Владелец кинотеатра - Быстров Андрей - Страница 16
- Предыдущая
- 16/68
- Следующая
Она бросила трубку… И горько разрыдалась. Она не понимала, почему говорила с Борисом так. Что это, ее истинная сущность? Она действительно просто развлекалась, обманывая себя? Что ж, так бывало раньше, много раз бывало — случайные встречи ради развлечения. Она не святая. Да, так было… Но тогда не было самообмана. Почему же на сей раз ей понадобилось убеждать себя, что с Борисом все иначе?
Нет, она не убеждала себя. С ним все иначе … И нужно немедленно ехать к нему.
Она встала с кресла… Волна непереносимой головной боли швырнула ее обратно. Барьер… Не переступить. Она виновна. Она должна быть наказана.
Боль постепенно отступала, как морской отлив. Медленно возвращалась способность связно размышлять. Но она не размышляла; сняла телефонную трубку, набрала номер.
— Виктор Геннадьевич? Это Оля Ракитина.
— Здравствуй, — с теплотой в голосе отозвался старый учитель.
— Виктор Геннадьевич, могу я сейчас приехать к вам?
— Конечно! Пенсионерам свободного времени не занимать. Буду очень рад тебя видеть… Жаль вот, Мария Сергеевна на даче… Ну, ничего, посидим вдвоем, попьем чайку…
Денег у Оли оставалось немного, но она все же вызвала такси. Ничто не могло бы заставить ее сесть в автобус, там люди… А ей хотелось спрятаться от людей, подальше спрятаться. Так, чтобы никто посторонний не мог смотреть на нее — насколько это возможно.
Учитель встретил ее в домашнем халате, в тапочках. Глядя на его лицо, мало изменившееся со школьных лет, отвечая на его улыбку, Оля почувствовала себя спокойнее и увереннее.
По их давнему обыкновению, они сидели на кухне. Виктор Геннадьевич заварил свой фирменный чай, достал знаменитое варенье, которым по праву гордилась Мария Сергеевна. Оля расспрашивала учителя о жизни, о здоровье, обо всем понемногу. Но Виктор Геннадьевич видел, что она пришла не просто в гости, что-то гнетет ее… Что-то, к чему она никак не решается приступить. Он должен ей помочь.
— Оля, — сказал он, отложив старомодную ложечку с витым черенком. — Что-то у тебя не складывается, что-то не так… Давай-ка, рассказывай.
Она вздохнула так тяжко, что у него сжалось сердце.
— Виктор Геннадьевич, мы были в кинотеатре, в Dream Theater… Я и мой друг, Борис.
Он кивнул, не сводя с нее глаз.
— И что же интересного вы там увидели?
— Мы смотрели фильм, потом беседовали с владельцем кинотеатра.
— О, вот как…
— Все это… Очень странно. Виктор Геннадьевич, вы говорили о каких-то слухах, связанных с Dream Theater.
— Слухи — это слухи.
— Расскажите мне. Пожалуйста.
Старый учитель грустно улыбнулся.
— Зачем повторять выдумки бабушек на лавочках? Тебе это ничем не поможет, только запутает еще больше.
— Вы предупредили меня по телефону. Если бы вы относились к этим выдумкам, как к… Выдумкам, вы бы не сделали этого.
— Но ты не послушалась.
— Я не послушалась, и теперь я хочу знать.
Прежде чем ответить, Виктор Геннадьевич неторопливо — слишком неторопливо! — снова разливал чай, выкладывал на блюдца варенье.
— Ну что же, хорошо. Но имей в виду, это не мой личный опыт, не мои наблюдения. Это… Слухи.
— Это я уже поняла.
— Так вот, говорят — говорят! — что кое-кто из людей, посетивших Dream Theater, не вернулся домой. И вообще никуда не вернулся. Эти люди исчезли, Оля. По случайности, один из тех, о ком ходят такие слухи, был моим соседом… И он действительно пропал. Но я не знаю, был ли он в Dream Theater в день своего исчезновения или когда-нибудь еще. В каждом крупном городе ежегодно пропадают без вести тысячи людей. Иногда их находят, но чаще — нет…
— Но ведь если есть такие слухи… Хотя бы даже просто слухи… Власти должны были заинтересоваться Креминым?
— Кем?
— Это фамилия владельца кинотеатра.
— Насколько я знаю, интересовались… И ничего не нашли, ни малейшей зацепки.
— А что еще говорят?
— Разве этого мало?
— Нет, не мало. Но мне кажется, вы рассказали мне не все.
Виктор Геннадьевич сделал глоток горячего ароматного напитка из фарфоровой чашки.
