В объятьях олигарха - Афанасьев Анатолий Владимирович - Страница 62
- Предыдущая
- 62/90
- Следующая
— Давай, Митяй, — устало махнул рукой банкир, — присоединяйся. Третью бутьыь ублажаем, а веселья как не было, так и нет. Верно говорю, Савельич?
Незнакомец пытливо смотрел на Митю, и не было заметно, что он пьян.
— Извините за вторжение, — произнес он сильным, рокочущим голосом. — Если вам не по душе наше общество, мы сейчас уйдем.
Митя насторожился: голос он узнал, казалось, мерное звучание дотянулось к нему из северных лесов, но как такое могло быть? В непривычном, старомодном обращении чудилась легкая насмешка, но не злая, свойственная лишь уклонившимся от перевоплощения.
— Почему же, — возразил он в тон. — Всегда рад гостям… Вы тоже здешний постоялец?
— Не совсем. — Мужчина улыбался. — Заглянул по делам, встретил Неваду, у нас общие знакомые в Саратовской губернии. Вот, засиделись… Мы все равно уже собирались уходить.
— В казино потопаем, — поддержал банкир, потянувшись за бутылью. — Вчера африканских телок завезли, можно славно оттянуться.
Митя не спросил, почему они засиделись именно у него в номере. Лишний вопрос. Взгляд меднолобого незнакомца натурально гипнотизировал, пришлось подключить блок психологической защиты. Тот сразу это почувствовал, насмешка стала откровенной. Кто он? Враг или друг?
— Не желаете составить компанию? — предложил незнакомец. — Втроем веселее, и дешевле выйдет… Ах, извините, забыл представиться. Прокл Савельевич Переверзев, бизнесмен.
— Митя Климов, уполномоченный по Северам. — При этих словах у него повело челюсть, будто заклинило. Психоблок едва выдерживал напор незнакомца, но страха не было. Он принял из рук Невады чашку со спиртом, осушил одним махом. Питье отменное: свекольный суррогат с добавкой табачной крошки. Банкир и Прокл Савельевич последовали его примеру, но Невада не сдюжил. Неизвестно какая по счету доза произвела на него отрезвляющее действие. Бормоча извинения, он кинулся в угол комнаты и там долго, с наслаждением блевал, согнувшись в дугу. Вернулся за стол одухотворенный. Набулькал новую чашку. Заметил с облегчением:
— Ну вот, теперь можно и к девочкам.
— Уполномоченный по Северам, — пророкотал с улыбкой Прокл Савельевич, — это что же такое? Работаете на СД?
Митя понюхал черную хлебную корочку.
— По–всякому бывает, — похвалился он. — Имею звание почетного осведомителя миротворческих сил.
— О-о! — воскликнул Джек Невада. — За это надо выпить. Прошу встать. За великую Америку. Виват, господа!
Выпил в одиночестве, но лихо. Ни Митя, ни Прокл Савельевич не пошевельнулись.
— Значит, тебе, Митяй, положена плазменная пушка? — уважительно спросил Невада, хрустя огурцом.
— Положена, — согласился Митя. — Я ее потерял.
— Где, как?!
— Наширялся до усрачки. Проснулся в борделе. Ни пушки, ни наградного листа, — огорченно признался Митя.
— Но ведь за это полагается..
— Ну да, — подтвердил Климов. — Последние денечки гуляю. До очередной перерегистрации.
В глазах меднолобого прочитал одобрение: дескать, складно врешь. Но гипнотический напор ослабел, возможно, гость уже выяснил все, что ему было нужно. Митю это особенно не тревожило. Он никак не мог избавиться от смутной, нелепой догадки.
— Что ж, братовья, — весело прогудел Прокл Савельевич. Надо решать. Либо в казино, либо баиньки. Ночь на дворе.
— На посошок, — возбужденно воскликнул Невада.
…В казино время понеслось оглушительно. У входа им вкатили по обязательной для каждого посетителя «дозе счастья» (укол бесплатный, за счет заведения), но Мите показалось, что Переверзеву впрыснули пустышку. Громила–санитар, обернутый в темно–вишневую ткань с японским орнаментом, дружески похлопал Прокла Савельевича по плечу и после укола что–то получил в протянутую ладонь. Мощная вакцина, наложившись на свекольный спирт, дала поразительный результат. Зеленое сукно карточных столов, игровые автоматы, пестрый веер рулетки, музыка, жуткие гримасы игроков, потные тела стриптизерш, крики и хряск ударов (перепивших клиентов вышибалы колотили мордами о паркет), цифровые вспышки на световых табло… — все смешалось в помраченном сознании и обрело очертания сбывшейся мечты. Меньше чем за час Митя продул все, что было в карманах, и это привело его в отличное настроение. Он вырвал из руки щеголеватого крупье горсть алых фишек, за что получил сзади резонатором по ребрам, растянулся на полу и корчился от смеха до тех пор, пока не подошла очаровательная негритянка в набедренной повязке и не сообщила, что она его утешительный приз. Своих приятелей он давно потерял, поэтому безропотно ухватился за протянутую жилистую женскую руку.
