Урок седьмой: Опасность кровного наследия - Звездная Елена - Страница 10
- Предыдущая
- 10/14
- Следующая
Все потрясенно молчали, и только я не выдержала:
– И что вы сделали? Перечислили?
– Я?! – На меня странно посмотрели. – Девочка, кто тебя жизни-то учил?
Мне даже неудобно как-то стало, но это мне, а Юрао нагло сообщил:
– Хорошо ее жизни учили, просто налоговыми отчислениями в нашей конторе я заведую, а Дэя у нас пока образование по профилю получает. Так чем завершилось все?
Гном потер седую бороду, хитро прищурился и рассказал:
– Указ императора – это для лордов всяких, а мы, подгорный народ, свои права знаем. Обязать проводить выплаты через аккурат единый банк ни стригои, ни сам император не может, не по закону это. А вот коли закон примут, да базу под него подведут и Императорский над всеми банками поставят, да золотой запас ему обеспечат, вот тогда милости просим указы строчить.
– И за пять лет не управятся. – Второй из седых старейшин хмыкнул в бороду. – А к Жусу ходил?
– Сняли Жуса. – Мастер Золер руками развел. – И замов его поснимали, теперь глава в налоговой бадзулл Кривеник.
– Бадзулл? – переспросил потрясенный Юрао. – С каких пор?!
Я тоже была потрясена до глубины души. Потому что стригои мелкие, юркие, дотошные и пунктуальные; как-то так со временем вышло, что по налоговым исключительно они и сидят. Такого не обманешь и не запугаешь, а в документации у них всегда чистота и порядок. Стригои – власть налоговой службы, а бадзуллы – сила. С должниками именно они разбираются да контрабандистов на раз ловят, а допустили бы этих темных придорожных духов в службу по контролю за переселенцами, и не было бы в империи перебежцев – бадзуллы свое дело хорошо знают. Но чтобы представить бадзулла с перекатывающейся призрачной мускулатурой склонившимся над письменным столом и скрупулезно бумаги заполняющим?!
– А когда назначили? – спросил господин Молес.
– Третьего дня, – отозвался Золер. – Видать, моментом пользуются, покамест император дочкой занят. Жаль, наследничек у нас, скажу я вам, не хозяйственный вовсе. У его высочества прошения годами неоткрытые лежат да непрочитанные. То ли дело Тьер – утром прошение подал, через час принял, выслушал, вопрос решил. Да – грозный, да – суров, аж оторопь берет, но ведь дела делает.
Я молчу, Юр весело на меня поглядывает, мастер Молес то на меня, то на Юрао.
– И так я разумею, – господин Золер вновь начал бороду поглаживать, – завтра гуляния, свадебка, а потом я к лорду Тьеру. Есть у меня там свои, передадут лорду Шейвру, а уж он до сведения племянника императорова доведет, не впервой. И пусть Тьер разберется.
– Мужик хозяйственный, – поддержал мастер Гровас, – справедливый, быстро порядок наведет.
Открылась дверь. Без стука. Вошел гном… с подстриженной бородкой, в кольчуге, с коротким мечом на поясе, хмуро спросил:
– Сюда вести?
Мастер Молес молча кивнул и, едва страж вышел, представил нам остальных старейшин:
– Мастер-литейщик Орл. – Рыжебородый гном склонил голову в приветствии. – Хрустальных дел мастер почтенный господин Хове, мастер-кузнец Томарс. – Тот самый чернобородый гном не кивнул, хмуро поглядел на нас, и всё тут. – Мастер-банкир господин Десан.
Последний гном кивнул веселее всех, а затем поинтересовался:
– А не вы ли та парочка дроу и человечки, что самого главу по безопасности Императорского банка на толчок усажали?
Я покраснела, Юр хмыкнул, гном покатился со смеху. Буквально на пол свалился.
– А-а-а… не могу… – сквозь смех доносилось с пола. – А-а-а… бедный вампирюга!
Остальные кто сдержанно улыбался, а кто и недоуменно на нас поглядывал. Мастер Молес, усмехнувшись, произнес:
– Стало быть, добрались до лорда Витори?
– А мы на полпути не останавливаемся, – гордо ответил Юрао, – у нас репутация.
И даже почтенный мастер-банкир смеяться перестал. Сел обратно, кафтан одернул и многозначительно так:
– Да-а-а… репутация – страшная сила.
И все равно хихикал, на меня поглядывая.