— Еще, — протянул он в задумчивости. — Еще говорят, что ночью над кинотеатром видели странный свет… Мертвенно-зеленое свечение, как ореол над зданием. И слышали ритмичный гул, будто работала огромная машина где-то глубоко под землей.
— И как вы это объясняете?
Учитель развел руками.
— Возможно, городское мифотворчество. Людям нужны легенды… И для такого мифотворчества Dream Theater подходит как нельзя лучше. Эта таинственность, которой владелец окружает себя и свой кинотеатр… Как тут не рождаться слухам!
— Вы сказали «возможно». Значит, вы допускаете и другое…
— Оля, я прожил много лет… Если за эти годы я что-нибудь понял, так то, что мало есть на свете вещей, которые не могли бы произойти. Очень мало.
— Я думаю, когда власти занимались кинотеатром, там все было тщательно осмотрено?
— Я тоже так думаю.
— И не нашли никаких подземных машин?
— Из машин в кинотеатре можно найти разве что проектор.
Оля допила чай и встала.
— Виктор Геннадьевич… Спасибо за ваш рассказ, но…
— Я ведь говорил, что тебе это ничем не поможет. Но… Ты была в кинотеатре, ты встречалась с его владельцем… Какое впечатление он на тебя произвел?
— Приятный, обходительный человек. Угощал нас коньяком…
— О чем вы с ним беседовали?
— В основном о фильме, который мы перед этим посмотрели. Он сказал, что занимается поисками фильмов, не вышедших на экраны. Такое у него увлечение. Потом он еще говорил что-то о магии, но это я не очень хорошо запомнила, да и не все поняла. Что-то о тонких структурах, управляющих пространством и временем…
— Магия? — Виктор Геннадьевич нахмурился. — Магия как управление? Он говорил с вами об этом?
Удивленная, Оля снова села к столу.
— Виктор Геннадьевич, вы же всегда были атеистом, всегда высмеивали всякую мистику! А сейчас…
— При чем тут атеизм, — отмахнулся учитель. — Я атеистом был и остаюсь, но это совсем другой вопрос. Магия же, как элемент реального мира, инструмент воздействия и управления… Это старая идея. Впервые она была высказана, если не ошибаюсь, в тринадцатом веке, Альбертусом Фастийским в его труде «О мирах вышних и предлежащих». Впоследствии ее варьировали многие мыслители, но широкого распространения она так и не получила. Знаешь, мне кажется, инквизиция сжигала ведьм не столько из-за их мнимой связи с Сатаной, сколько потому, что святые отцы смутно осознавали — магия превосходно обходится как без Сатаны, так и без Бога… Конечно, им не хватало ни знаний, ни мужества, чтобы вскрыть эту парадигму и глубоко проникнуть в собственные мотивы.
— Вы верите в магию? — спросила Оля с нескрываемым изумлением.
— Верить или не верить можно в Бога. А в магии, понимаемой так, как ее понимал Альбертус и его последователи, нет ничего чудесного или сверхъестественного. Как столкнуть тяжелый камень с горы? Можно раскачать его палкой, рычагом… А можно произвести магический обряд. Составляющие элементы такого обряда, реальные и материальные, войдут во взаимодействие с такими же реальными и материальными силами физического мира — гравитационными, например. Потому что будут на это настроены. Разница между первым и вторым только в том, что первое известно всем, второе же — предмет тайных знаний немногих…
— Что-то похожее говорил и Кремин.
— Он объяснил, почему обращается к этой теме?
— Нет. Это как-то всплыло в разговоре о фильме… Хотя, постойте… В конце разговора он сказал, что это знание может помочь сохранить способность к здравому суждению…
— В определенных обстоятельствах, да?
— Да, он почти так и сказал. Виктор Геннадьевич, может быть, вы…
— Нет, Оля. Нет… Увы, добавить мне нечего. Только одно…
— Что?
— Будь осторожна, девочка моя. Будь очень, очень осторожна.
17.
Ночью над городом пронеслась гроза, и хотя к утру тучи начинали рассеиваться, заметно похолодало. Стоя перед открытым шкафом, Борис раздумывал, как одеться в такую погоду. Он выбрал узкие брюки с темными галунами вдоль наружного шва; к ним хорошо подойдут светлые башмаки из коричневой кожи. Застегнув сорочку на груди тремя перламутровыми запонками, он повязал поверх воротника туго накрахмаленный галстук с двумя небольшими, соединенными цепочкой булавками. Жилет он выбрал черный; от бокового кармана к петлице тянулась часовая цепочка с брелоками. Затем Борис надел сюртук, положил в карман платок из тонкого батиста. Головной убор? Цилиндр — не ко времени суток, котелок не по сезону… Пожалуй, мягкая широкополая фетровая шляпа.
- Предыдущая
- 16/68
- Следующая
