Строматы. 1-7 Том - Александрийский Климент - Страница 29

II. Путь к Богу лежит через веру

(4, 1) «Не надмевайся своей мудростью, — говорится в книге Прит­чей, — на всех путях познавай ее» (Притч. 3:5—6), «дабы она вы­ровняла пути твои; нога же твоя пусть не претыкается»¹⁹⁹. Он желает сказать этим, что все наши действия должны согласовываться с разумом и что из каждого учения надлежит усваивать лишь полез­ное и лишь его придерживаться. (2) Пути мудрости разнообразны, но все они выводят на путь истины, и этот путь есть вера. «Нога же твоя пусть не претыкается», — говорит он о людях, противящихся единому божественному промыслу. (3) Поэтому и прибавляет он: «Не будь мудр в собственных глазах» (Притч. 3:7.), следуя безбожным рассуждениям тех, кто противится Божественному управлению, но «бойся Бога единственно мощного»²⁰⁰, которому, следовательно, ничто не может противостоять. (4) В частности, отсюда явствует, что страх Божий — это путь, удаляющий от зла. «И уклонялся от всякого зла, — говорит он. — Такова заповедь Премудрости.» (Притч. 3:7.) Ибо «кого лю­бит Господь, того наставляет», заставляя страдать в процессе обучения, но в конечном итоге восстанавливая учеников в мире и нетленной вечности.

(5, 1) Итак, варварская философия, которой мы следуем, является совершенной и истинной. «Сам он, — говорится в книге Премудрости, — даровал мне неложное познание сущего, познать состав мира» и далее, до слов: «... и силу корней.» (Sap. 7:17—20) В этом высказывании содержится описание всей совокупности явлений мира физического. (2) Далее следует намек на то, что сюда включается и мир умопостигаемый: «Все сокровенное и явное познал я; научила же меня Премудрость — искусница во всем.» (Sap. 7:21.) (3) Процесс познания, при условии правильного руководства, ведет нас от искусницы во всем Премудрости, которая оформила весь мир, к самому творцу этого мира, существу непостижимому и неуловимому, вечно ускользающему от взора исследователя. (4) Но этот же Бог, сколь бы далеко не отстоял он от человека, удивительным образом находится в то же время и близ него. «Я Бог приближающийся», говорит Господь. (Ier. 23:23.) Далекий в своем существе (ибо как сотворенное может быть сродни нетварному?), он близок через свою силу, которая все объемлет. (5) «Если сделает кто что-нибудь тай­ное, я ли не увижу его?»²⁰¹ Мощь Бога постоянно присутствует, охраняя, благодетельствуя и руково­дя нами своею силой. (6, 1) Потому и Моисей, убедившись в том, что своею мудростью человек не в состоянии познать Бога, сказал: «Яви мне Себя Самого.» (Исх. 33:13.) И силился он проникнуть во мрак (Исх. 20:21.), где гремел глас Бо­жий, то есть туда, где пребывает неприступная и невидимая мысль всего сущего. Но Бога нет ни в облаке, ни в другом месте. Он за пределами пространства и времени и не объемлется свойствами тварных вещей. (2) Точно так же, его не найти ни в одной части, он ничего не содержит в себе и ни в чем не содержится, не может быть ограничен чем-либо или разделен. (3) «Какой дом построите мне», — говорит Господь (Ис. 66:1.). Даже и сам он не создал себе дом, будучи безграничным. И хотя небо называется его пре­столом, он все же не заключен в нем, но лишь покоится на нем, довольный делом рук своих.

(4) Очевидно, таким образом, что истина сокрыта от нас, как это становится ясно в нашем случае и в дальнейшем будет доказано с помощью многих других примеров.

