Колодец с живой водой - Мартин Чарльз - Страница 28

Второй день, в общем и целом, повторял первый, разве что появились новые гости: еще четыре рослых, накачанных, загорелых парня. Ни капли жира, плечи широкие, волосы выгорели – в них легко было угадать настоящих «водяных». Упертых серфингистов, выражаясь более понятным языком.

– Кто это такие? Ты их знаешь? – спросил я у Мигеля, показав ему четверку.

– Sí[29]. – Мигель кивнул с таким видом, словно я задал ему донельзя глупый вопрос. – Это серферы, но они еще… – Он сделал движение, будто сворачивал «косяк». – У них много хороший трава. Если тебе нужно, я познакомить.

Еще раньше я заметил, что каждый раз, когда на экране мелькал Сэл, один из четверки непременно оказывался неподалеку.

– А этого?.. Этого ты знаешь? – Я ткнул пальцем в сына Колина, который как раз глотал пиво из банки.

Мигель пожал плечами:

– Не знать, он новый. Очень тихий, мало улыбаться, но… – парень выразительным жестом потер большой палец указательным, – но он платить.

Что ж, благодаря этому видео я смог составить довольно точное представление о том, каковы они – новые друзья Сэла. Мигель, который по выходным работал и в курорт-отеле, хорошо знал большинство участников вечеринки, и только Сэла видел впервые.

– Он недавно приехать. Быть очень богатый. Наличные, много. Он заплатить за всю вечеринку и дать мне на чай. Сто баксов. – Тут Мигель попытался сунуть руки в карманы брюк, но брюки вместе со смокингом остались в ванной.

Куда подевались гости и куда они могли отправиться, Мигель не знал. Когда я спросил его об этом, он только показал на дверь стенного шкафа. На лице парня читалось разочарование – ему явно хотелось быть вместе со всеми.

– И все-таки, – не отступал я, – как ты думаешь, куда они могли поехать?

Прежде чем ответить, Мигель перемотал запись назад – на то место, где четверо серфингистов о чем-то говорили с Сэлом. Беседа была оживленной, ее участники то и дело взмахивали руками, стараясь убедить сына Колина приехать – и привезти деньги – в какое-то место, где есть «хорошие волны» и «хорошие девушки». Прислушавшись, Мигель перевел то, что можно было разобрать:

– Они говорят – место, где есть бочонок.

– Бочонок или «бочка»?[30]

Мигель снова перемотал запись на начало разговора, прислушался.

– Бочка, sí, – подтвердил он и снова нажал воспроизведение. – А вот здесь они говорят о курорт. К северу от Коринто. И еще о… – Мигель затряс головой, пытаясь вспомнить английские слова. – Там, где волна ломаться. У риф. Большая, тридцатифутовая волна. Очень хорошо кататься, только…

Я хотел что-то сказать, но Мигель шикнул на меня и снова прислушался, потом ткнул пальцем в экран телевизора:

– Только сначала ехать в Леон на вечеринку. У дяди одного из парней там отель. В отеле – вечеринка.

– А как называется этот отель, он не говорит?

Мой драгоман покачал головой. Именно в этот момент один из серфингистов вытянул руку по направлению к Сэлу и потер пальцы точно таким же жестом, который некоторое время назад употребил Мигель. Широко улыбнувшись, парень на экране что-то сказал, а трое его товарищей согласно кивнули.

– Что он только что сказал?

Мигель прислушался, но разобрать слова было трудно – мешала музыка и две пьяные девицы, которые, устроившись возле бассейна, что-то пели дуэтом.

– Он… он сказал, что предоставит его el jefe.

– Предоставит?.. Может – представит?

– Sí. Представит. Сделать знакомый.

– То есть эти четверо парней хотят познакомить пятого с кем-то еще?

– Sí.

– С кем же?

– С el jefe.

– Что такое «эль хефе»?

Мигель снова задумался.

– Это быть такой человек… На него все работать, уважать его. Он… – Мигель поднял вверх палец. – Самый главный, вот!

Я уже понял, что речь идет о каком-то боссе или начальнике, поэтому не стал поправлять Мигеля. Вместо этого я спросил:

– А как зовут эль хефе? Имя у него есть?

