Большая игра - Сапожников Борис Владимирович - Страница 26

Не сговариваясь, мы двинулись к трапу. Матросы в чистых фланелевых робах улыбались нам на прощание, но как-то натянуто. Видно было – это их обязанность, и она им почти в тягость.

Мы спустились по трапу первыми. Лишь когда я уже ступил на землю, первые пассажиры застучали каблуками по ступенькам – основательно капитану поаплодировали.

Идти долго по летному полю не пришлось. Не успели мы добраться до здания воздушного вокзала, а к нам уже подлетел лихач на двуколке. Лихо подкрутив ус на гусарский манер, он обратился к нам с традиционным: «Эх, прокачу!».

– Маловат твой шарабан будет для всех нас, – отмахнулся я, – да еще и с вещами.

Поняв, что мы все вместе и будем искать экипаж соответствующего размера, лихач не стал приставать. Он тронул конька вожжами и покатил к длинной череде спускающихся с трапа пассажиров.

Но и нам долго шагать на своих двоих не пришлось. Увидев нашу компанию, подъехал извозчик на куда более внушительной пролетке. Не сговариваясь, я кинул ему несколько шиллингов – уверен, ушлый малый найдет, где их разменять по выгодному курсу.

– Значит, так, – не давая извозчику и рта открыть, заявил я, – сначала вези нас в гостиницу, которую обычно предлагаешь всем, кто не знает, где остановиться в Москове. А после поедем еще по одному адресу.

– Тогда накинуть бы, барин, – нудным тоном принялся выпрашивать извозчик, – а то эвон, даже не знаю, сколь вас катать придется.

– Недалеко будет, – махнул ему рукой я. – Езжай давай – приказчик гостиничный тебе накинет за постояльцев.

Извозчик наш был не лихачом, а обыкновенным ванькой, хоть и с номером на спине и даже с фонарем, выключенным по дневному времени. Отсюда и нудность его, и желание выпросить побольше. Сразу понятно – деревенский. Сбежал в город за длинным рублем, а достаются горемычному разве что копейки, да и те редко.

Несмотря на подобные мысли, бродившие в моей голове, накидывать ваньке не стал – никогда не питал жалости к людям. Профессия быстро от нее отучивает.

Гостиница, куда привез нас ванька, оказалась именно такой, какой я себе ее представлял. Не роскошный «Метрополь», но и не совсем уж клоповник – глаз все-таки на извозчика был наметанный.

– Выгружайтесь, – скомандовал я своим, кидая Корню несколько золотых гиней. – Займите пару номеров, и до вечера все свободны. Только сильно не напивайтесь.

Я проводил взглядом команду, без помощи носильщиков затащившую вещи в гостиницу, и хлопнул ваньку по плечу.

– Теперь вези на Николо-Песковскую, – велел ему, – я скажу, где остановиться.

– Ну вы хватили, барин, – всплеснул руками извозчик, – это ж, почитай, через весь город ехать. Накинули бы еще монетку аглицкую, а?

– Вези! – рыкнул я на него, начиная терять терпение, и ванька тут же повиновался – сразу понял, что везет барина серьезного, с таким шутки плохи.

Катать меня кругами ванька не стал – понял, что чревато будет. От гостиницы, где поселились, до нужного мне небольшого особняка на Николо-Песковской улице ехать было от силы четверть часа. Ванька управился за десять минут – не больше. Наверное, я сильно испугал его своим командным окриком. Выбираясь из коляски, все же кинул ему флорин – тот как раз остался у меня один. Сильно удивленный этим поступком, не ожидающий никакой премии, ванька даже поблагодарить забыл. Да мне и дела не было до его благодарности. Я подошел к двери особняка и трижды стукнул молотком по медной табличке.

Стоять перед дверью пришлось с минуту, если не дольше. Внутри дождались, пока извозчик отъедет подальше, а после слегка дрогнула занавеска на окне. Я не был профессиональным разведчиком, но подобные мелочи замечать привык. Наконец мне открыли – на пороге стоял знакомый угрюмый детина в ливрее слуги, сидящей на нем хуже, чем седло на корове. Он не стал спрашивать, к кому я и назначено ли мне, – сразу посторонился, и я в очередной раз подивился почти кошачьей плавности его движений. Не хотел бы встретиться с ним на арене.

