Шаг во времени - Бэрбор Энн - Страница 19

• Предыдущая
• 19/57
• Следующая

Она даже совершила налет на кухню, чем очень удивила, но ничуть не обескуражила младших слуг, и научила Хатчингз готовить чашку приличного какао. Это оказалось не так-то просто, потому что порошка какао еще, очевидно, не делали, а жидкий шоколад стряпали, отламывая куски от глыбы твердого и горького шоколада, которые потом перемалывали в специальной мельнице. Проделав все это, Аманда научила Хатчингз растворять полученные гранулы в малом количестве горячей воды. Потом добавила туда «непомерное»-по мнению Хатчингз – количество сахару и влила весьма приличную порцию молока. В итоге вышло очень вкусно, особенно когда Хатчингз бросила туда щепотку толченых стручков ванили.

– На следующей неделе мы наготовим груду помадок, – пообещала, заважничав, Аманда.

– Хорошо, барышня, – без энтузиазма согласилась Хатчингз.

Дни летели, и Аманда с тревогой убеждалась, что достоверность ее пребывания в Лондоне Регентства все нарастает. Некоторые события легко объяснялись былой глубиной ее проникновения в печатные труды, но как исследователь она ведь никогда не занималась бытовыми неудобствами начала девятнадцатого столетия. Ничего хуже, чем загрязнение воздуха от тысяч угольных печей, она никогда не встречала в свое время. И с грустью интересовалась – когда же наконец изобретут туалетную бумагу?

И вот однажды утром Серена объявила Аманде сразу по окончании завтрака:

– Сегодня – никаких прогулок по парку, милочка. Соизволь остаться дома и отдыхать, – и в ответ на смущенный взгляд Аманды добавила с оттенком возмущения:

– Не говори мне, что ты забыла о бале у Марчфордов! Сегодня вечером! И я хочу, чтобы ты выглядела наилучшим образом.

На мгновение Аманда впала в панику – ведь это первый ее официальный выход в свет. Заставила себя расслабиться. Пока-то все шло хорошо, роль удавалась. Никто из ее молодых знакомых не заподозрил, что с нею что-то неладно, кроме небольших провалов в памяти из-за ушиба головы. «А бал, – подбодрила она себя, – как лакомый кусочек торта».

Но в этом-то она, как оказалось, сильно ошибалась.

В этот день Хатчингз, чтобы подготовить барышню к вечернему празднику, потратила на обслуживание больше времени, чем обычно. Наконец служанка со всем управилась, Аманда всмотрелась в свое отражение и не поверила собственным глазам. Неужели этот чудный призрак в зеркале действительно мог некогда быть той Амандой Маговерн – с заурядным лицом и кривым телом? Видение было наряжено в парадное платье из небесно-голубого атласа, поверх которого струилась плавными линиями накидка из серебряной сеточки. Изящную шею окаймляли бусы из сапфиров, окрас которых точно совпадал с цветом глаз. Золотистые волосы, искусно уложенные высокой копной, охватывала хрупкая диадема с такими же камнями. Выбившиеся невесомые пряди прелестно изгибались, обрамляя лицо с классическими чертами. «Боже, – подумала Аманда, – раньше я не вполне понимала, что означает «сногсшибательная красавица», а теперь до меня дошло», – и, обернувшись к служанке, сказала:

– Сегодня ты просто превзошла себя. Спасибо, Хатчингз.

– Приятно наряжать такую красивую леди, как вы, – и девушка улыбнулась. – Вы оказываете мне честь, барышня.

Аманда в ответ тоже улыбнулась, но как бы извиняясь, и сказала:

– Надеюсь, папа хорошо тебе платит за то, что ты так умело ухаживаешь за мною. Ты же по моему зову и даже по мановению руки всегда тут как тут в любой момент. А на себя-то у тебя остается время?

– А как же, барышня! – с удивлением воскликнула Хатчингз. – Каждый четверг после полудня и по воскресеньям всех слуг отпускают в церковь. Я хожу в очень хорошую христианскую общину. А здесь мне платят больше, чем почти любой другой служанке, – весело добавила она, – двенадцать фунтов в год, да бесплатная кормежка и отдельная комната.

– Боже мой, – вздохнула Аманда, – меньше двадцати долларов!

