9 ноября (ЛП) - Гувер Колин - Страница 61

В рукописи, которую я вчера ночью подкинул под дверь Фэллон, восемьдесят три тысячи четыреста пятьдесят шесть слов. В первых пяти главах, примерно двадцать три тысячи слов, и только после она найдет мое письмо. Она с легкостью прочтет двадцать три тысячи слов за три часа. Если бы Фэллон начала читать рукопись сразу же после того как я подкинул ее, она бы закончила читать первую часть в три часа ночи.

Но сейчас уже около полуночи. Прошло почти двадцать четыре часа с тех пор как я видел, что Фэллон подобрала рукопись и закрыла дверь. У нее было больше двадцати часов в запасе, но ее до сих пор здесь нет.

Что означает, очевидно, она не приедет.

Я ожидал, что она не появится сегодня, но в душе теплился лучик надежды. Не могу сказать, что ее выбор разбил мне сердце, потому что это означало бы, что мое сердце целое.

С раздробленным сердцем я живу уже год и из-за того, что она не пришла я чувствую лишь очередную деформацию, как и на протяжении всех трехсот шестидесяти пяти дней.

Удивительно, что мне разрешают так долго сидеть в этом ресторане. Здесь я с раннего утра, в надежде, что Фэллон всю ночь читала мою рукопись. Сейчас почти полночь, и я провел в этой кабинке добрых восемнадцать часов. А это стоит хорошего вознаграждения.

В 23:55 оставляю чаевые. Я не хочу находиться здесь, когда наступит Десятое ноября. Последние пять минут лучше подожду у своей машины.

Официантка провожает меня сочувственным взглядом, когда я открываю дверь ресторана. Уверен, она никогда не видела кого-то, кто бы так долго ждал с самого утра, но по крайней мере у нее теперь будет отличная история в запасе.

В 23:56 подхожу к стоянке.

В 23:56 вижу, как она открывает дверь и выходит из машины.

И на часах по-прежнему 23:56 когда я хватаю себя за голову и резко вдыхаю холодный ноябрьский воздух, просто чтобы убедиться, что мои легкие дышат.

Фэллон стоит у своей машины, и ветер сдувает с ее лица пряди волос, пока она смотрит на меня с другого конца парковки. Мне кажется, что, если я сделаю шаг ей навстречу, от тяжести в моем сердце, земля под ногами расколется пополам. Мы оба стоим на своем месте в течение нескольких долгих секунд.

Фэллон опускает взгляд на телефон в руке, а потом возвращает взгляд ко мне.

- Время 23:57, Бен. У нас есть только три минуты, чтобы сделать это.

В недоумении я смотрю на нее, не понимая, что она имеет ввиду. Через три минуты она уезжает? Или дает мне три минуты, чтобы я сказал что-то в свою защиту? В моей голове крутятся вопросы, а потом я замечаю, как уголок ее губ приподнимается в улыбке.

Она улыбается.

Как только до меня доходит, что Фэллон улыбается, я начинаю бежать. Пересекаю стоянку в считанные секунды. Обнимаю ее и прижимаю к себе, а когда чувствую, как ее руки обнимают меня в ответ, я реагирую на это как самый лучший анти-альфа-самец.

Я плачу как чертов ребенок.

Еще крепче прижимаю к себе ее затылок, и зарываюсь лицом в волосы. Держу Фэллон в объятиях так долго, что уже не понимаю: сейчас все еще девятое ноября или уже наступило десятое. Но дата не имеет значения, потому что я планирую любить ее каждый день.

Она ослабляет хватку и поднимает голову с моего плеча чтобы взглянуть на меня. Теперь мы оба улыбаемся, и я не могу поверить, что эта девушка нашла в своем сердце прощение для меня. Но она нашла, и я вижу это по ее лицу. Я вижу это в ее глазах, в ее улыбке, в ее спокойствии. Чувствую это в нежном прикосновении ее пальцев, когда она стирает с моих щек слезы.

- Плачут ли фиктивные парни, так же сильно как я? - спрашиваю ее.

- Только самые лучшие - Фэллон смеется.

