Колодец с живой водой - Мартин Чарльз - Страница 31

– Мне бы хотелось, чтобы ты работал на меня. Не беспокойся, это не отнимет много времени и не помешает вашей с Геком работе. Я предлагаю… что-то вроде очень неплохого дополнительного заработка. А платить я буду хорошо.

Не глядя на него, я покачал головой:

– Деньги меня не интересуют.

– Тогда как насчет приключений? Романтики? Скоростные катера, вертолеты, другие страны… Романтика, которая хорошо оплачивается, – это почти идеальный вариант, тебе не кажется?

– Все зависит от характера работы.

– Хорошо. Во-первых, это не совсем законно… – Он вопросительно взглянул на меня: – Или ты из тех, кому не нравится все противозаконное?

– Мне не нравится тюрьма, – отрезал я.

– Мне тоже. – Колин улыбнулся: – А теперь скажи, продолжать мне или нет? Если нет, ты можешь присоединиться к гостям. Мои люди доставят тебя обратно на Бимини, когда ты скажешь.

Загорелые длинноногие красавицы, беззаботный смех Гека, запахи кокосового масла, рома, омаров и дизельных выхлопов, роскошные катера, роскошные кинозвезды и поп-исполнители – все это опьяняло не хуже самого крепкого коктейля.

– Продолжай, – сказал я Колину.

– Мой отец приехал в Америку с Кубы. Он начинал с крошечной бакалейной лавки на углу рыночной площади, но очень скоро стал владельцем нескольких магазинов, которые сам же и построил. Потом занялся продвижением товаров от производства к потреблению. Сначала он создал эффективную транспортную компанию, потом построил несколько крупных складов и оптовых баз. Очень скоро отец контролировал всю цепочку, что называется, «от поля до стола». Он не задирал цены, но постоянно усовершенствовал свою схему, убирая неэффективные звенья, и в конце концов нажил целую кучу денег. С самого раннего детства он учил меня тому, как выбрать качественный продукт и как доставить его покупателю, чтобы тот был доволен. Отец оставил мне пятьдесят миллионов… а теперь у меня почти в двадцать раз больше, и все благодаря людям, которые любят пить редкие, дорогие вина, качественные виски, ром и шампанское, а при случае не прочь и побаловаться белым порошком. Как ты понимаешь, в деньгах я теперь не нуждаюсь, но мне нравится жизнь с привкусом опасности, нравятся люди, с которыми я сталкиваюсь, и, если уж быть до конца откровенным, мне нравятся мои репутация и авторитет. – Он пожал плечами. – Вкратце говоря, я занимаюсь одновременно двумя видами бизнеса: законным и незаконным, и мне нужен перевозчик. Курьер. Тот, кому я мог бы доверять в делах, в которых никому нельзя доверять по определению.

Его рассказ меня заинтересовал. Глядя на Маргерит, которая шла через задний двор, с непринужденной грацией балансируя огромным подносом, на котором стояли бокал и тарелка с угощением для какого-то запоздавшего или очень дорогого гостя, я спросил:

– Она знает?

Колин кивнул.

– У меня нет от нее секретов.

– Как получилось, что твой отец занимался законным бизнесом, а ты вдруг пошел по скользкой дорожке?

– Это ты думаешь, что он занимался исключительно законными операциями, тогда как на самом деле… Я уже сказал, – только ты не обратил внимания, – что он начинал с одной-единственной лавчонки, в которой мы все и жили – ютились в подсобке в глубине лавки. В раннем детстве мне приходилось спать в большом промышленном холодильнике, который обычно использовали по назначению только в августе, то есть в самую жару. Так продолжалось несколько лет, но потом отец придумал ввозить ром, которым снабжали его оставшиеся на Кубе братья. Сначала мы потихоньку продавали его с черного хода, потом – с отцовского грузовичка, потом – с грузовиков, пока у отца не стало несколько лавок… – Колин улыбнулся: – Да, отец старался по возможности держаться в рамках закона, но… но только по возможности. Он умел заработать лишнюю пару долларов, и если уж ему представлялся удобный случай, отец его не упускал.

– Контрабандный ром и кокаин – это совершенно разные вещи. Тебя это не беспокоит?

