Однажды он прогнется под нас... (СИ) - "Лицо в ночи" - Страница 20

— В постель! — Мальчик–который–три-месяца–назад–одолел-Василиска поспешил вернуться в кровать.

Осмотр длился минут десять, после чего мадам Помфри с каким–то разочарованием признала его здоровым. Гарри поспешил собраться и исчезнуть до того, как она передумает.

На завтрак он пришел вместе со всеми. Ему доставило наслаждение зрелище выглядевшего побитым Малфоя, а тот взгляд, которым его наградил Снейп, лишь усилил впечатление. Тут с места поднялся Дамболдор и объявил, что совет школы решил снять Драко с УЗМС и записать его вместо этого на Прорицания. Гарри окончательно развеселился, представив себе, как Треллони будет урок за уроком предсказывать ему скорую кончину. Но все равно он ему еще добавит от себя…

Этот день и следующий прошли спокойно, так как Гарри еще не придумал подходящей кары, но в четверг все пошло само собой. Первым уроком было зельеварение, гриффиндорцы и слизеринцы рассаживались, когда в класс влетел профессор Снейп.

— Мистер Малфой, прошу вас сесть вместе с мистером Поттером, поскольку еще мог не вполне оправиться от раны ему, возможно, потребуется помощь. И учтите, учитывая успехи мистера Поттера по этому предмету, он получит Превосходно за этот урок в любом случае, ваш же результат зависит лишь от вас. Сегодня мы варим Осветляющее зелье, рецепт на доске, приступайте.

Все сидели как громом пораженные, даже Гарри. Либо он что–то не так понял, либо Снейп только что отдал Малфоя ему на растерзание… Очевидно, нечто похожее подумали все, впервые за все годы присутствия Гарри на этих уроках послышались перешептывания. Снейп (невероятно!) целую минуту не обращал на это внимания, а потом призвал к порядку. Гарри приступил к работе, продолжая пытаться сообразить, что к чему, за что же Северус так взъелся на Малфоя, явно не только за происшествие на УЗМС… Видимо, остальные так же не могли сконцентрироваться. Не прошло и десяти минут, как Невилл расплавил очередной котел.

— Эванеско. Долгопупс, ну сколько раз мне призывать вас к вниманию? 10 очков с Гриффиндора…

Это уже был Апокалипсис, 10 баллов за котел — это просто немыслимо! Гарри продолжал попытки понять происходящее: «Чтобы Снейп не начал орать после расплавленного котла? Этого он еще никому не спускал! Что же это значит? Как он на меня поглядывает, похоже ему самому интересно, что я сделаю с Драко… Блин, невольно боишься разочаровать публику». Решив действовать, Гарри вновь посмотрел на список ингредиентов. «Так, глаза Тритона вместе чешуей Гриндиллоу, эта смесь отлично взрывается при контакте с толченым панцирем красного скарабея, а этого нас хватает. Да будет так…»

Через четыре минуты лабораторию потряс взрыв, содержимое котла окатило Драко с головы до ног. Не следует так же забывать, что варево было горячим…

— Малфой, у вас руки не тем концом вставлены? Что туда такого сыпанули? Мне и в голову не приходит способ взорвать такое безобидное зелье! К следующему уроку написать 4 свитка об этом зелье!

— Профессор это не я, это Поттер!

— Вы хотите сказать, что мистер Поттер, круглый отличник, в состоянии так испортить зелье? Не смешите меня, Малфой. 4 свитка.

— Профессор, но я не смогу, у меня взысканий на целый месяц…

— Меня это не касается… Вам неуд.

Остаток урока прошел в тишине, взрывов не было, но и зелье сварить никто не смог. Все еще потрясенный произошедшим, Гарри собрал свои вещи и пошел к выходу.

— Мистер Поттер, надеюсь, к следующему уроку вы вновь будете в состоянии нормально работать.

— Без сомнения профессор. — Все ясно, ему дали понять, что второй раз такую хохму ему не позволят.

У гриффиндорцев ЗОТИ был сразу после обеда, в результате уже к вечеру по школе ходили разговоры исключительно про Снейпа. А именно про урок зельеварения, где Снейп гонял Малфоя, и про урок ЗОТИ, где он красовался в платье, с сумочкой и шляпой… Гарри уже мысленно составлял письмо с соболезнованиями бабушке Невилла, ибо ее внук явно не переживет следующей встречи с профессором…

На следующий день было ЗОТИ у слизеринцев, Люпин принес с собой большой ящик. Похоже, он добыл нового боггарта, а значит, следует избежать встречи с ним. Впрочем, профессор, наверное, и сам позаботится об этом.