– Имя не назвать, но один из них… – Мигель снова коснулся экрана пальцем. – Вот он его знать. И еще он сказать… – Палец Мигеля переместился к Сэлу в знак того, что серфингист обращается именно к нему. – Он сказать, что его деньги очень хорошо. Только нужно больше; много, много денег. – Кончик пальца Мигеля коснулся лица Сэла, совершенно закрыв его. – Он – банк.

Этого я и боялся с самого начала.

Потом я спросил Мигеля, не нужно ли его куда-нибудь отвезти, но он улегся на пол, закрыл глаза и пробормотал, что позвонит своей «мухе́р»[31].

Как ни странно, мобильный телефон в кармане смокинга Мигеля уцелел и даже не слишком намок. Когда я принес его из ванной, парень благодарно замычал, с трудом набрал номер и прострекотал что-то по-испански.

Минут через двадцать на подъездной дорожке особняка появилась молодая женщина на скутере. У нее было довольно миловидное лицо, но его выражение предвещало грозу. Не успел Мигель выйти ей навстречу, как молодая «мухер» закатила ему здоровенную пощечину, которая вызвала у бедняги еще один приступ рвоты. Пока Мигеля тошнило в цветы, жена на все лады честила его по-испански. Я, естественно, не понимал ни слова, но в этом не было особой нужды, поскольку ее интонация говорила сама за себя. Впрочем, даже если бы она бранилась по-английски, я бы, наверное, все равно ничего не понял – девушка выпаливала целые фразы с поистине пулеметной скоростью. Но вот отгремел последний залп, Мигель умылся из шланга и с обреченным видом уселся на скутер за спиной жены. Через минуту они уже мчались прочь, и я подумал, что до́ма блудного мужа ожидает продолжение банкета – только не такое, о каком он мечтал.

Было уже почти десять часов, когда я наконец позвонил Колину.

Врачи перестали давать Марии сильнодействующие лекарства и начали постепенно выводить ее из искусственной комы. Увы, без проблем не обошлось. Понизив голос, Колин сказал:

– Боль после хирургического вмешательства оказалась сильнее, чем мы думали. Пару раз даже пришлось колоть местное обезболивающее, но прежде чем оно подействовало… Представляешь, каково было Маргерит? – В трубке было слышно, как он тяжело вздохнул. – Нам всем было тяжело, Чарли.

Я, в свою очередь, вкратце обрисовал ситуацию с домом, не скрывая размеров причиненного ущерба. Колин молча выслушал меня, потом спросил:

– Ты так и не выяснил, куда мог отправиться Сэл?

– Думаю, он поехал «ловить волну» вдоль никарагуанского побережья в компании друзей. Насколько мне известно, первую остановку они намерены сделать в городе под названием Леон. В одном из тамошних отелей у них назначена вечеринка.

Центральная Америка представляет собой довольно узкий перешеек, который соединяет Мексику с Бразилией. С юго-запада его омывает Тихий океан, а с северо-востока – Карибское море, которое является частью Атлантического океана. На этом небольшом участке суши поместилось, однако, довольно много государств: на севере граничат с Мексикой Гватемала и Белиз, к югу от них лежат Сальвадор и Гондурас. Никарагуа седлает перешеек почти посередине и выходит как к Тихому океану, так и к Карибскому морю. Под ним притулилась Коста-Рика. Последняя остановка по пути на юг – Панама, которая находится в самой узкой части перешейка. Именно поэтому сто лет назад там был построен канал, соединивший два великих океана.

Центральная Америка давно превратилась в рай для серфингистов – и для «упертых», и для начинающих. В поисках «хорошей волны» они перемещаются вдоль берегов от Панамы до Гватемалы и обратно, но именно Тихоокеанское побережье Никарагуа служит для них основным центром притяжения, и я не сомневался, что Сэл и компания отправятся именно туда.

– Леон? – переспросил Колин. – Ты знаешь, где это?

– Да. Мне приходилось там бывать в… в прошлой жизни.

– И как, по-твоему, Сэл туда попадет?