Негритянка отвела его в одну из комнат во внутренних помещениях казино, усадила на желтую банкетку и ласково объяснила, что прежде всего необходимо соблюсти маленькую формальность и подписать контракт.
— Контракт? Да хоть сотню! — счастливо ухнул Митя и жадно потянулся к раздутому, как шарик от пинг–понга, бледно–фиолетовому соску прелестницы. Негритянка шаловливо стукнула его костяным пальчиком по губам, подала бумагу и ручку. Но едва Митя, сощурив глаза, чтобы прояснить зрение, нацелился поставить закорючку в указанной графе, как от двери раздался укоризненный, рокочущий голос:
— Не спеши, гонец. Еще успеешь вываляться в дерьме.
На пороге стоял меднолобый Прокл Савельевич, трезвый как стеклышко, и надо сказать, Митя ничуть не удивился его появлению. В ту же секунду и с его глаз спала пелена.
— Хоть поглядел, что там написано? — спросил Прокл Савельевич насмешливо.
— В этом нет необходимости, — ответил Митя. — Я везде ставлю крестик, который не поддается идентификации.
— Ах так. — Прокл Савельевич плотно прикрыл дверь, подошел к ним и положил руку на затылок негритянки, застывшей в позе ожидания. Прекрасная женщина, тихо охнув, опустилась на пол у его ног.
— Уроки премудрой Марфы, — продолжал он непонятно с каким выражением, то ли укора, то ли одобрения. —
Святая женщина убеждена, что мир не меняется с тех пор, как она его покинула. Увы, это не так. Еще как меняется, причем, уверяю тебя, Димитрий, все время в худшую сторону.
Прокл Савельевич удобно устроился в кожаном кресле напротив Мити.
— Вы — Деверь? — утвердительно уточнил Климов.
— Называй, как хочешь, но, похоже, я тот, кого ты ищешь.
Митя испытал большое облегчение: половина дела сделана. Он дошел. Хотя, конечно, оставались сомнения, но такого свойства, какие сопутствовали каждому душевному движению руссиянина. Привычный мистический фон. К примеру, человек, сидящий перед ним, мог оказаться всего лишь фантомом, как и вся Москва, в которой он очутился, возможно, была чем–то вроде киношного павильона. Больше того, ни один из обитателей северных резерваций не мог с полной уверенностью утверждать, что он не привиделся сам себе.
— Здесь можно говорить? — Митя повел рукой к потолку и по стенам.
Деверь усмехнулся.
— Как в любом другом месте. Все зависит от того, что хочешь сказать.
— Я всего лишь передаточное звено, но у меня есть инструкции.
— Какие же?
— Во–первых, прежде чем передать информацию, я должен получить адресное доказательство.
— Наверное, ты имеешь в виду это? — Деверь распахнул рубашку и обнажил плечо, на котором вспыхнул знак касты, производящий жутковатое впечатление. Это не была привычная татуировка, какая имелась и у Мити, а что–то иное, более убедительное. Словно живой, мохнатый паук вцепился в мышцу и готовился к смертельному прыжку. У полковника Улиты точно такой же паук грыз бедро.
Митя опустил глаза на негритянку.
— Спит, — успокоил Деверь. — Говори, никто не слышит.
Митя не сдавался.
— Почему здесь? Почему тогда не в штабе СД?
— Упрямый, — одобрил Деверь. — Это хорошо… Однако напомню тебе, гонец, в Москве право принимать решения принадлежит только мне. Или не согласен?
Митя смирился — тянуть дальше резину не имело смысла. Он закрыл глаза, сосредоточился на точке возбуждения и коротко, четко передал, зачем пожаловал в Москву. То, что он говорил, звучало довольно фантастично, но Деверя это не смутило. Он выслушал не перебивая, однако, открыв глаза, Митя увидел перед собой уже совсем другого человека, предельно измотанного, глубоко опечаленного. Сейчас ему можно было дать лет сто, не меньше.
- Предыдущая
- 62/90
- Следующая