– Ну, это мне не понять, барышня, но я получаю больше многих служанок разных дам, и мне это нравится. Да еще вы отдаете мне платья, которые перестаете носить – я ведь на одежду не трачусь, разве что на рабочую форму.

Аманда посмотрела на нее с недоумением, но ничего больше не сказала. Хатчингз вопросительно подняла брови, и Аманда жестом отпустила ее. Служанка вышла, а Аманда продолжала сидеть, подперев подбородок ладонью. Взгляд ее снова вернулся к зеркалу – к сверкающему отображению каменьев на шее и в прическе. На туалетном столике стояла коробка, переполненная ужасно дорогими безделушками, накупленными дочери Джереми Бриджем для ублажения его же собственного тщеславия. А тем временем, сколько тысяч других, типа Хатчингз, едва сводят концы с концами, борясь за существование? Аманда вдруг ощутила потребность вырваться отсюда, выбежать на улицу и кричать, протестуя против такого ужасающего неравенства. И у двадцатого века немало проблем, но он далеко ушел хотя бы от подобных злодеяний.

Аманда посмотрела на часы, стоящие на столике у кровати. С минуты на минуту прибудет лорд Ашиндон. Почему он так давно не появлялся у Бриджей? Или скудный источник его пыла совсем иссяк? Будет ли он настаивать на своем предложении? Ведь сделал он его весьма неохотно. Как ни странно, граф не казался ей обычным охотником за приданым. Человек, которому гордость и надменность столь же присущи, как рыцарю доспехи, вряд ли похож на типа, пресмыкающегося ради руки дочери богатея. Пожала плечами – какое имеет значение, права она в своих оценках или нет. Подавив волнение, от которого уже начинало покалывать под ложечкой, аккуратно расправила юбку из голубого атласа и вышла из комнаты.

Она начала спускаться по лестнице как Ра в тот момент, когда Аш вошел в дом. Вручив дворецкому пальто, шляпу и перчатки, он повернулся и посмотрел на нее. Глаза его расширились, и она ощутила прилив греховной радости.

– Вы сегодня поразительно красивы, мисс Бридж, – и он прикоснулся губами к ее руке, затянутой в перчатку. – На балу мне все будут завидовать. Быть может, вы согласитесь взять вот это, – он вынул из жилетного кармана пакетик из китайской шелковой бумаги и подал ей.

Аккуратно развернув пакетик, Аманда радостно ахнула – там был веер, шелковый, на тонких перепонках из резных пластин слоновой кости, украшенный медальонами с мифологическими сценами.

– Спасибо, милорд, – сказала она. – Вещь очень красивая.

«Да и вы сами тоже фантастически хороши», – прибавила она про себя. Лорд Ашиндон выглядел впечатляюще, хотя в его вечернем костюме не было никакой излишней пышности. Атласные брюки, как влитые, сидели на его мускулистых бедрах; из-под черного шелкового пиджака выглядывал расшитый жилет, в верхнем вырезе которого красовался узел хитроумно повязанного галстука с одиноким бриллиантом, сверкающим отражениями пламени свечей.

– Сразу же прошу вас сохранить за мною два позволенных мне танца. Я бы просил и о большем, но не вижу смысла поощрять домыслы сплетников, пока ваша мама не объявит публично о нашей помолвке.

– Ох! – Аманда чуть не выронила веер. – Я же не танцую, то есть... – она нервно захихикала, – забыла как это делается.

– В самом деле? – невозмутимо произнес граф. – Никакого представления о котильоне или кадрили? А как насчет вальса?

– О да, вальс могу.

У Аша глаза полезли на лоб.

– Весьма своеобразно. Воистину свойства человеческого разума непостижимы – можно забыть па одного танца, а другого помнить, – лицо его при этом выражало только вежливое внимание, но по спине Аманды пробежал холодок.

– В прошлый раз, милорд, вы намекали, что я притворяюсь, что потеряла память, но, полагаю, вам пора отказаться от столь нелепого заблуждения, – и ей показалось, что от ее высказывания, похожего по манере выражаться на речь какой-нибудь героини Джейн Остен, граф оторопел. – Однако, если вы...

– Ничего подобного, мисс Бридж. Вы не так меня поняли и напрасно упрекаете. Я просто высказал некоторое удивление. Как только зазвучат аккорды первого вальса, я буду рядом с вами.

• Предыдущая
• 19/57
• Следующая