевета, лицемерие и т. п.) как раз и является эксплуатация человека человеком. Капитализм сделал человека машиной для наживы, приобретательства. Во главе всего стоит доллар, а не человек с его потребностями[62]. Как метко заметил Б. Акунин, «каждый сам по себе, тащит на себе свой панцирь — не достучишься. Да и стучаться никто не станет, потому что это будет считаться вторжением в приватность»[63]. В моей вышеназванной книге в параграфе 3.7.7. сформулирован, как мне представляется, универсальный критерий оценки нравственности той или иной общественной формации, который состоит в том, совершается ли воспроизводственный процесс во имя блага человека; насколько успешно данное общественное устройство обеспечивает удовлетворение материальных, духовных и социальных потребностей населения, и не какого-либо отдельно взятого класса или группы людей, а всех граждан данного общества. Капиталистический способ воспроизводства никак не соответствует данному критерию.