Кареглазая моя (ЛП) - Клейпас Лиза - Страница 37

торжественная свадьба по всем канонам, впечатляющая и соответствующая статусу

Уорнеров: после грандиозной церемонии в Мемориальной Методистской Церкви

Изгнания вереница жемчужно-белых лимузинов доставит гостей в загородный клуб

Ривер-Оукса, где в бальной зале начнется прием. Организованный богато, пышно, со

вкусом. Словом, одно из тех мероприятий, которые обычно ожидают.

Но все мы хотели, чтобы Уорнеры остановились на другом варианте, который показался

нам просто бомбой. Для него местом проведения была выбрана фильтровальная станция

на озере Уайт-Рок неподалеку от Далласа. Старинное здание впечатляло определенной

промышленной эстетикой, подчеркнутой ступенчатой кирпичной кладкой, железными

модильонами и большими, выходящими на озеро, окнами. Мы почти не сомневались, что

Райану место понравится – станция должна была прийтись по его архитектурному вкусу.

Вдохновленная зданием времен Великой депрессии, София задумала шикарную свадьбу в

стиле «Великого Гэтсби». Кремовый, желто-коричневый и золотой; мужчины в смокингах

и подружки невесты в платьях с заниженной талией и нитками жемчуга; покрытые

расшитой бисером тканью столы и оформление из орхидей и перьев. От отеля в Далласе

до озера Уайт-Рок гостей доставит целый ряд едущих друг за другом винтажных «Роллс-

Ройсов» и «Пирс-Эрроу».

– Пусть свадьба будет оригинальной и неожиданной, – сказала София. – Причудливой, но

современной. Вдохновленной «веком джаза», но не подражанием слово в слово и не

обычной костюмированной вечеринкой.

Всем сотрудникам понравилась идея свадьбы в стиле Гэтсби.

Всем, но не Стивену.

– Вы знаете, что «Великий Гэтсби» – трагедия? – спросил он. – Лично я не хотел бы

свадьбу по произведению, где главное – стремление к власти, жадность и предательство.

– Очень жаль! – ответила София. – Потому что тема абсолютно точно тебе подходит.

Вэл прервала начинающуюся ссору:

– «Великий Гэтсби» – одна из тех книг, о которых все слышали, но никто не читал.

– Я читал, – возразил Стивен.

– Обязательное чтение для старших классов? – презрительно спросила София.

– Нет, для собственного удовольствия. Такие книги называются литературой. Тебе стоит

попробовать. Если только сумеешь оторваться от испанских мыльных опер.

София нахмурилась.

– Не тебе, смотрящему эти глупые спортивные игры, осуждать меня.

– Достаточно, – вмешалась я, сердито посмотрев на Стивена.

Не обращая на меня внимания, он взял в руку телефон:

– Мне нужно сделать парочку звонков, буду на улице. Из-за вашей трескотни ничего не

слышно.

– Помягче с ним сегодня, – попросил нас Тэнк, как только Стивен вышел. – В эти

выходные он разошелся со своей девушкой.

У Софии округлились глаза:

– У него есть девушка?

– Они начали встречаться всего пару недель назад. А в воскресенье смотрели футбольный

матч у него дома, и вдруг она выключила звук и сказала Стивену, что им не стоит больше

видеться, потому что он пока эмоционально к этому не готов.

– А он что?

– Спросил, не могут ли они подождать с разговором до перерыва между периодами. – Под

нашими полными отвращения взглядами Тэнк, защищаясь, добавил: – Мы играли с

«Ковбоями».

Прозвенел дверной звонок.

– О, вот и мама, – пробормотала София.

– Все по местам, – скомандовала я, и то была шутка лишь отчасти.

Поскольку наши сотрудники уже успели столкнуться с Аламедой во время одного из ее

предыдущих приездов, сейчас никто не стал терять времени даром, и все собрали свои

пожитки максимально быстро. Перекинуться даже парой слов с женщиной, у которой

совершенно нет чувства юмора, – то еще удовольствие. Любой разговор с ней был

повторением предыдущего – жалоба на жалобе, замаскированная под еще одну жалобу.

Словно набор ядовитых матрешек.

