Пылай для меня (ЛП) - Эндрюс Илона - Страница 52

Я стянула остатки проволоки с лодыжек и запястий, и вскочила на ноги.

Седан подскочил на теле женщины, заскрежетал, развернулся, царапая асфальт, и врезался в более высокого мужчину. Тот рухнул и седан переехал его, расплющивая в лепешку. Машина подскочила и полетела в третьего мужчину, который был одет в темно-синюю футболку. Мужчина подпрыгнул, словно у него были крылья, и оказался на крыше седана, стоя на одной ноге и идеально сохраняя равновесие.

- Ты в порядке? - спросил Роган.

- Жить буду, - прохрипела я и схватила свой пистолет.

Седан взлетел на шесть футов в воздух, вращаясь. Мужчина пробежал по вращающейся машине, как дровосек на соревнованиях по перекатыванию бревен, спрыгнул на ряд припаркованных машин и ринулся на нас, пробегая по машинам, словно по твердой земле.

Я прицелилась в него и нажала на курок. Ветровое стекло белого грузовика справа треснуло. Пуля угодила прямиком в мага и срикошетила в стекло. Прекрасно.

- Маг ветра.

Безумный Роган сложил руки вместе, и резко развел их в стороны. Два капота слетели с ближайших машин и полетели в мага. Аэрокинетик с легкостью увернулся, грациозно, как танцор балета, и взлетел в воздух. Чокнутый Роган бросился вправо. Рядом со мной в асфальте появилась дыра в полфута длиной. Вторая дыра прорезала тротуар на два дюйма ближе к ногам Рогана. Охренеть.

Капоты устремились к нам, закрыв нас, словно щиты.

Любой небольшой объект отскочит от мага ветра. Любой более тяжелый будет слишком медленным, чтобы его сбить. Уловка 22. («Уловка 22», 1961 — название романа американского писателя Джозефа Хеллера. Стало идиомой, обозначающей парадоксальную ситуацию.)

Чокнутый Роган протянул мне мел.

- Нарисуй вокруг меня усилительный круг.

Я взяла мел. Усилительный круг был магической «скорой помощью». Меньший круг вокруг ног мага, больший круг вокруг него, три набора рун. Просто я никогда не пробовала рисовать его на асфальте, пока воздушный маг швырялся в нас невидимыми воздушными лезвиями.

Капот прямо напротив Рогана со скрежетом разлетелся, и на груди Рогана выступила ярко-красная полоса. Он поморщился. Капоты закружились вокруг нас, все быстрее и быстрее.

Я покончила с меньшим кругом. Он был не идеальным, но хотя бы круглым.

Что-то застучало по капотам, напоминая град. Маг не мог нас видеть, но и мы тоже его не видели.

Я закончила второй круг.

Еще один град из лезвий, в этот раз справа. Аэрокинетик взял нас на мушку.

Я вывела руны.

- Готово.

Легкая меловая дымка взвилась от линий в воздух. Роган напрягся, мускулы на его руках вздулись. На шее забилась жилка.

Крышки капотов продолжили вращаться. На месте воздушного мага, я бы попыталась достать нас сверху...

Я подняла глаза. В небе над нами парила грациозная фигура.

- Вверху! - крикнула я.

Аэрокинетик развел руки. Мы были перед ним как на ладони.

Здоровенный автобус врезался в воздушного мага. Я заметила его краем глаза, распластавшегося на ветровом стекле автобуса словно жук, с дико вытаращенными глазами. Автобус рухнул на тротуар напротив «Галереи», на три фута пробив асфальт, и так и остался торчать над землей.

Чокнутый Роган улыбнулся как шкодливый кот, только что удачно стащивший что-то со стола.

- Воздушные маги. Вечно выделываются, пока не двинешь их чем-то тяжелым.

Я уставилась на автобус, как идиотка, застыв с мелом в руках. Автомобильная шина была тяжелой. Он же швырнул гребаный автобус.

Мои запястья и лодыжки кровоточили. Колени тоже - должно быть, я поцарапалась, пока пыталась нарисовать круг. За сегодня я уже успела увидеть, как едва не умерла женщина; я сама застрелила одного человека и убила другого шокерами. Меня душили проволокой и едва не раздавили машиной, и теперь на моем теле не было живого места. Будь моя воля - я бы заехала сегодняшнему дню прямо по роже.

Черный «Цивик» Берна въехал на парковку и свернул, объезжая автобус.

Чокнутый Роган посмотрел вниз на мои линии мелом.

- Самые корявые круги, какие я только видел. Ты рисовала с закрытыми глазами?

