Принцип яйцеклетки: науч-поп-гид по физиологии и психологии от первого лица - Перс Инна - Страница 5

Мамины мысли отражают удивление, растерянность, волнение и, наконец, ужас. Дыхание учащается, быстрее и быстрее. Она перебирает возможные причины и последствия. Сердцебиение следует в такт дыханию. Паника монотонно, но властно стучит в висках. Мыслей много, но ни одна не зовет в горы. Ни сейчас, ни завтра, никогда. Вдох – выдох. Я – солнце! Большое теплое солнце. Не Я, конечно, а мама. Она представляет себя солнцем. Тепло растекается по телу. Спазмы смягчаются. Дыхание нормализуется, атака прогестерона парализована. Растоптана и перетерта в прах. Пыль рассеивается, и нас величаво окружают горы. Покатые и зеленые. Метров восемьсот высоты. Всего! Повезло на этот раз. Эклампсия нас минует.

Я знаю о власти эмоций и силе воли, но разве сравнить это с проверкой знания на практике? Надо будет обязательно попробовать самому. Получится ли у меня самоконтроль? Я знаю, это – процесс. Осознаешь собственные действия, оцениваешь и активируешь самодетерминацию и саморегуляцию поведения вопреки внешним и внутренним препятствиям. Сопротивляешься влиянию социального окружения и собственных биологических механизмов. Появление и развитие самоконтроля породили требования общества к поведению человека. Вот только требования природы таким образом игнорируются. Так они и убили свою интуицию. Мама тому классический пример. Лезет в гору, чтобы соответствовать ожиданиям общества. Вот, мол, сильная и ловкая я, не хуже других. А прислушалась бы к организму, он бы ей шепнул:

– Ты не хуже, ты – лучше! Ты беременна – береги зародыш!

Но она не слышит. Корит себя за потерю физической формы и слабость духа. В отместку она придумывает себе наказание. Завтра полезем на настоящую гору. Три тысячи метров? Этому не быть! Моя реакция на устрашающие планы наступает мгновенно и необдуманно. Доза впрыскиваемых гормонов зашкаливает, и маму тошнит. Прямо с высоты ее обожаемых гор. Романтика обесчещена. Тошнота – один из самых распространенных побочных эффектов беременности. Ей способствуют хорионический гонадотропин и эстроген. К этому добавляется обостряющаяся чувствительность к запахам и легко раздражаемый желудок, в особенности при наличии бактерии хеликобактер пилори. С надеждой, что Я не причинило вреда маминому здоровью, а значит и себе, Я, замерев, прислушиваюсь к ее мыслям.

– Стыдно. Похоже, отравилась! Вот только чем?

О, моя дорогая мама! Хоть плакат пиши крупными буквами и ставь перед носом. «ТЫ – БЕРЕМЕННА!» Вот, наверное, зачем люди изобрели письменность.

– Вернусь домой – и на сеанс иглоукалывания. Надо повышать иммунитет.

– Ну, вот Я и доигралось! Знаю ведь, что диктатура – вещь опасная. Восстания рабов, гладиаторов, пролетариата. Вот и меня настигает расплата за угнетение бесправных и разнузданное злоупотребление властью. Побаловались гормончиками – расплатись!

Но иглоукалывание не случается. Случается чудо. Мы едем-таки домой! Я готово петь и танцевать, хлопать в ладоши и прыгать на одной ноге. И не беда, что ни одно, ни другое, ни третье Я пока не могу! Надежда есть! Мама вот уже второй час нашего путешествия по китайским железным дорогам мучительно пытается совместить обретенную вновь интуицию с опытом ее полупрожитой жизни. Ее пытаются отвлечь бесконечные объявления по громкой связи, навязчивый храп и чавканье соседей по купе, приторно-кислый запах несвежих продуктов общепита. Но она старается. Прислушивается к себе. Каким образом ежедневные молчаливые покачивания на зарядке в пять утра, изнуряющие пробежки в горы и неумелые попытки овладеть мечом принесли ей чувство удовлетворенности и заполненности? Почему ощущение судьбоносного свершения не разбивается даже о наросший с годами цинизм? Она точно знает, что положено начало. Начало великого и важного. Чего? Ее новой жизни?