— Что ж, класс, как вы знаете, меня зовут Ремус Люпин. Сегодня мы будем изучать боггартов. Гарри, можешь сказать, что такое боггарт?

— Приведение–оборотень, принимает облик того, чего человек больше всего боится… — Гарри избегал смотреть Ремусу в глаза.

— Очень хорошо, пять баллов. Так вот, у меня с собой боггарт, на нем и будем тренироваться. Эта нечисть любит темноту, они прячутся в разных темных уголках вроде ящиков и шкафов. Лучшее оружие против них — смех, превратите их заклятьем «Ридикулус» во что–нибудь смешное и рассмейтесь, это их убивает. Заклятье простое, главное — сосредоточиться. Теперь прошу вас подумать о вашем главном страхе и найти способ превратить его в посмешище, даю вам пару минут, и начнем практику. Мистер Гойл, вы будете первым.

Все подумали и, очевидно, придумали, даже эта пара ходячих булыжников, Гойл решительно направился к преподавателю.

— Что ж начнем, если у мистера Гойла получится, боггарт переключится на остальных, по очереди. Приступим.

Люпин открыл ящик, откуда выпрыгнула… огромная книга и кинулась к Гойлу.

— Ридикулус, — заревел он. Книга обернулась комиксом, прибитым гвоздями к полу.

— Мисс Забини, ваш выход. — Боггарт обернулся гигантским плотоядным слизняком.

— Ридикулус! — И слизняка порубило на ломтики.

— Мистер Нотт! — Теперь оборотень превратился в Инфернала.

— Ридикулус! — все просто, живой мертвец стал разряжен, как клоун.

Так и пошло, по ходу урока, Гарри выяснил, что Малфой боится пчел, хотя это звучало парадоксально. Боггарт не дожил до Гарри, на этом урок и завершился. Но Гарри понимал, что ему надо что–то делать, его двереподобный боггарт мог выдать его так же, как Люпина его страх перед Луной…

После всех эксцессов начала года жизнь мало–помалу вернулась в нормальное русло. Гарри мог лишь позлорадствовать про себя, ибо не любил выражать чувства вслух, когда вечер за вечером Малфой отправлялся на все возможные отработки…

На первые же выходные Гарри направился в гости к Хагриду и застал великана в полном расстройстве чувств. Становилось не понятно, как смог проводить занятия всю эту неделю. Заплаканный, непричесанный, в смысле, еще более непричесанный, чем обычно, лесничий сидел с чашкой чая. Дверь была не заперта.

— Ну, что ты Хагрид, — участливо обратился к нему мальчик.

— Гарри! — возопил гигант. — Я уж боялся, что после случившегося ты ко мне и не заглянешь! Эта, как же ты?

— Порядок, меня в одну ночь на ноги поставили, а то, как досталось Малфою, еще ускорило выздоровление. Хагрид, я пришел поговорить, поговорить о Клюве.

— Бедный Клювик! Знаю я этих упырей из Комиссии по контролю над опасными существами… Люциус Малфой ведь туда пожаловался…

— Об этом я хотел поговорить. Клювокрыл мне очень понравился, и, учитывая, что я — пострадавшая сторона, думаю, лучшим выходом будет купить его. Сириус не против.

— Купить Клювика… Да, он такой милашка.

— Милашка, да только, все–таки, не безобидный милашка…

— Да что ты Гарри, он совсем, как Норберт, и мухи не обидит, и Арагог тоже…

— Хагрид, да очнись ты, наконец! — Гарри неожиданно взорвался. Похоже, наполняющаяся в нем все восемь лет их знакомства чаша терпения все–таки полилась через край. — Может, ты не замечаешь этого, но у большинства при виде твоих любимцев поджилки трясутся! Ты что, не заметил страха на лицах учеников в тот день? Не подай я тогда пример, никто и не подошел бы к гиппогрифам! Хагрид ты твердо убежден, что решительно все создания белые и пушистые. Это не так, твой Норберт спалил бы всю твою хижину, а потом, возможно, и замок! Из–за этой твоей тяги тебя выгнали из школы, а в прошлом году запихали в Азкабан. Я думал, может, после этого ты хоть чуть–чуть откроешь глаза. Но нет! Чего только стоит твоя Чудовищная книга о чудовищах! Ты знаешь, что по первости она мне чуть руку не оттяпала?! Мне пришлось биться две недели, прежде чем она перестала на всех кидаться!