Заратустра: Смеющийся пророк - Раджниш Бхагаван Шри "Ошо" - Страница 4

Это почти как ходить по канату — это необычайно захватывающе. Экстаз тех, кто достиг вершины, неизмерим. Только они прожили свою жизнь; остальные просто проводили время.

За людей цепляется воля моя, цепями связываю я себя с людьми, потому что влечет меня вверх, к Сверхчеловеку: ибо к нему стремится другая воля моя. Заратустра анализирует собственное положение. Анализируя собственное положение, он анализирует положение любого человека.

Он говорит: "Я приковываю себя к людям, ибо мне страшно. Во мне есть великое стремление превзойти самого себя, и я боюсь зова вершин. Непреодолим их вызов, но двигаясь к этим высотам, я не могу забыть о пропасти. Чтобы избежать ее, я цепляюсь за статус-кво, за существующее положение вещей. Я создаю всевозможные отношения, оковы, цепи, лишь бы не быть свободным — лишь бы быть настолько занятым миром, затеряться в людской толпе, чтобы мои грезы и стремления не тянули меня к вершинам. Но... влечет меня вверх, к Сверхчеловеку".

Вот почему слепо живу я среди людей, так, будто я вовсе не знаю их: чтобы рука моя не утратила совсем веры в опору. Я слепо живу среди людей, принимая их суеверия, принимая все их глупые идеи, поскольку не принимать их — значит выпасть из толпы. А я боюсь остаться один, ибо в одиночестве есть лишь одно, и это — непреодолимое стремление достичь солнечных пиков.

Его слова относятся к положению каждого человека.

Почему вы продолжаете быть частью толпы? Почему не отстаиваете своей индивидуальности? Почему продолжаете играть псевдороли , навязанные другими, и не восстаете? Почему принадлежите к такому множеству организаций — религиозных, политических, социальных — зная, что это вам никак не поможет; что это не может стать основанием вашего роста. Это просто приведет вас к могиле... все ваши ротари-клубы , клубы львов, все политические партии и все ваши религии.

Вы носитесь со своими священными писаниями, но никогда не заглядываете в них. Вы не без основания боитесь, что у вас возникнут сомнения — священных книг никто не читает.

Я слышал о торговце, который продавал энциклопедии и словари. Однажды он постучал в дверь и показал открывшей ему леди самую новейшую энциклопедию. Она сказала:

— Мы уже купили ее. Посмотрите, она лежит там, на столе в дальнем углу комнаты. Вторая нам не нужна. Продавец посмотрел на стол и сказал:

— Мадам, это не энциклопедия, это Библия. Женщина не могла поверить в это — он умудрился рассмотреть, что это Библия? Она сказала:

— На каком основании вы утверждаете, что это Библия, когда я говорю вам, что это энциклопедия?

Он ответил:

— Это не энциклопедия, мне видно, какой слой пыли на ней. Это может быть только Святая Библия.

Маленького мальчика спросили в школе:

— Ты когда-нибудь заглядывал в Библию?

— Много раз, — ответил мальчик. Учитель спросил:

— Можешь ли ты рассказать мне что-нибудь из Библии? Он ответил:

— Все что хотите.

Учитель удивился. Он спросил:

— Все?

— Все, — ответил ребенок. — Моя мать хранит в ней волосы папы.

— Твой отец умер? — поинтересовался учитель.

— Нет, он не умер, но волосы у него выпали. Он облысел, и это — просто воспоминание о молодости. А моя сестра держит там любовные письма от своих дружков, и чтобы прочесть их, мне приходится заглядывать в Святую Библию.

Люди хранят в священных книгах все что угодно, но никто не читает их. И не может быть просто случайностью, что из миллионов человек, населяющих мир, никто не читает своих священных писаний. Причина в том, что есть определенный страх: читая их, вы можете потревожить свою веру в них. Они могут показаться глупыми, они могут показаться иррациональными; а вы не хотите отпасть от паствы.

Если вы христианин, вы хотите остаться христианином по той простой причине, что в толпе уютно, это — определенная безопасность. Вы не одиноки, миллионы людей точно такие же, как вы — а все они не могут ошибаться. Это дает вам огромное утешение.

Если вы оставлены в одиночестве, вам придется заглянуть внутрь себя. Когда ничто внешнее не занимает вас, в одиночестве неминуемо возникает это стремление к высоте, желание взлететь к солнцу, подобно орлу, ибо оно есть в каждом человеке.

Жизнь хочет превзойти самое себя.

Это одно из важнейших учений Заратустры: жизнь хочет превзойти самое себя. Но в этом преодолении есть риск — вы можете стать новым , только если старое умрет. Риск очевиден. Кто знает... если старое умрет, а новое никогда не придет?

Когда старый лист падает с дерева, где гарантия того, что его место займет другой — моложе, свежее, зеленее? Падая, старый лист идет на риск, дерево рискует. Человек, который хочет, чтобы в его жизни произошла трансформация, должен идти на риск.

Моя первая человеческая мудрость в том, что я даю себя обманывать, чтобы не остерегаться обманщиков. Вам постоянно приходится быть на страже. Вокруг вас так много обманщиков. Заратустра говорит: "Моя мудрость в том, что я позволяю им обманывать; благодаря этому мне не нужно постоянно беспокоиться и остерегаться. Это позволяет мне расслабиться. Я принимаю, что они обманут меня".

Нет необходимости быть на страже, потому что настороженность — одно из величайших беспокойств человечества. Людей так много.. . вы должны быть на страже. Все - чужие, даже самые близкие вам люди — чужие. Никогда нельзя знать, что они вам сделают.

Заратустра говорит: "Я позволяю им обманывать меня просто ради спокойствия". Это дешевле и проще, чем постоянно быть на страже — в напряжении, беспокойстве, наблюдая за всеми, смотря на каждого как на врага.

Моя вторая человеческая мудрость в том, что я больше щажу тщеславных, чем гордых.

Не есть ли оскорбленное тщеславие мать всех трагедий? Но где оскорблена гордость, там вырастает нечто лучшее, чем сама она.