Да-да-да, мама! Китай и горы положили начало новой жизни. Моей жизни! В прямом смысле. Ну и твоей тоже – в переносном. И папиной. Виват Горам – изменителям судеб! Минуточку. Но ведь меня там чуть не убили? Собственная мама. Но ведь не убила же. Зато теперь она знает, что Я есть, а без интуиции, пробужденной цигуном и мастером, еще неизвестно, сколько бы ей понадобилось времени. С ее практичностью и настойчивостью, может, только выкидыш и послужил бы ей весомым доказательством. Получается полярно противоречивые, но истины. Два знания? Два взгляда. Смотришь мамиными глазами – начало начал, смотришь моими – смертельный трюк. Вот это класс! Супер! Непривычно, конечно, и немного запутано, зато какой простор воображению! И действию. Что бы Я ни делало, всегда можно найти точку зрения в мою пользу. Замена былой обреченной покорности абсолютному знанию на восхитительные возможности открытий и интерпретаций. Ой как хочется! Вот зачем Я прихожу в свет!

Стимулируемое восторгами открытий, Я свершаю высокоскоростное деление! Каждая клеточка во мне множится ежедневно. Только во внутренней клеточной массе, которая официально станет эмбрионом к концу недели, уже почти более ста пятидесяти клеток. Я группирую образуемые клетки в строго определенном порядке и пропорциях, которые в будущем образуют мои основные органы. Напутаю – будут у меня уши на животе или пищевод поменяется местами с прямой кишкой. Представляете последствия? Без шуток! Поскольку мама у меня с сюрпризом, то мой безоговорочный приоритет – создание ремня безопасности, превращение трофобласта в пуповину, связывающую эмбрион и плаценту. Клетки плаценты щупальцами имплантировались в стенку матки и активно начали мое жизнеобеспечение, а также позволяют мне маленькие гормональные шалости. Упс! Кажется, Я увлеклось. Пошла гормональная волна. Сейчас начнет тошнить.

– Боже мой! Какой отвратительный запах. Кисло-тухлый. Должно быть, очередной китайский деликатес в коллекции разносчика еды, проходящего по вагону. Накатывает, не удержусь. Где у них в вагоне туалет?.. Пакет… Позор…

Нежданно именно пережитый позор заставляет маму наконец-то задуматься всерьез. Она прокручивает в голове все возможные причины внезапной тошноты. Отравление – нечем. Беременность – не с чего. Укачало – это же поезд и сижу Я по ходу состава. Беременность – в результате двух недель затворничества в горах? Рак – ничего не болит. Беременность – забыть. Сердечный приступ – пульс как у космонавта и нет резкой боли в грудине. Беременность…

Отбросив интуицию и жизненный опыт, мама обращается к цифрам. Первые четырнадцать дней цикла безопасны. Повышенное количество прогестерона и эстрогена, стимулирующего создание среды, благоприятной для роста яйцеклетки, исключает оплодотворение. Пятнадцатое февраля. Проблемы вероятности начинаются после. Созревшие фолликулы выбрасывают яйцеклетки в маточные трубы. Мама высчитывает дни с начала своего цикла, и в ее мыслях наступает хаос! После значительных усилий Я вычленяю одну. Она понимает, что теоретически беременность возможна. Ну, наконец-то. Свершилось!

Вдох – выдох. Разрушение. Молотом по яичной скорлупе знания. Едва обретенная истина падает жертвой предрассудка. Мама уверенно напоминает себе, что ей за сорок, а это сводит все вероятности практически на нет. Жестокая правда жизни. Круг маминых мыслей замыкается. Она возвращает себе желанную неизвестность. Я разочаровано. Какой запутанный, трудоемкий и совсем не эффективный процесс – процесс человеческого познания. Собирается информация, выдвигаются теории, выбирается наиболее желанная, и выискиваются факты, подтверждающие ее правдоподобность. Эта подтасовка называется принятием решения? Да ответ известен уже в момент формирования вопроса. Вот только мама не желает в это верить. Для удобства? Утверждает значимость разума? Потакает стереотипам?

Мне две недели, а Я еще ничего не успело. Я размером с маковое зернышко и практически невесомо. Я состою из трех частей, где только одна, собственно говоря, есть Я. Мое существование – сплошной кошмар. Растроение личности. Раздвоение сущности. Мне приходится единовременно растить себя и обуздывать маму. Она, видите ли, не видит научного подтверждения моего существования. Не хочет. Самообманом занимается. Истина внезапно становится оспорима и многолика. Все против меня!