– Дэй, еще немного – и будешь цветом как твое платье, – шепнул мне Юрао.
И тут распахнулась дверь. Сначала втолкнули невысокого темноволосого гнома, юного еще совсем, и бородка у него была смешная, затем вошли два странных гнома – стройных, безбородых, разве что носы принадлежность к расе выдавали.
– Пытался сбежать. – Многословностью эти гномы тоже не отличались.
Впрочем, они мало кого интересовали, теперь все смотрели на бледного, вздрагивающего от столь пристального внимания Ойвега Томарса. А вот он… Гном обвел взглядом присутствующих и в ужасе уставился на меня. Причем ужас казался паническим – гнома затрясло, он нервно икнул и начал сползать на пол – стражи едва подхватить успели.
Ситуацию спас дроу:
– Слушай, она у меня смирная, проклятия острого поноса вообще редко насылает, Бездной клянусь. Трястись прекращай и давай нам красиво, четко и обстоятельно – кому отдал приглашения?
Ойвег Томарс перестал пытаться упасть и резко выдохнул:
– Ей. Госпоже Риате.
И вот тут Юр подался вперед и мрачно произнес:
– Лжешь.
На него все и разом посмотрели. Мастер-ювелир Золер осторожно поинтересовался:
– Видящий?
– Да, – подтвердил Юрао.
– Ночной страж, – с явным уважением добавил Молес.
Гномы покивали, и все внимание вновь вернулось к юному гному.
– Не юли, говори все как есть, – вдруг произнес чернобородый мастер-кузнец Томарс. – Наказать – накажу, а перед своими отвечай честь по чести!
Ойвег почему-то опять на меня посмотрел, потом на отца… а сказать ничего не успел.
«Дэя… – полустон-полушепот, – Дэя…»
Я вскочила. Голос такой, словно ветром донесся, на меня все странно поглядывают, а я стою и что делать, не знаю. Меня звали, в том, что звал Риан, даже сомнений не было, его голос. Но как? И что происходит?
Не задумываясь ни на миг, рванула рукав, сжала узелок на амулете и теперь стояла, отсчитывая удары сердца… Первый… второй… третий…
Взревело алое пламя!
Когда магистр шагнул ко мне из ревущего пламени, первое, что я испытала, – невероятное облегчение! Он жив, с ним все хорошо, а мне просто почудилось. Но едва пламя угасло – потемневшее лицо, проступившие черные вены, сжатые губы. И рык:
– Найтес!
Юр даже шутить не рискнул, просто стремительно поднялся, бледный, растерянный и ничего не понимающий. Как и я. И я смотрю на Риана. Магистр оторвал взгляд от дроу, глянул на меня, резко выдохнул, лицо его вернуло прежний невозмутимый вид, и лорд-директор сухо спросил:
– Что ты делаешь у гномов?
Даже не знаю, что на это ответить, и потому ответила, как ответил бы Юрао:
– Тайна следствия.
Взгляд магистра стал задумчивым, затем он все же обратил внимание, что мы не одни в гостиной, посмотрел на гномов. Все старейшины столичной гномьей общины, несколько потрясенные появлением самого лорда Тьера, стремительно поднялись, низко поклонились. Риан ответил сдержанным кивком, окинул внимательным взглядом мастера ювелира Золера и спросил у меня:
– Пошли по пути наименьшего сопротивления? Хорошо, правильный ход. Но вопрос не в этом. – Пристальный взгляд на Юрао и вопрос к нему: – Лексан передал вам приказ явиться в управление?
Вообще сказал, но слова «Да – Ултан рвет и мечет, вернитесь в управление оба, желательно до появления лорда Тьера» мы приказом не восприняли.
– Магистр… – начала было я.
Но меня оборвал Юрао, банально дернув за руку, затем произнес:
– Виноват.
Лорд-директор сухо произнес:
– Я знаю.
На этом с Юрао было покончено, правда, я молчать не собиралась, но и не объяснять же при гномах. Сам Риан повернулся к почтенному господину Молесу, и мы все услышали нечто:
– Темных. Утром в управление был передан пакет с приглашением на имя Дэи Риате и Юрао Найтеса, подписанный вашим именем. Кто должен был передать его моей невесте?
Ему не ответили, но все и разом посмотрели на дрожащего Ойвега Томарса. Магистр обернулся, окинул гнома внимательным оценивающим взглядом, после чего обратился к Молесу:
- Предыдущая
- 10/14
- Следующая