– Если ты пьяница, человек, который продал тебе бутылку, ни в чем не виноват. Я просто посредник. Как и любой предприниматель, я оказываю услуги клиентам, доставляя им необходимый товар, и за это получаю свой процент. Если я по каким-то соображениям не буду этим заниматься, желающие найдутся всегда. Свято место пусто не бывает.

Я негромко вздохнул. Логика Колина показалась мне слегка иезуитской, но главная проблема заключалась в том, что я был полностью согласен с его доводами.

– Ладно, расскажи, как работает твоя схема. Меня интересуют чисто практические детали… твоя бизнес-модель, если угодно.

– Ого! Сразу видно человека с образованием.

Так я продемонстрировал Колину один из своих козырей, который старался скрывать, – знание финансовых и экономических законов.

– Я закончил Гарвард. Специализировался на деловом администрировании.

Колин улыбнулся и кивнул.

– Мои сегодняшние гости – просто подонки с деньгами. С очень большими деньгами, Чарли… Все они поголовно уверены, что деньги делают их всемогущими и неуязвимыми, однако им все равно не хочется, чтобы об их порочных пристрастиях написали на первой странице популярного еженедельника. Вот они и платят мне за то, чтобы все оставалось шито-крыто. В каком-то отношении я действую по той же схеме, что и эксклюзивные бутики, только мои клиенты, если можно так выразиться, еще эксклюзивнее. Товар одинаков для всех, разница только в условиях его доставки. Почти во всех главных городах страны у меня есть свой курьер, но мне нужен еще один человек, который обслуживал бы клиентов здесь, в Майами, а также на всем Восточном побережье.

– А куда девался человек, который работал в этом районе до меня?

Колин показал на высокого сильного мужчину – настоящий «Мистер Мускул» из рекламы средства для прочистки труб, – который сидел у бассейна с очередной «амазонкой» на коленях.

– Никуда. Просто он поднакопил денег и решил заняться грузовыми перевозками. Хочет завести свою фирму и работать самостоятельно. Я не стал его удерживать, напротив – я даже немного помог ему деньгами и клиентами.

– Ты на него не в обиде?

Колин покачал головой, но ничего не сказал.

– Ладно, как насчет конкуренции?

– Конкуренция возникает только тогда, когда кто-то в курсе, как именно ты зарабатываешь свои деньги. Конечно, в Майами хватает наркоторговцев, но никто из них не знает, в каких конкретно услугах… нуждаются эти люди. – Он обвел рукой сборище внизу. – Так что конкурентов у меня практически нет. Можно даже сказать, их вообще нет. – Колин пожал плечами: – Я не торгую «травкой» и «колесами» на улицах. Не продаю экстази подросткам на дискотеках. Вот почему мне нет нужды нанимать крепких парней с пушками.

– Если ты действительно работаешь так, как только что описал, значит, твои клиенты тебе доверяют? Я правильно понимаю?

Он кивнул:

– Да. Только доверие – штука обоюдоострая. В частности, она означает, что, если я не доставлю вовремя то, что обещал, моя, как ты выразился, «бизнес-модель» тут же накроется медным тазом. Видишь ли, с одной стороны, у меня есть то, чего они хотят, но и у них есть возможность разрушить мой карточный домик с помощью нескольких слов, сказанных когда нужно и кому нужно. Мой бизнес строится на… взаимном доверии, а доверие в наши дни – хрупкая штука. И ни я, ни мои клиенты не заинтересованы в том, чтобы сложившееся равновесие нарушилось. Я, во всяком случае, стараюсь делать все, чтобы покупатели были довольны и уверены в моем молчании. Эти люди вообще мало кому доверяют, поэтому наладить с ними контакт было нелегко, но в конце концов я этого добился, и теперь мой подпольный кокаиновый бутик работает как часы. И у меня нет причин пока отказываться от этого, Чарли!.. Мой официальный бизнес приносит нам с Маргерит достаточно денег, чтобы мы могли не думать о завтрашнем дне и не беспокоиться о будущем наших детей. Мой неофициальный бизнес тоже приносит огромные деньги, но это не главное. Главное в том, что он обеспечивает нам с Маргерит тот стиль жизни, который нам нравится. Мы развлекаемся в обществе знаменитостей, мы общаемся с сильными мира сего, мы переживаем разного рода приключения… Нет, поменять все это на спокойное существование мы пока не готовы.