(7, 1) Нельзя отказать в похвале тем, кто желает узнать истину, и кто, по словам Соломона, «способен познать премудрость и наставле­ние, уразуметь слова рассуждения, усвоить сплетение речей, постиг­нуть правоту истинную» (Притч. 1:2—3) (признавая тем самым, что существует и иная справедливость, которой учат законы Эллады и различные философы, и которая не находится в согласии с истиной) (2) «и суд исправлять,» (имея в виду не судебные определения, но те здравые и разумные стандарты, которые мы должны иметь в себе) «чтобы дать беззлобным хитрость, дитяти же и юному — чувство и разумение, дабы прислушавшись к ним, мудрый» (то есть привыкший соблюдать заповеди) «будет муд­рее» (истинным гносисом), «разумный приобретет управление; уяс­нит он притчу и темное слово, речения мудрецов и загадки.» (Притч. 1:2—6) (3) Ибо вдохновляемые Богом и следующие за ними не учат тому, что ведет к ошибкам, и тем более не стремятся завлечь кого-либо в ловушку, подобно софистам, которые запутывают молодых людей своими хит­ростями, ни о чем истинном не заботясь. Носители Святого Духа исследуют «глубины Божии» (1Кор. 2:10.), то есть, истолко­вывают истины, сокрытые в образах пророческих писаний. (4) «Псов»²⁰² же, то есть людей, остающихся еще дикими зверями, допускать к святому непозволительно. Иными словами, завистливых, непостоянных и неверных, бесстыдно лающих на ветер, не следует допускать до чистого источника живой воды. (8, 1) «Пусть не расточаются у тебя воды из источни­ка твоего; на путях твоих да распространяются твои воды.» (Притч. 5:16.) «Большинство людей не внимательны к тому, что видят и, даже узнав, не понимают, но грезят», — говорит благородный Гераклит.²⁰³ (2) Не кажется ли тебе, что и он порицает этим неверующих? «Праведный мой от веры жив будет,»²⁰⁴ — говорит­ся у пророка. Говорит и другой пророк: «Если не уверуете, не уразу­меете.» (Ис. 7:9.) (3) Ибо каким образом душа вместит учение, если живущее внутри нее неверие противится усвоению его?

(4) Вера же, которую эллины осмеивают и считают делом пустым и варварским, есть свободное предвосхищение (prolhyi» e(kousio») и благочестивое согласие, или, по божественному апостолу, «осуществление ожидаемого, уверенность в невидимом; о ней более всего свиде­тельствовали древние; а без веры угодить Богу невозможно.»²⁰⁵ (9, 1) Другие же определяют веру как акт мысленного допущения неявного, наподобие доказательства, открывающего нам существование вещи хоть и неизвестной, но очевидной. (2) Итак, вера — это акт свободного выбора (proairesi»), поскольку она есть некое стремление, и стремление разумное. Но так как каждое действие начинается со свободного выбора, то выходит, что вера и есть основа всякого разумного выбора. И именно ею мы руководствуемся во всех наших делах, так как она указывает разумные поводы для деятельности. (3) Свободное преследование того, что представляется наилучшим — это и есть начало разумения. Выбор, если он непоколебим, является сильным импульсом, толкающим по направлению к знанию. Попечение о вере сразу же становится знанием, которое опирается к тому же на твердое основание. (4) Знание же ученики философов оп­ределяют как состояние, которое невозможно опровергнуть никакими рациональными доводами.²⁰⁶ Но, может быть, есть и другая основа истинного благочестия, кроме той, которая дается единственным наставником Логосом? Не думаю. (5) И Теофраст называет чувственное восприятие началом веры.²⁰⁷ Ибо через него первоэлементы достигают нашего разума и проникают в наш рассудок. (6) Итак, верящий Писаниям и имеющий вер­ное суждение, слышит в них голос самого Бога, свидетельство не­пререкаемое. Такая вера уже более не нуждается в доказательствах. Блаженны поэтому не видевшие, но уверовавшие. (Io. 20:29.) (7) Счастливы не внимавшие песням сирен, которым свойственно сверхъестественное влияние, захватывающее всех проплы­вавших мимо, подавляющее волю и заставляющее прислушаться к их песням.

III. Критика воззрений Валентина и Василида на веру и свободу выбора

(10, 1) Последователи Василида считают, что вера — это естественная предрасположенность (fusikhUn h(gou­ntai thUn pistin), которая, однако, базируется на избранности (e)piU th­j e)klogh­j). Вера позволяет достигать знаний (taU maqhmata), минуя доказательство, посредством разумного схватывания (katalhyei nohtikh»?). (2) Валентиниане оставляют веру таким простакам (toi­j a(ploi­j) как мы, себя же считают уже спасенными по природе через гносис, поскольку [от остальных родов] их отличает семя высшей природы, в них вложенное. [Гносис] отличается от веры, говорят они, как духовное от материального. (3) Далее, последователи Василида считают, что [сила] веры и [степень] избранности индивидуальны, и что степень избранности, которая имеет природу сверхестественную, определяет ту силу веры, которую каждый может достичь в этом мире. Дар веры, говорят они, пропорционален степени надежды каждого.