София встала, одернула край бирюзового топа и неохотно двинулась ко входу

приветствовать мать. Расправила плечи, перед тем как открыть дверь, и оживленно

начала:

– Mamá! Как поездка? Как…

Внезапно замолчав, сестра попятилась, словно очутилась лицом к лицу с поднявшейся в

стойку коброй. Сама того не замечая, я подскочила с дивана и подошла к ней. С лица

Софии пропали все краски, лишь ярко-розовые полосы сигнальными флагами тревоги

пересекали скулы.

Стоящая на пороге Аламеда Кантера выглядела как всегда: холодные глаза и горько

поджатые губы обманутого жизнью человека. Привлекательная женщина невысокого

роста, с подтянутой фигурой, она была одета в ярко-розовую блузку, пиджак и широкие

джинсы. Пышные черные как смоль волосы убраны назад и туго стянуты в узел на затылке

– не самый подходящий вариант для человека с резкими чертами, которые хорошо бы

вместо этого смягчить. Но в молодости, до того, как ее озлобил Эли, Аламеда, должно

быть, была прекрасна.

А еще она привела с собой молодого человека двадцати с чем-то лет в отглаженных

брюках цвета хаки и накрахмаленной рубашке. Черноволосый, коренастый, мускулистый,

он был по-мужски красив. Но самодовольным, снисходительным выражением на лице не

понравился мне сразу же.

– Эйвери, – сказала София. – Это Луис Оризага.

«Ах ты, черт!», – подумала я.

Даже зная Аламеду, я не могла поверить, что она вот так взяла и привела с собой бывшего

парня дочери. Гостя незваного и очень нежеланного. И хотя Луис никогда Софию не бил, он стремился подавить сестру всеми возможными способами, решительно гася каждую

искру ее независимости.

Очевидно, ему никогда не приходило в голову, что София может быть несчастна в их

отношениях. То, что она разорвала помолвку и уехала в Хьюстон начинать вместе со мной

новое дело, стало для него большим ударом. В месячном припадке ярости Луис пил по-

черному, не раз дрался в барах и крушил мебель. А меньше чем через год женился на

семнадцатилетней девчонке. У них родился ребенок, о чем Аламеда, конечно же,

сообщила Софии, желчно добавив, что этот ребенок должен был стать ее внуком, и

вообще, сестре тоже, мол, пора родить своего.

– Зачем ты здесь? – спросила София у Луиса. Сейчас она казалась такой юной, такой

уязвимой, что мне захотелось спрятать ее за спину и рявкнуть на стоящую на пороге

парочку, чтобы они оставили ее в покое.

– Я пригласила Луиса, – бегая глазами, радостно пропела Аламеда. – Каждый раз так

скучно ехать сюда одной, но приходится, потому что ты, София, никогда меня не

навещаешь. И я рассказала Луису, что он так и остался в твоем сердце – вот почему ты до

сих пор одна.

– Но ты женат, – заметила София, растерянно глядя на бывшего жениха.

– Мы развелись, – ответил он. – Слишком многое я дал своей жене. Был чересчур для нее

хорош. Это ее испортило, и она захотела уйти.

– Конечно, именно поэтому и захотела, – не смогла я удержаться от едкого замечания.

Внимания на мой комментарий никто не обратил.

– У меня сын, Бернардо, – сказал Луис Софии.

– Такой расчудесный малыш, – вторила ему Аламеда.

– Ему уже почти два, – продолжил Луис. – Я забираю его каждые вторые выходные. И мне

нужна помощь в его воспитании.

– Ты счастливейшая девушка в мире, mija, – добавила Аламеда. – Ведь Луис решил дать

тебе еще один шанс.

Я повернулась к сестре и сухо резюмировала:

– Вот повезло!

София была так потрясена, что даже не улыбнулась на мою шутку.

– Луис, нужно было сначала спросить меня. Я ведь сказала перед отъездом из Хьюстона, что не хочу тебя больше видеть.

– Аламеда все объяснила, – отмахнулся он. – Тебя уговорила сестра, пока ты горевала о

смерти отца. Ты не понимала, что делаешь.

Набрав воздуха, я приготовилась возразить, но София жестом попросила тишины.

– Луис, ты ведь знаешь, почему я уехала. И почему никогда к тебе не вернусь.