Прижимаюсь к ее лбу своим и зажмуриваюсь. Хочу впитать этот момент как можно глубже в себя. Просто потому что Фэллон здесь и просто потому, что она простила меня, не значит, что она приехала, чтобы пообещать любить меня вечно. И я должен быть готов принять это.

- Бен, мне кое-что нужно сказать тебе.

Отстранившись, я смотрю на нее. Теперь и глаза Фэллон наполнены слезами, так что я больше не чувствую себя жалким. Она протягивает руку и нежно поглаживает мою щеку.

- Я приехала сюда не для того чтобы простить тебя.

Чувствую, как напрягается моя челюсть, но стараюсь расслабиться: знал, что это может произойти. И я должен уважать ее решение, как бы тяжело мне не было.

- Тебе было шестнадцать, - говорит она. - Ты пережил самое худшее с чем мог когда-либо столкнуться ребенок. Той ночью ты поступил так не потому что ты плохой человек, Бен. Это произошло потому что ты был испуганным подростком и иногда люди совершают ошибки. Ты очень долго жил с огромной виной за свой поступок. И ты не можешь просить у меня прощения, потому что мне не за что тебя прощать. Скорее наоборот, я приехала сюда, чтобы попросить прощения у тебя. Потому что я знаю какое у тебя сердце, Бен, и твое сердце способно только на любовь. Я должна была признать это в прошлом году, когда не поверила тебе. Должна была дать тебе шанс все объяснить тогда. Если бы я просто выслушала тебя, мы смогли бы избежать целый год страданий. За все это... Прости. Мне очень жаль. Я надеюсь, ты сможешь меня простить.

Фэллон смотрит на меня с искренней надеждой, будто действительно считает себя отчасти виноватой за все то, через что мы прошли.

- Тебе не позволено извиняться передо мной, Фэллон.

Она тяжело выдыхает и кивает.

- Тогда и тебе не позволено просить у меня прощения.

- Хорошо, - соглашаюсь. - Я прощаю себя.

Она смеется: - И я прощаю себя.

Фэллон подносит руку к моим волосам и, пропуская их через пальцы, улыбается мне. Мой взгляд падает на ее перебинтованное левое запястье, и она это замечает.

- Ой. Чуть не забыла о самом главном. Вот почему я приехала так поздно, - она начинает развязывать повязку. - Я сделала татуировку. – И поднимает запястье с маленькой татуировкой в виде открытой книги. На каждой из страниц нарисована трагическая и комедийная маски.

- Книги и театр, - объясняет она смысл татуировки. - Два моих любимых увлечения. Я сделала ее почти два часа назад, когда поняла, как беззаветно влюблена в тебя.

Фэллон смотрит на меня, блестящими от слез, глазами.

Я резко вдыхаю и беру ее за запястье. Подношу к губам и целую.

- Фэллон, - произношу я. - Поехали домой. Я хочу заняться с тобой любовью и уснуть рядом. А утром я хочу приготовить тебе завтрак, который обещал в прошлом году. Хорошо прожаренный бекон и перевернутую глазунью.

Она улыбается, но не соглашается на завтрак.

- Вообще-то, я завтракаю с отцом завтра.

Услышав, что у нее завтрак с отцом, я чувствую себя счастливее, чем если бы она согласилась позавтракать со мной. Знаю, ее отец не идеальный родитель, но все-таки он – ее отец. И я испытывал огромное чувство вины за то, что был виноват за напряжение в их отношениях.

- Но все равно я поеду домой, с тобой, - добавляет она.

- Отлично, - отвечаю я. - Сегодня ты моя. Ничего, я подожду и приготовлю тебе завтрак послезавтра. И буду готовить его тебе каждый последующий день, до следующего Девятого ноября, когда опущусь на одно колено и сделаю тебе самое лучшее в истории книжных романов предложение руки и сердца.

Фэллон слегка бьет меня в грудь.

- Это был гигантский спойлер, Бен! Разве ты не знал, что нужно предупреждать о спойлерах, когда читаешь взахлеб?

Я усмехаюсь и наклоняюсь для поцелуя.