Созвездие Ворона - Вересов Дмитрий - Страница 61

— Кто сделал это с тобой? — прозвучал голос у его уха.

Лоусон, горделиво молчавший в кабинете директора психиатрической клиники, не мог не ответить равному себе.

— Фея озера вручила мне меч, — сказал он, — и я слышу ее голос: зачем ты преследуешь меня?

Он посмотрел с надеждой на визитера. Последние дни Лоусона посещали сомнения. Чары леди Морвен понемногу слабели, ибо нет ничего вечного на земле, а препараты, которыми его пичкали в клинике, хоть и не могли вправить ему мозги, но приглушали действие гипноза. Лоусон чувствовал, что заточен в золотую клетку, что за почтительным молчанием окружающих скрывается какая-то страшная тайна. Что-то, к чему, может быть, лучше не прикасаться. Может быть, родовое проклятье!

Ему показалось, что этот человек пришел ему помочь, и он выслушал все, что тот сказал ему. Его собственная речь становилась осмысленнее, он даже отвечал на вопросы. После того, как за загадочным пришельцем закрылась дверь, Лоусон погрузился в мрачное молчание. Санитар, пришедший через полчаса отвести его на процедуры, был поражен, встретив осмысленный взгляд.

— Знаете, — директор «Санди Плейграунд» надел маску сострадания, приличествующую случаю, — любому студенту-медику уже известно, что мания величия встречается в той форме, которую принято описывать в литературе, крайне редко. Больные не воображают себя Наполеонами — современные психозы разнообразны, но, как правило, не принимают столь изощренных форм. Поэтому меня очень заинтересовал этот случай.

Он тактично умолчал о готовящейся монографии, в основу которой был положен случай Лоусона.

Посетитель молча кивнул в ответ и встал, чтобы откланяться. Делать ему здесь было больше нечего.

Поместье Западу готовилось к приему гостей. Прислуга суетилась, но у Татьяны Захаржевской было впечатление, будто они не успевают. Будь жив Макс Рабе, может, он соорудил бы несколько десятков хитроумных аппаратов, которые быстренько навели бы здесь порядок, не тратя время на пустые разговоры.

Ревизии подверглось все, от подвала до высоких башен, которыми заканчивались оба крыла поместья. Захаржевская даже посетила вертолетную площадку. Баренцев, который прибрел туда же с Нил-Нилом, попрыгал с серьезным видом по покрытию и предположил, что оно продержится до конца праздника.

— А вот травку можно покрасить! — добавил он серьезно. — А то она какая-то невзрачная, глаз не радует!

Нил-Нил нахмурился, не понимая шутки.

— Это старая русская боевая традиция! — пояснил Нил. — Перед прибытием высоких чинов траву близ военной части принято красить в зеленый цвет. Правда, это обычно делают осенью, но мы пойдем дальше…

— Прекрати! — негодовала Татьяна. — Не нужно учить ребенка маразму!

— А ты не бойся! — он нежно обнял супругу. — Все будет хорошо!

Здравый совет, но последовать ему она не могла. Нил вряд ли был способен понять, насколько важна была для нее эта свадьба. И не только потому, что здесь будет Нюта, которую она увидит впервые после… В общем, впервые. То, что случилось в Африке с ней и с ее отцом, показалось Захаржевской предупреждением. Словно кто-то напоминал ей о том, как она уязвима, что ей есть что терять. И снова она получила подтверждение невидимой связи между ней и дочерью. В час, когда далеко, в забытой богом африканской республике, в Нюту и Павла стреляли, она почувствовала приступ необъяснимой паники. Через несколько дней пришло сообщение о происшествии в Маконго, и Татьяна готова была вылететь туда сама, если бы не знала, что все равно не успеет застать дочь.