Детина проводил меня на второй этаж – прямиком в просторный кабинет. Особнячок изнутри выглядел привычно пустым и нежилым. Хотя на полу и не было пыли, а медные рожки газовых фонарей и дверные ручки надраены, как на корабле. Все это создавало впечатление, что в доме только регулярно проводят тщательную уборку, а не живут. Все вещи стояли ровно на тех же местах, как и в мой предыдущий визит, а с тех пор миновало больше полугода.

И кабинет ничуть не изменился – в нем всегда царила полутьма, на стенах горели рожки с зачерненными колпаками, а окна были день и ночь закрыты тяжелыми бархатными шторами. Главенствовал надо всей обстановкой громадный стол, обитый темно-бордовым бархатом, под стать ему были и стулья, и кресло хозяина кабинета, и пара массивных книжных шкафов. Человек на фоне всей этой помпезной мебели просто терялся, хотя вроде бы щуплым он вовсе и не был.

Хозяин кабинета выглядел обыкновенным – самым рядовым человеком, на которого глянешь в толпе и тут же взгляд отведешь. Не цепляется за него глаз. В кабинете его можно было заметить лишь тогда, когда он сам того хотел. В этот раз он стоял у окна, а взгляд мой постоянно упирался в пустое кресло. Как будто хозяин кабинета должен был появиться там, стоит мне только отвернуться.

– Давненько вы не радовали меня своим появлением, граф, – произнес голос, который шел, казалось, от складок тяжелых штор. – Да и письма ваши меня, скажу откровенно, не слишком радовали.

– Простите уж великодушно, – развел руками я, – чем, как говорится, богаты.

– Граф, вам не идет это мещанское лицедейство, – отмахнулся хозяин кабинета. – Мы договорились о сотрудничестве, вы обещали нам помощь, и я не вижу результатов. Вы привезли бумаги доктора Моро? Они у вас?

– Нет, – покачал головой я. – Я собрал их у всей команды, и мы вместе сожгли то, что удалось заполучить в лаборатории Моро.

– Вы очень смелый человек, граф. Иногда я просто поражаюсь вашей смелости.

Хозяин кабинета, наконец, повернулся ко мне лицом. Я отметил про себя, что он удивительно похож на человека в сером сюртуке. Было нечто неуловимое, что роднило всех, связанных с разведкой, при отсутствии какого-либо внешнего сходства.

– Вы бросаете вызов смерти на арене. Однако вам мало этого риска, вы готовы вступить в конфликт с теми, чьей силы не знаете и близко. Скажите мне, почему вы так поступили, граф? Была ли это глупость или вы пытаетесь таким образом фрондировать, доказываете нам, что не подчиняетесь?

– Я просто слишком хорошо видел результаты, – ответил я. – И не хочу, чтобы какой-нибудь из районов Москова или Питера превратился во второй Уайтчепел, по которому бродят выродки, готовые вцепиться в горло всякому. Вот почему я уничтожил все бумаги Моро, что попали в руки ко мне и моим бойцам.

– Но вы понимаете, граф, что теперь Россия отстанет от Европы в этих исследованиях на годы.

– И слава Богу. Если нечто подобное Уайтчепелу появится в Лютеции Парижской или Кварт Хадаште, меня это не обрадует, но и не сильно огорчит.

– Насчет Москова с Питером я вас понял, – прервал меня хозяин кабинета. – Честно говоря, такой исход был вполне закономерен, именно поэтому я был против привлечения вашей команды. Однако шанс победить на играх в честь принца Альберта и отличиться там настолько сильно, чтобы вас заметили представители Ордена, имелся лишь у вас. Весьма прискорбный факт.

Я всем видом постарался показать, что никакой вины за собой не вижу, и говорить ничего не стал.

– У нас будет новое задание для вас, граф, – продолжил хозяин кабинета. – Как только вы восполните потерю, вам надлежит отправиться в Бухару, где присоединитесь к посольству графа Игнатьева. В Бухаре будут проводиться Большие игры в честь нового правителя – Музаффара. Игры, конечно, не столь впечатляющие, как в Лондиниуме, однако они для нас будут куда важнее, потому что на этих играх пытаются заправлять англичане через Ост-Индскую компанию. Как и все правители на Востоке, Музаффар склонен к жестоким и кровавым играм. Ваша задача – произвести на него наилучшее впечатление. Это даст нам преимущество в переговорах с новым правителем, на которого пока не оказывает влияния никто, хотя стремятся многие. В Бухаре пересеклись интересы России и Британии, Карфаген также желает урвать свой кусок. Победа в играх, конечно, не гарантирует нам союза с Музаффаром, но сделает его более чем реальным.