Самураи. Первая полная энциклопедия - Шпаковский Вячеслав Олегович - Страница 27

Интересно, что описанный выше порядок стрельбы широко применялся также в Европе, где его называли караколе – «улитка». Вот только сами ли японцы до него додумались или их все-таки научили этому португальцы, сегодня уже не выяснить…

Впрочем, о том, какое значение сами японцы придавали самому факту покупки огнестрельного оружия у португальских купцов, свидетельствует тот любопытный факт, что японская хроника, в которой рассказывается о первых контактах японцев с европейцами, так и называется: «Тэппо ки» – «Записки об аркебузах», а на острове Танэгасима в память об их ввозе в Японию установлена каменная плита.

В своей серии «Мужественные воины» японский художник Цукиока Ёситоси мог позволить себе изображать всадников и коней чуть ли не летящих по воздуху. Однако в реальной жизни то, что изображено на этой его ксилографии, могло случиться только лишь в том случае, если в коня, скачущего во весь опор, вдруг неожиданно попала пуля…

В истории зачастую бывает так, что современные ее исследователи видят в ней то, что им почему-то хочется видеть, а совсем не то, что было на самом деле. Еще хуже, когда историей становится какое-нибудь художественное произведение. Ну, скажем, как это случилось у нас с кинокартиной Сергея Эйзенштейна «Александр Невский», художественные нелепости из которой, ничего общего с историей не имеющие, попали даже на страницы современных школьных учебников. Хотя в том 1939 году, когда этот фильм вышел на экраны СССР, искусство и исторические факты никто и не думал смешивать. В Америке все то же самое случилось с историей битвы при Литтл-Биг Хорне, а вот в Японии поистине мифической стала история битвы при Нагасино, и лишь относительно недавно произведенные на этом месте археологические раскопки позволили уточнить все обстоятельства этого сражения.

Как известно, период с конца XV до середины XVI века и позднее стал для Японии временем длительной и кровопролитной гражданской войны, получившей даже собственное название Сэнгоку («эпоха воюющей страны»), когда «все вели войну против всех», и именно тогда же в страну попало и огнестрельное оружие, завезенное португальскими купцами. В конкурентной борьбе за выживание и господство, которая завершилась лишь после победы Тоётоми Хидэёси в 1590 году, приняли участие практически все самураи, как богатые, так и бедные, которых можно разделить на следующие большие группы:

1. Предводители самурайских отрядов, которые, возвысившись, получали статус даймё, например такие, как Мори.

2. Бывшие сюго, назначенные правительством и впоследствии разбогатевшие (например, Такэда, Имагава, Отомо).

3. Бывшие приближенные феодальных властителей, прогнавшие своих сюзеренов (например, Нагао, Асакура, Асаи, Ода).

4. И, наконец, бывшие безработные самураи, разбогатевшие на войне и объявившие себя даймё, такие, как Сайто и Ходзё.

Независимо от своего происхождения, каждому такому даймё требовалась военная поддержка самураев, живущих в его провинции, чтобы не быть разгромленным своими противниками и соседями. Поэтому очень важным умением для выживания стало умение управлять союзниками и разбивать коалиции противников. В такой борьбе одной смелости было явно недостаточно, но вот что могло точно выручить в этих условиях, так это военно-техническое превосходство – то есть наличие большого количества аркебуз – и правильное использование их на поле боя.

Интересно, что на ранних этапах эпохи непрекращающихся войн даймё друг с другом им даже и не приходила мысль объединить всю страну под властью кого-то одного; однако впоследствии такая мечта появилась у выдающегося исторического деятеля Японии по имени Ода Нобунага.

В то время в Японии, причем точно так же, как и в средневековой Европе, феодалы-даймё предпочитали оборону укрепленных позиций (и в первую очередь собственных замков!) встрече с противником на поле сражения. При этом, как правило, смелым и решительным был только первый приступ, но, если его удавалось отразить, наступало затишье, после которого начиналась осада, чаще всего заканчивающаяся тем, что осаждавшие войска отступали, так как никто не хотел умирать на стенах.

Картина XVII в., изображающая битву во время смуты Хогэн.

Ода Нобунага был первым, кто создал новую тактику боя и проводил активные боевые действия. Вот почему японские историки долгое время воспевали Ода Нобунага именно как изобретателя новой тактики, хотя недавние исследования показали, что он, в сущности, был весьма консервативным полководцем. Один западный миссионер описывает его как нервного, вспыльчивого и жестокого человека, однако войну Ода Нобунага вел всегда очень осмотрительно и осторожно. И тут следовало бы в первую очередь оценить его мастерство не тактика, а стратега. Ведь до тех пор, пока Нобунага не приказал своим вассалам покинуть владения и переселиться в замки, военные кампании разворачивались лишь только после завершения или до начала работы на полях. Небогатые самураи и другие воины низшего ранга в апреле и мае были заняты севом риса, а затем убирали урожай, поэтому даймё не удавалось собрать под свои знамена столько воинов, чтобы хватило для достижения поставленных целей. Заслуга Нобунага состоит в том, что он первым из военачальников отделил воинов от земледельцев и таким образом получил возможность начинать военные действия в любое время года, кроме разве что сезона дождей.

Походы, заговоры, союзы и сражения чередовались в те годы практически непрерывно, но постепенно Нобунага пришел к выводу, что его главным и самым опасным соперником является сын Такэда Сингэна Кацуёри, напавший в 1575 году на земли союзника Токугава Иэясу – союзника Ода Нобунага. Союзников полагается защищать, и Ода Нобунага двинулся против Кацуёри.

Тот по старой традиции прежде всего осадил и предпринял попытку штурма замка Нагасино, но его упорно удерживал один из приближенных Иэясу. Тем временем объединенная армия Ода – Токугава была уже на подходе. Затем она встала лагерем в Ситарагахара, но даже не попыталась сразу напасть на войска Такэда Кацуёри, а принялась возводить полевые укрепления. Опасаясь атаки с тыла, но пренебрегая советом приближенных отступить перед численно превосходящим противником, Такэда Кацуёри снял осаду замка Нагасино и разместил армию так, что она оказалась лицом к противнику, находящемуся в Ситарагахара как раз перед его полевыми укреплениями.

Казалось бы, предстоит очередное сражение, которое должно было бы стать всего лишь одним из эпизодов в цепи многочисленных кровавых битв японской истории. Тем не менее именно эта битва занимает очень видное место в японской истории, а историки спорят о том, что там случилось, и по сей день. Как союзным войскам удалось разгромить «непобедимую» конницу Такэда? Достоверно ли показана битва в знаменитом фильме Куросавы «Кагэмуся»? Было ли участие в бою аркебузиров, скрытых за частоколом, принципиально новой тактикой или это всего лишь частный случай? Специалисты по периоду Эдо нередко преувеличивают значимость войск Токугава в этой битве, прославляя тем самым сёгунат Токугава, и именно поэтому принимать их утверждения на веру явно не следует. Более того, при внимательном изучении исторических документов того времени, подкрепленных археологическими изысканиями, историческую правду удалось все же отыскать!