Гарри Поттер и Огненная Дева (СИ) - "Лицо в ночи" - Страница 27

На следующее утро по всей гостиной Гриффиндора и далеко за ее пределами шли разговоры о возвращении Гарри в команду. Такая же беседа имела место между Гарри и Фламией в постели, она скорее осудила такое решение, но вполне могла понять мотивы Гарри. Странное дело: похоже, она не унаследовала от него любовь к полетам.

Так вот, подавляющая часть школьников склонялась к мысли, что Поттер останется в команде и после этого матча, а заодно спихнет с поста капитана и своего рыжего друга, и Кэти. Особенно усердно обсуждали это, понятное дело, слизеринцы. Одно странно: Малфой, которому, казалось бы, просто судьба прописала быть заводилой всех этих рассуждений, ни в чем таком не участвовал. Более того, казалось, предстоящий матч волнует его в последнюю очередь… Гарри, который не забыл радость на лице старого недруга, когда он вернулся из больницы живым и здоровым, подозревал неладное.

Но что обидно, все эти рассуждения явно действовали на временного капитана команды, и это очень плохо на нем сказывалось. Если и раньше он играл весьма неровно, особенно после того, как пропустит пару мячей, так теперь это стало лишь хуже. Дошло до того, что одна из новых нападающих получила от него кулаком в лицо… В результате Гарри пришлось почти спасать друга от сестры, у которой были очень нехорошие намерения. Кстати, Джинни приняла его возвращение в команду и свое смещение с поста Ловца с какой–то чрезмерной радостью…

После тренировки, которую, благодаря стараниям капитана, можно было назвать провальной, Гарри провожал совершенно подавленного Рона, Фламия, которая наблюдала за тренировкой в Мантии — Невидимке, тихонько кралась следом. Вообще — то, ему бы стоило поддержать друга, но Гарри было откровенно лень, и он считал, что тут просто нужно подождать: у Рона переболит, и все будет в порядке… Но проблемы на этот день еще не кончились.

На пути к гостиной (Гарри собирался там отметиться, прежде чем возвращаться в свою комнату) они решили срезать через секретный коридор. И наткнулись там на Джинни с Дином. Рон, чье настроение и так можно было назвать убийственным, взорвался как водородная бомба, поскольку те целовались, самым наглым и неприкрытым — с его точки зрения — образом. Началась ссора, которая живо напомнила Гарри кое–какие сцены из сериалов, что смотрела тетя Петунья. Дин поспешил убраться, а брат и сестра стояли посреди коридора и орали друг на друга так, словно хотели, чтобы было слышно во всем замке. У Рона опять разыгрался синдром старшего брата, а Джинни орала, чтобы не лез не в свое дело. Странное дело, но прежде чем начать отвечать на выпады братца, она несколько секунд всматривалась в лицо Гарри, который наблюдал за всем этим с некоторой долей презрительности. Он никак не мог принять сторону Рона, в конце концов, учитывая, чем они с Фламией занимаются по ночам, ему надо бы помалкивать в тряпочку, что он и делал. Джинни он сейчас так же не поддержал, Рон и так на взводе, не стоит еще и предавать его таким образом…

А тон беседы все повышался и повышался… Наконец, после того как Джинни не вовремя помянула Гермиону с Крамом, а также осведомленность Рона в любовных делах, Гарри пришлось вмешаться, а то Рон уже схватился за палочку. Гарри уже почти желал, чтобы в коридор завернул кто–нибудь взрослый, хоть Филч, но не судьба. Сдерживаемый им Рон, ответил Джинни на ее предыдущие подколки… И только Фламия, которая вовремя сняла Мантию, не дала той прибегнуть к крайним мерам…

Ну а после всей этой истории нервы Рона и вовсе перестали быть на что–то годны. Каждая последующая тренировка была хуже предыдущей, капитан орал на всех так, что слышали и кентавры в Запретном Лесу, а команда уже начинала роптать… Кроме того Рон еще и объявил бойкот несчастной Гермионе, которая как раз начала думать, что они помирились…

Гарри все больше и больше слышал разговоры о том, что Рона надо срочно гнать с поста капитана, ну а на место прочили, ясное дело, его… И еще Гарри понимал, что если им удастся выиграть, то все еще, может, обойдется, но если нет, то факультет всучит ему значок капитана даже силой, даже если он вдруг начнет брыкаться… И его это почти пугало, за эти несколько вечеров он понял, что отвык от квиддича и собственно играть в него больше не хочет… Нет, летать ему по–прежнему нравилось, но это все. Опять же, с этими тренировками времени стало критически не хватать… В общем, Гарри четко осознал, что место в команде и тем более значок нужны ему, как собаке пятая нога.