Нюте не удалось в этот раз погостить вволю у Лизы с Джошем. Баренцев считал, что безопаснее будет, если Павел и она вернутся в Штаты. Он постарался внушить эту мысль Розену, устроив по просьбе последнего ту самую бесполезную встречу с консулом. Как и Розен, Нил был возмущен фактическим бездействием африканских властей, однако предпринять что-либо был бессилен. Труп Пабло Васкеса был переправлен в Соединенные Штаты, несколько десятков детективов, нанятых Баренцевым, денно и нощно шныряли по Бенвиллю, пытаясь нащупать какие-нибудь ниточки. Ежедневно, вместо утренних газет, Нил просматривал отчеты. Детективы сумели найти слугу, нанятого Васкесом, — согласно его показаниям, Пабло Васкес никак не мог стрелять в доктора Розена. Следовательно, был кто-то еще… Это соображение и послужило причиной быстрого отъезда Павла из Африки. О том, что второй стрелок покоится на дне мутной речки близ дома Ату, осталось тайной для всех, включая даже Нюту. Охотник не хотел неприятностей с властями.

Учитывая обстоятельства, даже в Штатах Павел и Нюта находились под усиленной охраной. По одной из версий, причиной покушения могло стать дело Розена. Кто-нибудь из богатых мексиканцев, оскорбленных оправдательным приговором, вполне мог нанять убийцу. Однако, ни эта, ни другая версия не были ничем подтверждены. Оставалось радоваться, что история не просочилась в прессу. Нетрудно было представить себе, каким лакомым кусочком могла она стать для акул пера.

С другой стороны, Баренцев предполагал, что заказчиками покушения могли быть конкуренты на научном фронте.

— Я думал, у нас все засекречено до предела, — говорил Розен. — Как они могли узнать, что я буду там?

— Секретность — понятие относительное, — отвечал на это Нил. — Утечка информации могла произойти даже из Пентагона.

Татьяна не могла дождаться встречи с Нютой. Но первой в Занаду прибыла другая гостья. Уоллер сообщил, что он и Анна Давыдовна уже в Лондоне. Оттуда авиарейсом они переправились в Грецию, где их ждал один из вертолетов Нила Баренцева. Второй раз Уоллер связался с хозяйкой, когда машина уже приближалась к острову. Анна Давыдовна, поддерживаемая с двух сторон Татьяной Захаржевской и Нилом Баренцевым, спустилась на землю. За старухой выглянул барашек-Уоллер, явно довольный тем, что миссия успешно окончена.

— Ну, здравствуй, Таня! — просто сказала Анна Давыдовна, разглядывая внучку. — Вот ведь где довелось свидеться! И ко времени подоспели, к самому времени… А у кого-то его мало осталось!

Татьяна вздрогнула, но выдержала ее взгляд.

— Не горюй! Долго жить должна, коли похоронили тебя загодя! — продолжила весело Анна Давыдовна. — Я как увидела тебя по телевизору — едва сама богу душу не отдала. Впрочем, чувствовала давно — не умерла ты, и под камнем тем на кладбище нет никого. Где ты маешься — скитаешься, было только неведомо. Искала тебя, звала, но голос мой ты не слышала!

Захаржевская кивнула.

— Слышала бы, откликнулась, — продолжала старуха, которая сейчас говорила, словно сама с собой. — Где Нюта?

— Они скоро будут здесь! — сказал Нил.

— Пойдемте, — Татьяна предложила Анне Давыдовне руку.

Прежде чем принять ее, старуха еще раз посмотрела на море, серебрившееся в лучах яркого солнца.

— Здесь красиво, — сказала она задумчиво. — Море всегда красиво, и везде оно разное. Я так рада, что успела…

Она не договорила и, неожиданно крепко ухватив Татьяну повыше локтя, распорядилась:

— Иди, показывай свои владения!

Розены прибыли немного позже, на специально нанятом самолетике, в котором помимо супругов и Нюты поместились еще двое мужчин — Иван Ларин и Леонид Рафалович. Рафалович оказался в курсе африканских приключений Павла — Татьяна Ларина, ожидавшая мужа из Африки, успела кое-что ему рассказать.

Не взять Леонида с собой было невозможно, тем более, что он имел какое-никакое отношение к студии «Мунлайт Пикчерз». Иван Ларин получил персональное приглашение от Нила Баренцева, но предпочитал путешествовать в компании, поэтому с удовольствием присоединился к Розенам. Заодно избавился от всех хлопот — поездку организовал секретарь Лариной, а Иван, как и многие творческие люди, не любил обременять себя хлопотами. Правда, была еще одна проблема, с которой ему пришлось разбираться перед самым отъездом. И у проблемы было имя — Алиса.