Ну все. Я запустила в него мелом, встала, прошла к «Цивику» и села внутрь.

- Берн, поезжай. Пожалуйста.

К чести моего кузена, он ни словом не заикнулся о крови, автобусе или Чокнутом Рогане. Он просто нажал на газ и поехал прямо домой.

Глава 12

Берн ехал со спокойной уверенностью, соблюдая все правила и нормы дорожного движения. И у Леона и у Арабеллы были ученические права. Пять минут в машине с любым из них за рулем было достаточно, чтобы поседеть, тогда как поездка с Берном была абсолютно беззаботной. Он сделал простой расчет: стоимость штрафа за превышение скорости в Хьюстоне колеблется от 165 до 300 долларов, и увеличит стоимость его страховки. У него не было лишних 165 долларов.

Три полицейские машины с завывающими сиренами промчались по встречной полосе. Удачно. Насколько я знала, Чокнутый Роган мог с ними разобраться и оставить меня, черт побери, в покое.

- Помнишь, ты говорил мне, что Великий чикагский пожар был начат не коровой миссис О`Лири? И что у твоего профессора какая-то альтернативная теория на этот счет?

Берн кинул на меня странный взгляд.

- Ты видела автобус, на половину воткнувшийся в землю?

- Я не хочу говорить об автобусе.

- Ладно, - примиряюще сказал Берн, - Нам не обязательно о нем говорить. Вместо этого можем поговорить о корове.

- Есть ли у нас шанс поговорить с профессором?

- С профессором Ито? Конечно. Думаю, у него сегодня есть приемные часы. Я проверю, когда доберемся домой. А зачем?

- Харпер кое-что сказала. Она назвала Адама прославленной коровой О`Рейли. Думаю, она имела в виду О`Лири.

- Может, она упомянула это в переносном смысле, - сказал он.

- Разумеется, но я хочу потянуть за эту ниточку и посмотреть, куда она нас приведет. Это было так неожиданно, и на ровном месте.

- Без проблем, я об этом позабочусь, - сказал он. - Звонили из «МРМ». Дважды. Показались сердитыми. Они хотят, чтобы ты перезвонила.

Ясно. Дом Пирсов не в восторге из-за того, что Адам поджег офисное здание, поэтому они, скорее всего, надавили на Августина Монтгомери, и теперь он собирался надавить на меня. Дерьмо течет вниз.

Мне придется позвонить Августину Монтгомери. И меня это вовсе не радовало.

Порезы на шее и запястьях оказались неглубокими. Каталина помогла мне промыть их и намазать «Неоспорином». У меня не было возможности восстановить силы. Берн вернулся и сообщил, что приемные часы профессора Ито с двух до четырех. Я подправила макияж и прическу, надела деловой костюм - не один из моих дорогих, а обычный серый - затем мы запрыгнули в машину и поехали в Хьюстонский университет.

Мы нашли профессора Йена Ито в своем кабинете на историческом факультете. У него кто-то был, так что мы уселись в коридоре и бездельничали. Студенты сновали туда-сюда, таская свои сумки и напитки с избыточным количеством кофеина. Все казались такими юными. Я была не намного старше, но, по какой-то причине, чувствовала себя старой. Вероятно, я просто устала.

Даже когда я была в колледже, остальные казались мне юными. Я работала полный рабочий день. Для меня ходить означало добраться, отсидеть на лекциях, собрать вещи и уйти как можно скорее. Я была только на одной вечеринке братства, да и то только потому, что влюбилась в парня, которой вместе со мной посещал лекции по Уголовному делопроизводству и управлению. У него были огромные карие глаза и невероятно длинные ресницы. Каждый раз, когда он моргал, это было переживанием. Мы сходили на три свидания, договорились, что это плохая идея, и разошлись как в море корабли.

В итоге я стала встречаться с Кевином. Он был отличным парнем, и сделал мой второй и третий курс замечательными. Мне было так уютно с ним. Он оставлял меня в покое и почти никогда мне не лгал. Мы разговаривали, тусовались, у нас был хороший секс и все то, что двое влюбленных молодых людей обычно делают. Я думала, что могу выйти за него замуж. Не то чтобы он предлагал или я просила об этом, но оглядываясь назад, я вижу себя за ним замужем. Это не были пытающие, драматические или сумасшедше-волнительные отношения. Люди начали говорить, что мы похожи на старую супружескую пару спустя три месяца после нашего первого свидания. Кевин был надежным, как скала. Быть с ним было так легко. Никакого давления.