А после того, когда на последней тренировке Рон перешел все мыслимые и немыслимые границы, так что Гарри самому очень захотелось дать ему по шее, стало даже ясно, что победи они Слизерин, и то уже не поможет… Да и можно ли победить с таким капитаном, да еще и с Ловцом, которому явно не хватает практики?..

— Если мы проиграем, то мне хошь–нехошь придется принимать значок… — мрачно сообщил он Фламии в последнюю ночь перед матчем. — Да и даже если выиграем, то вряд ли, благодаря Рону, и результат будет таким же…

— Ну, значит надо сделать так, чтобы Рон отлично сыграл, — немедленно нашла решение Фламия.

— Ага, а как? Написать письмо Волдеморту, чтобы он прислал Мальсибера, который бы наложил на него Империо, заставив играть как бог? — Гарри лежал, угрюмо глядя в потолок, и все попытки Фламии его раздразнить пока терпели крах.

— Письмо не успеет дойти… — ответила девушка с такой умильной серьезностью, что Гарри почувствовал, как у него против воли повышается настроение.

Они продолжили этот разговор, и мало–помалу план начал выстраиваться…

На следующее утро погода была просто великолепная: ясная, солнечная, безветренная. Гарри увидел в этом знак небес. Когда он с некоторым опозданием вошел в Большой Зал ему принялись аплодировать три факультета разом. А Фламия послала ему воздушный поцелуй… Девушка уже некоторое время настаивала, что пора объявить миру о том, что они вместе.

Мрачный, как туча, Рон сидел за столом, и вяло ковырял ложкой в банке с джемом. Гермиона устроилась в отдалении, ей уже осточертело поведение Рона…

— Что будешь пить? — подчеркнуто жизнерадостно поинтересовался Гарри.

— Без разницы…

— Ну, стало быть, сок, — решил Гарри, наполняя ему бокал, а потом извлекая что–то из кармана. Он тихонько откупорил бутылочку, покапал в напиток, собрался вновь спрятать сосуд в карман… и тут оглушительно чихнул. Рон рефлекторно оглянулся и застал друга на месте преступления. Гарри улыбнулся, а склянка скрылась в кармане… У Рона на лице появилась складка…

Они шли к стадиону, а новости были одна лучше другой, в игре не участвовали лучший слизеринский охотник и Малфой… Последняя новость, наконец, навела Рона на нужные мысли, Гарри же нахмурился… Потом перед самой раздевалкой он перехватил взгляд Гермионы, кажется, она все увидела намного лучше и поняла быстрее, чем тот, для кого все предназначалось… Но и до Рона тоже дошло… не сразу, но дошло…

Счет был шестьдесят — ноль, в пользу Гриффиндора. Рон с широкой улыбкой висел перед воротами, вытворяя что–то невиданное, никто не мог ничего с ним сделать. Захария Смит, которого приставили комментировать, ныне вовсю критиковал Гарри, выражая сомнения в том, что после годовой паузы можно быстро набрать форму. Вообще говоря, у него были на то причины. Гарри летал над полем, высматривая снитч, но сейчас в его голове неоправданно много места занимали мысли о Малфое. Это было совершенно не похоже на того Драко, которого он помнил по прошлым годам. Скорее Малфой напоминал ему… себя самого! Того, у кого появились дела поважнее, чем насмешки над враждебным факультетом и Кубок Школы по квиддичу. Что же это за дела?..

— И вот Гарри Поттер продолжает безо всякой видимой цели кружить по полю! Вероятно, он обдумывает свои планы на вечер… Поттер!!! Мы тут играем! — Вырвал его из мыслей особенно громкий комментарий Смита.

Игра длилась уже больше часа. И Гриффиндор вел со счетом 140 — 0. Основной вклад в это внесли Рон и Джинни. Харпер, вышедший вместо Малфоя, в результате отбросил свою прежнюю тактику, и стал следовать за Гарри по пятам. Гарри в очередной раз окинул все поле взглядом: ничего… кроме здоровенного бладжера, что несся прямо ему в грудь!